Неутомимый наш и ревностный певец, Защитник, опекун, предстатель и отец! Коль много обе мы тобой одолжены; Мы славны по тебе и честью почтены. Когда б ты в тучное нас чрево не вливал, Никто б о бедных нас почти не вспоминал. А ныне пухлые твои стихи читая, Ни рифм, ни смыслу в них нигде не обретая
399
И разбирая вздор твоих сумбурных од, Кричит всяк, что то наш — не твой сей тухлый плод, Что будто мы — не ты стихи слагаешь, Которых ты и сам совсем не понимаешь, Что не пермесский жар в тебе уже горит, Но водка и вино сим вздором говорит, Что только ты тогда и бредишь лишь стихами, Как хватишь полный штоф нас полными устами. Вот в какову теперь мы славу введены! Но славой сей тебе мы, отче наш, должны. Когда б не врал стихов, мы б в вечном сне замерзли Или в несытой бы алчбе как прах исчезли. Сию ты продолжай к нам ревностну щедроту; Дадим к вранью еще мы бо́льшую охоту. Пускай, коль хочет кто, пребудет твердо в том, Что пахнет всякий стих твой водкой и вином; Не гневайся на то, тебя тем не убудет; Довольно таковых людей еще здесь будет, Которые тебя писцом все будут звать. Как можно только тщись темнее оды ткать. На ясность не смотри, пиши и завирайся, О славе будущей в потомстве не старайся; На что тебе она? не в гроб ее нести! Когда умрем, по нас трава хоть порасти!
1750-е годы (?)
Неизвестный автор
Воспроизводится по изданию: Поэты ХVIII века. В двух томах. Том второй. Л.: «Советский писатель», 1972. (Библиотека поэта; Большая серия; Второе издание)