18.
Свѣтлый и дѣвочка въ лохмотьяхъ.

Я стоялъ посреди сводчатой комнаты и глядѣлъ въ окно, выходящее въ садъ. Я глядѣлъ туда за окно въ зеленый весенней зеленью садъ. И вдругъ кто-то сзади обнялъ меня. Я повернулъ голову и замеръ: такъ необыкновенно было чувство мое. Тотъ, кто обнялъ меня, смотрѣлъ на меня сначала съ упрекомъ, но потомъ кротко и любовно. Лицо его было просвѣтленно, и глаза свѣтились, онъ былъ очень юный, а зналъ онъ несравненно больше меня — мнѣ же представлялось, что я знаю очень много. Онъ не опускалъ своихъ рукъ. И, глядя на него, я думалъ:

„Если бы и всегда его руки лежали на моихъ плечахъ! Если бы онъ всегда былъ со мною!“

И я увидѣлъ въ углу комнаты маленькую дѣвочку въ лохмотьяхъ: она съ плачемъ протягивала мнѣ свои худыя рученки. А его уже не было.

Я нагнулся къ дѣвочкѣ и кликалъ его и жалѣлъ, что онъ ушелъ отъ меня, и зналъ я, что дѣвочка въ лохмотьяхъ не виновата въ этомъ. Вотъ она перестала плакать, она улыбнулась мнѣ.

А за окномъ пошелъ дождикъ — весенній первый дождикъ.


Опубликовано по изданию: Алексѣй Ремизовъ. Бѣдовая доля // Сочiнения — СПб, <1911>. — Т. 3. — С. 165—213.
© Электронная публикация — РВБ, 2017—2024. Версия 2.β (в работе)