Лизетины черты, в уме напечатленны, Коснулися равно и сердца моего, Ей чувствия мои и мысли покоренны, Не можно полюбить мне пламенней сего. Сколь ни живи кто осторожно, Но сердца соблюсти не можно От прелестей ее очей: Их блеск есть чистый блеск пронзающих лучей; Вливает он во груди пламень И может умягчить и самый твердый камень. Лилеи цвет и цвет весенних свежих роз На мягких, нежненьких щеках ее возрос; Из уст ее, из уст прекрасных Чистосердечие и ласковость летит. Коль много стрел опасных Единый взгляд ее стремит! Но если запоет Лизета, Ее сладчайший глас
187
Приятности все света Представит вдруг для нас. Невинны игры, смехи, ласки Родились вместе с ней; Но как представлю я Лизету среди пляски? Нельзя изобразить то кистию ничьей. Дщерь непорочныя природы! В твои цветущи годы Столь ты прелестна и нежна; Так можешь ли, скажи, сердиться, Что я тобою мог плениться? Я знаю, будешь ты в ответе сем скромна.
Воспроизводится по изданию: Поэты ХVIII века. В двух томах. Том второй. Л.: «Советский писатель», 1972. (Библиотека поэта; Большая серия; Второе издание)