422. «Выхожу один я на дорогу...».
Автограф: ОР РНБ. Ф. 429. № 12. Л. 11 об.–12 (нумерация от передней обложки) — беловой, с поправками, в Записной книжке, подаренной Лермонтову Одоевским.
Копия: ОР РГБ. Ф. 138. № 307. Л. 70–70 об. — в дневнике А. П. Петрова, сделанная в мае — июле 1843 г. с Записной книжки Одоевского.
Печатается по автографу.
Датируется не ранее второй половины мая — не позднее начала июля 1841 г. по положению автографа в Записной книжке, подаренной Лермонтову Одоевским.
Впервые: ОЗ. 1843. Т. 27. № 4. Отд. 1. С. 332.
Ст. 2. Сквозь туман кремнистый путь блестит... — Л. Н. Толстой характеризовал эту строку как «замечательно выраженное впечатление кавказского пейзажа» (Толстой 1958: I, 309).
Ст. 3–4. Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу, / И звезда с звездою говорит. — Ср. у Ламартина в «Гимне Ночи»: «L’étoile à l’étoile murmure / Quel Dieu nous imposa nos lois?» («Звезда шепчет звезде: какой Бог диктует нам законы?» — Lamartine 1830: I, 27). Возможно, тот же образ Ламартина отозвался у Тютчева: «Звезды в небе им внимали, / Проходя за строем строй, / И беседу продолжали / Тихомолком меж собой» («Там, где горы, убегая...», 1835, опубл.: 1837 — Тютчев 2002–2004: I, 163). Указано А. Б. Блюмбаумом.
Ст. 17–20. Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея, / Про любовь мне сладкий голос пел, / Надо мной чтоб вечно зеленея / Темный дуб склонялся и шумел. — Строфа, возможно, навеяна стихотворением Генриха Гейне «Смерть — это прохладная ночь...» из «Книги песен» (Heine 1827: 256).
Der Tod, das ist die kühle Nacht,
Das Leben ist der schwüle Tag.
Es dunkelt schon, mich schläfert,
Der Tag hat mich müd’ gemacht.
Über mein Bett erhebt sich ein Baum,
Drin singt die junge Nachtigall;
Sie singt von lauter Liebe,
Ich hör’es sogar im Traum.
Пер.: «Cмерть — это прохладная ночь. Жизнь — это знойный день. Уже темнеет, меня клонит ко сну, день утомил меня. Над моим ложем поднимается дерево, на нем поет молодой соловей, он все поет о любви, я даже во сне слышу эту песню» (отмечено И. М. Болдаковым: Лермонтов 1891b: II, 405–406).
Лит.: ЛЭ 1981: 95–96; Бархин 1912: 170–173; Овсянико-Куликовский 1914: 35–39; Гинцбург 1915: 223–224; Эйхенбаум 1924a: 118; Виноградов 1941: 360–361; Михайлова 1941: 146–147; Маршак 1961: 147–149; Эйхенбаум 1961: 116; Максимов 1964: 239; Максимов 1969: 127–141; Коровин 1973: 129–133; Чичерин 1974: 417; Bowra 1955: 195–196; Тарановский 1963: 287–322; Сибинович 1969: 110–112; Эйхенбаум 1969: 431–434; Некрасова 1982: 14–20; Гореликова, Магомедова 1983: 82; Калачева 1986: 196–197; Ильичев 1987: 103–104; Макогоненко 1987: 318–355; Савченко 1988: 107–108; Асоян 1989: 9–13; Левитан, Цилевич 1990: 398–412; Холшевников 1991: 191–193; Устин 1995: 48–55; Лотман 1996: 823–828; Моисеев 1996: 114–116; Адамович 1998: 124–125; Отрощенко 1998: 49–58; Бит-Бабик 1999: 17–19; Гаспаров 1999: 88–265; Дякина 2001: 81–82; Петрова 2001: 83–84; Ломинадзе 2002: 742–765; Очман 2002: 144–215; Алексеева 2005: 339; Дедусенко 2005: 4; Ичин 2005: 25–51; Косяков 2005: 56–60; Медведев 2005: 49–59; Невзглядова 2005: 15, 16, 53, 59; Парецкая 2006: 121–127; Еремина 2007: 45–47; Нилова 2009: 157–165.