‹16 декабря 1925 г.›
Дорогой папочка!
Получил твое доброе и хорошее письмо; хоть по-немецки — но разобрал все. В двух словах — соль положенья: мы сейчас переживаем полный денежный, а может, и
жизненный крах. Госиздат на время или навсегда лопнул. Не только жить, но даже вернуться нечем. Уже вторую неделю туда и назад летают телеграммы... Зима в Ялте тяжелая. Дожди. Пансион плохой. Надя все время хворает. Температурит. Сильные боли. Общее улучшение, однако, несомненно. Я же — ничего. Работать могу.
Целую Женю, Татьку.
Твой Ося.
Женя мог бы и поинтересоваться.
‹Приписка Н. Я. Мандельштам:›
Целую деду! Хочу скорее вернуться. Скучаю.
Надя.
Вернуться Наде — немыслимо.