Антология неофициальной поэзии. Приложение. «Список действующих лиц» Борис Колымагин

Здесь я попытался наметить отдельные моменты, которые ощущаются, как мне кажется, всяким пишущим. Попробую дать формулировку: если «Я» (вневременный «Я») помещаюсь в заданную личность, при заданном времени и окружении, то как «Я» могу реализоваться через эту личность? Очевидно, что при определенных данных способ реализации конкретной личности — путь поэта.

Звенит капель. Некто — счастлив. Из-за капели? Не только. Тут еще, как в песне, «любовь, комсомол и весна». Другой в подобной ситуации ощутит это по иному, глубинно иначе. И это «иначе» — само какой-то уровень, поэтому о поэтическом мышлении можно говорить лишь опосредованно, с очень большой погрешностью.

Я гляжу на взорванный храм. Неосознанно происходит вживание во множество пластов: исторический, культурный, ландшафтный, социальный, личностный и т.д. Но в данный конкретный миг для меня существует лишь одна правда о нём. Возникает поток тайнослышания. Лихорадочно записываю:

Гляди же устало
Гляди на отзорванных руки церквей.

Прочитываю. Вроде бы был поток, но как немного уцелело от первичной интонации, какая-то обуза штампов: «Гляди устало», «руки церквей». Чтобы добить виденное остаётся ещё сделать согласование. И тут подсказывает сердце: это не то, вот так ближе... это не совсем. Значит: никаких согласований. Есть в конце концов лексические и фонетические, синтаксические диалектизмы, следовательно, и здесь есть традиция. «Устало» можно как-то выцарапать, остальное никак не получается. А поэтическое видение все-таки было: фиксирую как окончательный вариант и выдаю.
Зачем это?
Кому это?
Отвечаю.
Чтобы увереннее и плотнее стоять в очереди за колбасой.

Или, как у Дмитриева:

Необходимо дилетанту
иметь хоть капельку таланту

А если серьезно, то решаюсь утверждать: это путь, путь духовного делания той личности, в которой «Я» задан. Ведь практически творить — значит реализовывать внутреннее видение, которое даётся. Но тут возникает и другой аспект: в чём и за счет чего провиденное реализуется. Конечно, тут работает «самовитое» слово. Через него растет поэзия. Оно же обретается подчас в казалось бы незначительных переносах:

клёк —
от

в префиксах с подразумевающимся, но не написанным продолжением:

ино...
верец, система
и т.д.

в нулевых связках, осознающихся на фоне однородных образований — причём совсем не обязательно именно со словом «есть», например — тётя-дура, даже факт несогласования может подразумевать наличие невысказанного (эллипсис).

Слово (шире — смысловой строй языка) конструируется и за счет «звуковых повторов с морфологическими взаимодействиями слов» (В.В.Виноградов). Поэтому, ежели по аналогии с оборотом «знакомы мы» написать что-нибудь типа «спролы ы», то в определенном контексте эта фраза сработает аналогично. Слово оживает и в резком сопоставлении:

«звуки падают и плачут
этим мальчикам не верьте»
М.Новиков

И интересно, через это в стих входят все компоненты явленного мира. Причем не они возникают из строк, а строки обусловливаются ими. Вплоть до кашля за стенкой, до друга, который не переваривает рифмосплетение и собственно о поэзии приходится говорить по-другому. Строка как-то рушится. Хотя мне-то кажется, что силлаботоника еще до конца не пройдена, и традиционное базирование поэтического мышления на ней адекватно времени.

Так, при непрерывном говорении у М.Новикова моторная экспрессия, являясь доминантой построения, держится и за счет крепкой, традиционной формы.

Но всё же:

«из двух близнецов
мне улыбнулся только один»

так, кажется, у Ахметьева...

и проблематика отношений явленного и провиденного начинается с более высокого уровня, чем мысль. Видимо, это знание интуитивно.

Памятник
Николаю I
в центре Ленинграда

Непостижимо!..

М.Андрианова

Замечу, что всё высказанное здесь спорно хотя бы потому, что автор пытался стать на абсолютную, вневременную позицию, а она ему, к счастью, не дана.

пролетание

Шаги — краснощекие маки
у старых ободранных кромок
ютятся цветы
их лелеет садовник
и топчут шаги
и давится словом горло
а поезд на дачу спешит
ах, запыхались
и-их
зрение ж зрит
вид
: бабуся
перекрестилась
руки — морщины
и по вагону сиротливо
старушкин клюк
тук-тук
«подайте, Христа ради!»
спрятались в книгу
сопит детина
бегают спицы в руках девицы
дутые сумки полки забили
апч-хи
строгий товарищ худ и в медалях
строгий товарищ поясняет
тетки напротив ртами кивают
снег
каменный век
и выплывает
у окончица свечка теплая
да в углу Николае Чудотворче
сундучки сундучки
печь изразцовая
светло — ладно
светёлочка намолена
Праздник — Рождество Богородицы
и
сидит намучённая и румяная с изяществом
а боярин слышь сановит ей незряшное
Эх, Москва
Семнадцатого века!
Колоколов перезвон полнит сердце!
Радуйся, Благодатная, сирым помогание!
Радуйся, Пренепорочная, странствующим охраняние!
Радуйся, Свете, Истину рождшая!
Богородице, Дево, помилуй нас!

ЧАЩА

Пустынножитель. Медность мхов
разбег бродячих голосов
за буреломом у ручья
напихано полно зверья
стада березок напоказ
в трущобе ветер-бедобраз
прообраз свежих забияк
итак,
заблеяли вокруг леса
и чудеса
леса заполненных минут
купцы товары поведут
скудельницы пождут
купцам маячится уже:
не прошмыгнуть без протеже
в итоге проще на холсте
вдыххать лесное же.

БЫТОВОЙ РАЗВОРОТ

вот те на...
а было что ли...
...прямо вам.
...похоже вроде.

Первая позиция.

Дом у реки: сначала во Франции, потом в Твери.

рассвет окольцевал Париж
в чужой стране проснуться — диво
НО
в большом раздоре протянулись руки
и повторяли медленные звуки
зачем ко мне, зачем струишься ты
и заплели
и дома нету места
от занавесок
увы
и как сорвавшиеся сны
Всея Руси
тверлили твари
вепротрольные печали
подбежавшие вначале
также нечто повторяли
мысль в прокате
мысль в угаре
дни подтаяли и встали.
коммунальная квартира
содвигаясь завопила —
краснобойный словобыт
и слепые в ряд идут.

Вторая позиция.

ау!
По тем обветренным лесам
По тем обвислым берегам
Штормит фуфаечную брать —
ию
ау!

Впрочем, бывает и тёплое:

у самовара старушка соткана
икона с лампадкой
клубок со спицами
у печки Васька
скамья длиннится

НО

грубо выполз
и стал как хряк
холодный Знак

Занавес.

ВВОД.

Инвалиды-трамваи
где-то хромают

ЗАЧАЛО.

Хладоград.
гроботерапия.
слышна смена шагов
караульный озноб
музыкальный озлоб
отзадаченный крот
клюёт
клеем замазан рот
нос издаёт
белые дымы
перегарочнотихий
тики пространства
бронебойное братство
напечатанный иск
под газетный стишок
дрогостоящий том
свердлодром
дрон
как
выпроносец и скарб
назидательный
кровостяжательный.
отконтроленный миг
скупо сник
градус
тридцать нус
ухи слагают слухи
облепеченный пуслик
уготованный торт
нервотолчный клёк —
от.
киноварное утро
клещевбитая сумка
застолбленный рассвет.
огни сидят по домам.
жук жучик
жучище жучара
по Твери зафырчало
серпомолотый визг
самовидливый лист
ностальгия станка
жарко.
небо трезвее
прародительный иск — человечность.
марксомолец и вечность,
надежда на звук

СКОЛ.

внемлите уши —
мой город обрушен.

1. Первичный мотив

Да пойми ты — солнце мглисто!
Да пойми же...
Я не понял
И проваливаюсь быстро
В поле.

2. Основательная лирика

Дорожные сумерки тесны
Угрюмо шуршат
А сердце отверстно
Года невпопад
Сегодня уходим
Уходим по красной
По жгучей стране
И стало быть — горе
И стало — тебе.
Гляди разливанно
Гляди на отзорванных руки церквей
Быть может
Уже приготовил тебя соловей
У дробных распутий
Колючей прохладой щемя заболит
И встанет подспудно
Зеленая стайка ракит
Но где же свобода?
Растут водосточные дни наугад
Приплодно и ровно
Степенное дело ерша теменят.
Каленые звезды
И шаткие
Словно язык ядовит
Торжественно просто
Хотя и убит.

ИЗ СЕМЕЙНОЙ ХРОНИКИ

1. Желание
2. Встреча
3. Прогулка

(Действие проходит без перерыва)

Столбя отвесные года
она хотела на века:
вади меня
веди меня
Вадим! Вадим!
и он пришел
и затемняюще привел
восхищезубый разговор.
широко светит от лица
щемящий шорох лжет глаза
изящно вздернуты слова
пора
по росопоросту утру
за сеновал по бересту
за отстоявшуюся ..лу.
и в вереницу ожиданий
распространяя звук зари
чертя заветрие
ушли.
заливные облака
продувные чудеса
сиро, вязко и пугливо
сыро.
сердопористый рассвет
затрезвонился в узде
и
тихи
луговые блики
прохлады
развешаны будто тент
заарканивший свет
да льды —
засверлённые словно дни
мая
протрезвлённо скрипят
солнца прядь
наползает
и пташки грают
в непролазном объеме души.

Вадим! Вадим!

1982 г. от Р.Х.

Назад	Вперед
Список действующих лиц	Комментарии
Алфавитный указатель авторов	Хронологический указатель авторов