Писем книга 1
ПИСЬМО XX
К своей книге
Смотреть, хочется тебе, сиречь, показаться
Чиста и украшена у Сосиев в лавке,
Ненавидишь ты замок и печати, кои
5 Смирным приятны детям. Скучаешь немногим
Быть показана, и над всем площадь почитаешь.
Не к таким воспитана от меня ты нравам;
Ин пойди, беги, куды тянет тебя воля, —
Выпущенной, уж тебе возврату не будет.
10 «Что я, бедна, сделала? что, — скажешь, — желала?»,
Когда кто подосадит тебе; а ты знаешь,
Как я сам, любовник твой, когда мне наскучишь,
Тебя, сжимая, верчу. Если меня ярость,
Котору вина твоя вспалила, не нудит
15 Слепо прорекать твой рок: любима ты Риму
Будешь, пока новости твоей не падет цвет,
Когда ж, измята в руках черни, впадать станешь
В презрение, или моль, праздна, молчалива,
Кормить станешь, иль, сальна, сошлешься в Илерду,
20 Иль в Утику побежишь, — тогда твой презренный
Советник станет тебе со всех сил смеяться,
Как тот, что упрямого, прогневався, в пропасть
Сам спихнул осла своего; кто бо против воли
Собственной кого спасти трудиться похочет?
25 И то станется тебе, что, когда уж старость
Достигнет заиклива, детей учить станешь
Улицах. Когда же зной солнца приумножит
Слушателей, скажи им, что был свобожденник
30 И скуден родитель мой; я большие крылья,
Чем гнездо было мое, протянул, и тем ты
Добродетели придашь, что роду отымешь;
Скажи, что я нравен был римским так в военных,
Как и в гражданских делах начальнейшим мужем,
35 Мал телом измолоду, сед, снося зной солнца
Без трудности, к гневу скор, но скор же смириться;
Если кто по случаю спросит мои лета,
Скажи, что исполнилось сорок и четыре
Декабрей в самой тот год, когда консул Лоллий
40 Товарищем себе быть Лепида доставил.
«Нетрудно усмотреть, что сие письмо служило предисловием в книге, в которой собраны были Горациевы творении. Говорит он в той книге как к сыну, который, наскучив жить под опекою и надсмотром отцовским, ищет скинуть узду и на волю выйти. Отец ему изъясняет, в какие бедства он себя подвергает, и напоследок, не могучи его унять, дав ему некие наставления, пущает его на волю».
Ст. 1. К Вертумну, книга моя, кажешься и к Яну смотреть. «На площади римской к концу тосканской улицы стояло два
492кумира, один бога Вертумна, а другой бога Януса; все то место окружено было лавками книжников и других торговых людей».
Ст. 2–3. Хочется тебе показаться чиста и украшена у Сосиев в лавке. «В латинском стоит: хочется тебе выставленною быть на продажу, очищенна губкою Сосиевою. У римлян книги писывалися на пергаменте, которого книжники губкою, так называемым ноздреватым камнем, очищали, чтоб способнее по нем писать. Писали же на оной страницу листа, а другую выкрашивали красною или желтою краскою и, лист к листу склеив, свертывали в сверток, который покрывали кожею, на которой золотыми словами означали титло книги. Изрядно и вразумительно тому, кто помнит наши старинные столбцы, которые во всем сходны тем римским книгам, кроме того, что писаны по бумаге. Сосии, два брата, были славнейшие книгопродавцы».
Ст. 19. Сошлешься в Илерду. «Илерда — город в Ишпании, ныне Лерида».
Ст. 20. В Утику побежишь. «Книжник пошлет тебя в Утику, город в Африке, чтоб ты забавляла африканцев; ибо книжники отсылывали в дальние провинции книги, которые не можно было продать в Риме».
Ст. 22–23. Как тот, что упрямого. «Гораций притчу здесь напоминает, в его временах знакомую, в которой сказывалося, что человек некий, видя своего осла на краю ужасной пропасти, всеми образы оттянуть его старался, но осел упрямился его воле следовать, напоследок человек, рассердився, пихнул его в пропасть».
Ст. 27–28. В дальних улицах. «Сиречь в самых подлейших школах, где учат худые учители простого народа детей...».
Ст. 28–29. Когда же зной солнца приумножит слушателей. «Понеже училища лежали в низших местах, как скоро солнце, поднявся, горячо становилося, много людей схаживалося туда, ища холодок и желая слушать в то же время чтение стихотворцев».
Ст. 29. «Свобожденник, слово от меня вновь употребленное, которым изображаю латинское libertinus. Либертины называлися рабы, на волю пущенные».
Ст. 30–31. Я большие крылья, чем гнездо было мое, протянул. «Я рожден от отца свобожденника, в малом имении трудами своими, своими сочинениями достал себе славу и богатства, род мой превосходящие».