2
(Книга II, ода XX)

Не в тихой и обыкновенной
Наверх я славе поднимусь;
Но в громкой, шумной и отменной,
Пророк двуличный, вознесусь;

Превыше гордой злобы стану
И смертным скоро быть престану.

Хоть я отцем рожден убогим,
Но верь, Меце́нас, что мой дух
Не будет в гробе роком строгим
Рассыпан с слабым телом вдруг:
И будет жить тот в славе вечно,
Что в жизни ты любил сердечно.

Смотри, как по всему морщины
Моих ущерб являют сил;
Я в лебедя через седины
Свой сверху вид переменил,
Кругом весь пухом обрастаю,
Чем рознюсь я от птиц? — не знаю.

Теперь я полечу к Понтийским
Шумящим на восток брегам,
И в юг оборочусь к Ливийским
Скоряе И́кара жарам,
Коснусь и северного края,
Приятны песни воспевая.

Меня колхидянин узнает,
И в дальних сторонах гелон,
И дак, который страх скрывает,
Коль Марсов не боится он,
И галлам буду я известен,
И меж гишпанцев всюду честен.

Оставьте ж тщетные обряды,
Во гроб как труп положат мой:
Печали, вопли и досады
Считаю я за шум пустой
Одно лишь у́мрет тело бренно,
Но имя будет ввек нетленно.