16. Русская мелодия («В уме своем я создал мир иной...»).
Автограф: РО ИРЛИ. Ф. 524. Оп. 1. № 2. Л. 10–10 об. — беловой, в тетради 2 «Мелкие стихотворения. Москва. В 1829 году».
Копии: 1) РО ИРЛИ. Ф. 524. Оп. 1. № 21. Л. 11 — в тетради 20; 2) РО ИРЛИ. Ф. 524. Оп. 2. № 33. Л. 46–46 об. — в тетради копий юношеских стихотворений, с автографа ИРЛИ.
Печатается по копии в тетради 20 как позднейшему авторизованному источнику.
Датируется 1829 г. согласно авторской помете на тетради 2.
Впервые: ОЗ. 1859. Т. 125. № 7. Отд. 1. С. 18.
Как следует из позднейшего примечания Лермонтова в автографе ИРЛИ, стихотворение связано с занятиями литературного кружка в Университетском пансионе: «(Эту пьесу подавал за свою Раичу Дурнов — друг — которого поныне люблю и уважаю за его открытую и добрую душу — он мой первый и последний)» (о Дурнове см. прим. к № 30). Возможно, чередование размеров и числа строк в строфах обуславливается именно учебным заданием (при этом автор явно не справился с версификацией: в предпоследней строке стихотворения вместо пятистопного ямба появляется шестистопный).
Название соотносит стихотворение Лермонтова с микрожанром «мелодий» (коротких лирических пьес, по своему типу близких к романсу), ставшим модным после появления «Еврейских мелодий» Дж.-Г. Байрона («The Hebrew Melodies», 1814–1815) и, особенно, «Ирландских мелодий» («The Irish Melodies», 1807–1834) и «Народных мотивов» («The National Airs», 1818–1827) Томаса Мура (Moore, 1779–1852). Однако зависимость «Русской мелодии» от английских образцов ограничивается заголовком — ни тематических, ни текстуальных совпадений с произведениями Байрона и Мура здесь не обнаруживается.
Лит.: ЛЭ 1981: 492–493; Эйхенбаум 1940: 327; Азадовский 1941: 230; Штокмар 1941: 274; Проблемы мировоззрения 1973: 31–32; Вацуро 2008: 75, 108; Яшина 2012.