15. ОДА
К ПРЕМУДРОЙ ФЕЛИЦЕ
ОТ СТАРОГО РУССКОГО ПИИТЫ ИЗ ЦАРСТВА МЕРТВЫХ

Буди преклонна вниманьем, Фелица!
Древний пиита из ада поет.
Нудит взять лиру твоя мя десница,
Кая блаженство полсвету дает.

Бледная зависть, тобой разъяренна.
Вести приносит и в ад о тебе,
Тако вещая: «Ах! вновь сотворенна
Область Фелицей к счастливой судьбе».

Я ж, многогрешный, во тартаре тая,
В казнь необычной охоте к стихам,
Слышал до слова, что зависть презлая
Плачно вещала подпорным богам.

Весть пресловута, как солнце с востока,
Дух мне, пиите, согрела тотчас;
Вдруг позабылись все лютости рока,
Перышко в руки — и шмыг на Парнас!

Вот уже время Фелицу воспети;
Лирка, погласней струной возгласи!
Ах! при начале ум начал тупети,
Глас како лиры поднять к небеси?

Ну ж, чудопевец! воспой не в примету,
Мать человеков к стихам не строга;
В том «Собеседник» порукою свету,
В коем и роза, и колки рога.

Се начинаю пребыстрым глаголом
Честной царевне хвалу соплетать,
Кая с оливой владеет престолом,
Кая род смертных родилась спасать.

Кая, все пользы постигнувши светски,
В людях не гонит им свойственных чувств;
Мыслить не нудит татар по-немецки,
Но и немецких не гонит искусств.

Кая, создавши премудры законы,
К ним добровольно под иго идет;
К коей гонимый без малой препоны
Сердце с прошеньем без страха несет.

Кая народы отвсюд многостечны
В степях приплодных щедротно селит;

Кая, проникнув во тайны сердечны,
Слабость с преступном разумно делит.

Кая все веры содержит в терпимстве,
Помня, что общий создатель есть бог;
Жид ли, русак ли, живи в благочинстве.
Будешь спокоен, лишь знай свой порог.

Кая, взирая премудрственным оком
На европейски кулашны бои,
Видит, как люди в забвеньи жестоком
Выгоды сами теряют свои.

Видит затеи и старого мужа,
Кой и при гробе корыстию полн,
Зрит из средины, как силится лужа
Северных беги осилити волн.

Кая безменом не весит породы,
Знав, что с Адама всяк род свой ведет.
Хоть не колотит долбнею народы,
Ладно, однако ж, всё в царстве идет.

Кая головки за то не отрубит,
К ней что вельможа причелся в свойство;
Или в сибирке того не погубит,
Кто по доносу попал в колдовство.

Знает царевна и быль и былицу,
Дать на вопросы умеет ответ;
Слушает жука, бобра и лисицу,
Ладит, однако ж, по-своему свет.

Делай, вельможа, лишь то, что царевна
Повелевает в законах своих;
Право, воскреснет отрада вседневна
Прежде текущих времян золотых.

Зная, чтош утка трудам не помеха,
Зла в балагурстве Фелица не зрит.
Дело будь делом, потехой потеха;
Зависть не шутит, а козни творит.

В рифмах писати нынь не опасно,
Что б кто ни сбредил, цела голова.
Сердце царевны без мщения властно,
Злом не считает пустые слова.

Зная, что казнью вралей не убавит,
Как про богиню Зоил ни болтай,
В вечные снеги его не отправит
Черных куничек искать под шугай.

Знает Фелица и мурз и мурзишек;
Знает, кто с толком и кто бестолков;
Видит иного в проказах и лишек,
Видит и хищных приказных волков.

Видит не меньше козла в огороде,
Кой без капусты суда не дает,
Кой все законы толкует в народе
Толком, который ему поднесет.

Кой не страшливо и в самой столице,
Лестью забравшись в большой огород,
Чести в прикору и мудрой Фелице
Жмет из капусты невинный народ.

«Что же царевна не гонит козлища? —
Тако вопросно мне Муза речет.—
Или невинный для козлика пища?
Дай же, пиита, в том Музе ответ».

Люди не пища, а паче с Фелицей,
Козлищам алчным и жадным волкам;
Всё истребится премудрой десницей!
Вот тебе, Музе, ответ по толкам.

Помни, что немощь не лечится сразу,
Скорость в леченьи есть дерзость врача, —
Так и царевна народну заразу
Исподволь гонит, премудро леча.

Ах! вспомянувши старинные лета,
«Тилемахида» как вышла на свет,

Кою премудрость обширного света
(Молвить келейно), ей-ей, не поймет,

Сколько дивиться вдруг станешь прилично,
Видя Фелицей прославленный век!
Век, в коем тако предиворазлично
Дар свой для пользы стремит человек.

О, лепомудра богиня Фелица!
Выше делами ты фебских высот;
Всем неисключно сердцам ты царица,
Сердцем родяся красивей красот.

Око богини подобно небесно,
Блещет с престола повсюду лучем.
Жить под тобою любовно и честно,
Токи щедроты лиются ко всем!

Древним и новым царям ты корона,
Добрым отрада, злым ужас врагам;
Славой вспрыгнула ты выше Солона,
Подобралася ко самым богам.

Кир ли поспорит в победах с Фелицей?
Тит ли в щедротах ее превзойдет?
Перст лишь подымешь — и Кир с колесницей
Аки мурашка стремглав ниспадет.

Ей всевозможно сказати нельстивно,
Царство что снова ты в свет создала,
В коем народу так распредивно
Знание, разум и душу дала.

Но уж довольно мы, Муза, гремели;
Лирка без ладу, и глас ослабел.
Ты ж, о богиня! мы коей воспели
Мудрость премногу премножества дел,

Взглянь милосердо на сердце пиита,
Кое подносит (за скудностью жертв)
Оду нельстивну... ей буди защита!
Вспомни, богиня, что я уже мертв.