Се жизни моея днесь лучший день настал,
Которого ждал свет и ты един страшился,
Великий день, в кой ты земли красою стал,
День, в кой ты воцарился.
Неистовы льстецы! его бегите вы,
Тираны разумов, злодеи суеверны,
Чьи руки соплели и вредные главы
Злодейства непомерны.
Тебя ли слышу я, проклята клевета?
Чуди́ще! что гнало великие толь лица:
Дескарта, Беиля и сильного ума
Наследника — Лейбни́ца.
Ты брала с алтаря меч, смертных чтит кой род,
Священным образом премудрых поразити,
Мой царь тебя пронзит железом, что народ
В руках твоих знал чтити.
Разит он, ты падешь, он отомщает нас,
Родится истина, и ложь искоренится,
Возносит в небеса земля свободный глас,
И небо веселится.
А вы, о Боржжия ученья прокляты!
Наука зло творить, законом покрываясь,
Наука утеснять, — злодейств наука, ты
Царей наукой звалась.
Покиньте ж варварски законы вы навек,
Злодейство нам легко, оно весьма опасно,
Дух слабый есть злодей, а мудрый человек
Есть сердце непристрастно.
Откроем целого мы мира бытия —
Узрим тиранов в них, они все несчастливы,
И гром, что страхом был вселенныя всея,
На выи спал кичливы.
В неистовстве с студом скончали свой живот.
Но Антонин, Траян, и Тит, и Марк Аврелий
Прекрасны зрели дни без мрака и погод,
В забавах средь веселий.
Воскреснет весь в тебе собор сих славных душ,
Веленьем он судьбы тобой восстановится.
Владей, живи счастлив; да пусть честнейший муж
Блаженством насладится.
Днесь царствует мудрец: сей век того желал,
Желал он, но своей надеждою не льстился;
Един он управлять людьми достоин стал,
Он просвещать их тщился.
С взнесенным зрели мы невежество челом,
Дерзая попирать достоинства ногою,
Смеющусь знанием, наукой, и умом,
И сердца добротою.
С презорством и с хулой взнося кичливый глас,
Раб льсти, роскошей сын, вещая повсеместно,
Безумец возопил: «Иль знание для нас?
Иль в мире что известна?»
Тебе сокрыто всё, тебе несведом он,
Ты небо презирал, живущ средь темной ночи:
Се пламенник несет полночный Соломон,—
Открой, невежда, очи!