---

1. П.П. Улитин
2. Сочинения
3. Черный хлеб

---

3. ИНТЕРВЕНЦИЯ

---

ИНТЕРВЕНЦИЯ — 34 стр.
интервенция

Еще не рапсодия, но уже не ноктюрн. Я не знал алгебраических формул, но смутно догадывался. Интервенция 33 года нарушает место рыбалки. Именно тут были песчаные косы на горизонте, а с другой стороны крутой яр. У коряг, в закосках, на отмелях, в заводях, у кустиков, у осоки, на излюбленных местах вдоль крутого обрывистого берега реки играли голавли. Привычный взгляд правильно определял, куда забрасывать крючок с кузнечиком, голавль брал смаху, с разбега, без всякой подготовки и сразу же утаскивал поплавок в глубину. На песчаных косах никто никогда голавлей не ловил. Я ему испортил квок, но он не упрекнул. Сделал вид, что для хорошего человека и добра не жалко. Другое настроение необходимо для удочек. Я обидел старого учителя, но и он хорош: слишком грубо взялся за приглашение. Сам на утро бабой стал. Сам должен знать. Сам такой. Пустынный пляж с удивительным песком тянулся слева от дубовой рощи до горизонта на несколько километров. Может и не так. Цыганский табор где-то на дороге. Мальчишки украли насос. Я видел, как они крутились возле велосипеда. Я разматывал удочки под яром.

---

ЭТИ АЛЛЮЗИИ
ХОРОШИ ТОЛЬКО В ГОД ПОЯВЛЕНИЯ
ВЕЛИКОЙ КНИГИ

Где-то был удивительный процесс с двумя комиссиями экспертов по литературному переводу. До сих пор не нашел английскую рецензию на "Золотые плоды" Натали Саррот. Теперь мы знаем, как создаются репутации великих шедевров мировой литературы. Нам один товарищ из нового мира объяснил. Вы нам только объясните, мы все поймем, но вы объясните, мы поймем, мы поймем. Исторические слова. Только вы торопитесь написать свою историю, а то вас – эту строчку, где вы и ваши слова – выкинет из истории другой историк. 5 с +. А рядом = плюс незаметно перерастает в восьмерку. Восьмерка у велосипеда – это когда спицы разболтались и колесо касается рамы в одном месте. Пора кончать с этой параллелью. Я ничего из нее не выудил. Жалкий жребий твой, наивный человек: что интересно, то туманно, что НЕтуманно, то НЕинтересно. Это было интересно в 1930 году. Но уже после выхода книги "1919" перестало быть таким интересным. Я не видел Больших Денег. Их эстетика занимала В.Аксенова когда-то. Он давно мышей не ловит. Ты давно не улыбаешься в усы. Ничего, кроме картинок. Переплет такого вида, да, только и всего. И президент ушел. Ничего этого не надо.

---

J'IRAI A TON ENTERREMENT

Georges Simenon, page 50, Le Président:
– J'irai à ton enterrement.
"C'est drôle, la vie! L'un devient ministre, l'autre forçat." Le mot forçat était exagéré, mais dramatique. (p. 60 /стр. 386/)

Georges Simenon, page 61, Le Président:
- J'irai pourtant a ton enterrement.
A quoi bon lire encore les souvenirs des autres? Cela ne l'intéressait plus, aucun livre, et on aurait ausi bien pu brûler toute la bibliothèque.

---

Способ дорожить у каждого свой, мне его способ нравится. Ее способ я еще не знаю, но наверно и у нее есть. Ты видал. Ты уже видал. Ты заметил. Одного этого достаточно. "Расти больше" – это, конечно, мамины слова. А достались они от дедушки, а дедушка взял у царя Давида. Солнце скрылось, и даже этот кусок потух. ИММЕР на этом уровне пока работал. Вот Сэмпер Идэм что-то не то. Солнце пригревало кожу на спине сквозь платье, и по телу разливалась блаженная лень, почти истома, почти счастье. Тем и хорош, что как бы не считается с чужим хорошим вкусом, а все гнет на свое. Пусть гнет, тебе-то что, жалко что ли. Разумеется только этот жест или приближение к нему может заменить цветовые пятна на дорожке среди деревьев. Она знает дерево. Но тут уж пришлось подходить. Я не переписал всего "Президента". А жаль, конечно. Хотя бы в том виде, какой наметился при чтении русского варианта. Если бы он передал нам свою радость, а это помогло бы нам выразить нашу радость. В замысле, конечно, все это славно. Не очень много радостей от такой работы, но какие-то есть. Что-то не так с лентой. Совсем не так. Что такое? Водку пить из пивных кружек? Он был озадачен. Чем приклеивал? Горячим столярным клеем. Меньше всего. Меньше всего. Только карандашные заметки на полях чужой книги. Что сказала У П З? Я не видел этого фильма, но могу себе представить. Искусство плаката, все специалисты по искусству плаката. Тут пошел странный разговор.

---

Легко сбиться. Он мне нарушил весь покой. Зачем же это? Еще короче. Ничем я не хуже всего остального. И так можно продолжать до бесконечности. Ни слова о дряхлости. Если это называется "любым способом", то тебе сам Бог велел. Странная перекличка. Человек делает вид. Я ни слова. Я ни слова. Я ни слова. Вот что наделали песни твои. Если все так и делается, то, конечно, неспроста. Вот эту мысль я и не хотел выразить. Меня остановила жирная лента. И страница чужой книги. Зачем понадобилось, неизвестно. Вот еще один пример. Есть попытка на юмор, но он сам равнодушен. Это было забавно. Он прислушивался к своим словам с усталой и даже туповатой миной: можно подумать, это кто-то еще писал, а не он. Там, где просвечивал юмор, он не улыбался. Там, где была аллюзия, он не подавал виду. Возмутительность этого предложения даже не возмутила, а как-то прошла стороной. Я вспомнил табу. Се страшной силой захотелось.

---

Я вспомнил вас как молодость мою. И все былое ожило. И все былое растаяло, как прошлогодний снег растаявшего сугроба. Вот так же обстоит дело и с Натали Саррот. Это такой суррогат и ходячий упрек: не создаст школы. Оказывается, и Куприн пользовался такой лексикой: Гамсун не создаст школы. Причем школа у них всегда конкретная, как группа людей в белых халатах при обходе врача от кровати до кровати у постели больного. Вот это и есть их школа. Ученик Дьявола создавал свою школу, я видел сторожа и уборщицу из той школы. А директор был не тот. Да и завуч тоже. Но учитель физкультуры – всегда авангард пролетариата. У него классовый нюх и военная выучка и независимо от раб.кре.про. он сразу насквозь видит врага и диверсанта. Мы не успели на него полюбоваться, а он уж умер. Этот ка-к его абстрактный экспрессионизм. Как мало остается от бунтующей единицы. Они уже наблюдают за распадом этой частицы. Глеб пьяных не терпел, сам в рот не брал, но обожал подхалимаж. Уже было сказано роковое слово или казавшееся таковым. Вы б посмотрели на жену бакенщика у себя дома на берегу реки. Она терпеть не могла гостей: и чего это он зачастил к тебе? Тоже друга нашел. Мы ее и боялись. Мы и перестали приходить. Я ухожу в трезвость, как в картины первой комнаты. Ужасно остроумно под вторую рюмку водки, вот только вспомнить будет нечего. Пустынный пляж можно найти только на бразильском побережьи Тихого Океана.

---

Это удивительно, когда Петруша Верховенский вдруг совершенно неожиданно обнаруживает черты Коли Красоткина. Чего они смеялись? Этот жест на него действует как красный цвет на быка. Так уж в разговоре принято или получается. То забавное просветление, которое не уходит. Он не только читает, но и получает удовольствие, что в 2 раза больше, чем мы думаем. Мне осталось 50 дней, конечно, хорошо бы 100, но это ему, а может даже ему не удастся, но может быть. Глеб, не забывай вставлять копирку и присылать мне копию всех твоих сочинений. Я тоже тебе так буду делать. И неважно чем он занят, раз уж он толстеть не станет. Там был какой-то тайный смысл, но, по-моему, он не должен был появиться так рано. Ведь книга была куплена раньше. Это они любя. Я думаю, что на той же самой почве. Если им объяснить, они не поверят. Во всяком случае такие объяснения никому не понравятся. Именно это и есть комплекс, а не тогда, когда все время говорят: лето с комплексами, у меня жуткий комплекс, все мои комплексы ушли и разъехались. Самый вредный поворот был у других ворот. Напрасно они так на нее напустились. Симона де Бовуар ничем не хуже Франсуазы Саган, пусть Ольга Шапир все равно лучше всех. Для нас лучше всех была Нэнси Митфорд, но мы ее держали про себя. Не только слово на ветер, но даже и сугроб. Мало того. Даже галактика, а я уж не надеялся. Колено и кусок платья, освещенного солнцем. Она могла оценить количество зеленого цвета вокруг тополя в переулке. Вот это и есть Галактика. Имеется в виду та самая, про которую вы так много слышали.

---

Peut-être aussi parce qu'elle avait dixhuit ans et qu'elle etait saine, drue et vulgaire, et que c'était le dernier personnage de cette serte qu'il lui était donné de regarder vivre?

Elle représentait une généraition inconnue de lui, pour laquelle il n'était et ne serait jamais que le vieux. Но странный город и тут опрокидывал привычные понятия. Но жизнь в деревне опять возвращала опрокинутые понятия на место. Париж есть Париж. Где вы там увидели вульгарность?

Товар лицом не для этого товароведа. Очень сильный характер, только слабо проявляется. Пусть всегда будет тополь. Велосипед мимо цыганского табора. Такси остановилось у тополя. Сходить бы в Углы. Лучше нет черноклена как в Углах. Человек, который всегда отправляет письма, естественно, не понимает принципа неотправленного письма. Парень в черном свитере написал евангелие для датских битников. Книга так и называется "Я – ЯН КРЕМЕР". А что вас там так развеселило? Почему вы так смеялись. Письма не было. Такое письмо. Такое письмо, которое нельзя никому показать – нет, это НАС НЕ УСТРАИВАЕТ. А могила вас устраивает? А смерть вас устраивает? А историческая необходимость? А повестка из военкомата?

Такой разговор слышала Нэнси Митфорд в парижском кабаке у донских казаков. Одна печаль – это письмо, которое они получили в тот год, когда Польшу на школьных картах называли "Область государственных интересов Германии". Сдохнуть от этих историй. Так и слышу этот голос. А подлинник хранится, а подлинник-то хранится ТАМ.

---

Ступени парадного подъезда отоснились, видно, навсегда. Начнем с явной нелепости, например, Жоржа Сименона на французском. Только карандашные заметки на полях книги, написанные спокойным безмятежным бисерным почерком с традиционной орфографией: запятые выверены по учебнику. То, что носилось в кармане, а не то, что хранилось в кармане, как можно хранить в кармане? Заношенное до дыр письмо пришло в тот день. 22 мая 1951 года. Ничего не осталось, кроме случайной даты на полях чужой книги. Что было 5 сентября 1949 года? 2 группа читала 33 страницу. Жена бакенщика приехала на базар. Вы б посмотрели на нее в той избушке на берегу реки, где она хозяйка дома. Мне надо найти открытку из ЛТПБ. Чтобы написать "умственно полноценная задница", нужно достигнуть того состояния невменяемости или вдохновения, которое приходит в конце дня работы на пишущей машинке где-то в районе 24 страницы. Мы не успели на него полюбоваться, а он уж умер. Абстрактный экспрессионизм. Какой он был, никто не знает, но каждый может догадаться.

В историю русской мысли этот год войдет как "Год писем". Вы тут без меня кончайте, а я пойду, мне надо сына брать из детского садика. Она то же самое имела в виду. Но я ее не понял. Но контекст-то был другой. Вещь плохо лежит. Пусть она ляжет лучше. Не было. Не было. Не было.

---

Старенький дед бодренько шагает по берегу Волги. Он в лаптях, онучах и с туеском, но на лице поверх дремучей желтой бороды самые модные темные очки. Я увидел усталость, а слова были сказаны кому-то еще. Потом там ничего не останется. Конечно, зацепиться не за что. Для кого это имело значение, тот и обратил внимание. Рассказы из жизни ученых, интересные только для самих ученых. Что недочитал, то и осталось как заноза. А какая я буду удивительная женщина через 5 лет! Успех возмущает. Нам важно знать ее фамилию. Были какие-то намеки, но вы сами понимаете, ценится только марка фирмы. Жалко, что все это ушло. Пусть не смотрит, кому это не нравится. Я не на это обратил внимание. Мне было важно отметить устарелость. Что и позволяло судить с другой точки зрения. Не так уж много. Что ж там было, а чего не было? Со-слепу показалось. Это другая ворона. Не попалось на глаза во-время, вот беда. Жуткое количество неистребимых несоответствий. Ну и словечко: сказать легко, а вот попробуй написать. Вздохнул и ничего не вымолвил.

---

интервенция

Жуткое количество ненужных страниц. А они еще говорят: общий комплекс. Теперь я целиком на стороне поэм. Она ближе, О Господи Боже Мой, они ближе к Тебе. Ты так у нее в спроси: "Ты счастлива с мужем?" Нет. Ты так у нее прямо и спроси: "Вы счастливы с Вашим мужем?" Таким же способом можно спокойно удаляться и не беспокоя чужой труд. И я забыл. А ведь все время помнил. Забыл начисто. Как будто никогда ничего подобного не существовало. Эффектность производит эффект даже на человека, которого никакими эффектами не удивишь. Я удалился от пасеки на хуторе Чиганаки. Дальше некуда. Там были какие-то слова, и я хотел найти нейтральный путь, но все уже ушло. Ничем не хуже всего остального. Поезд идет на Восток. Мне тем он и дорог, что представлял собой загадку в три с половиной годика. Что сказала мадам Виардо по поводу "Детства", неизвестно. Выводы напрашиваются. ЕСЛИ ТАМ НИЧЕГО ТАКОГО НЕТ, ТО ТЕМ БОЛЕЕ. Начинается то же самое. То же самое начинается. Переход к нахальству был незаметный. Замечено было слишком поздно. Какому Вавилову? Никакого Вавилова там нет.

---

Мне сказали, что это большое удовольствие — читать эту книгу. Я должен сидеть и получать большое удовольствие. Я не получаю никакого, но раз говорят, что большое, значит я должен сидеть и читать. Вот я и читаю. Через три дня ничего не останется. По своей явной нелепости граничит с Ж.Сименоном на французском. О чем он, кстати, мечтает? О записи слов или о готовом кинофильме? Чтоб каждый миг моего пробуждения сам по себе давал "Войну и мир". На пустом месте расстановка слов. Чужая расстановка почти твоих слов. Так уж привычно звучит, хотя по гамбургскому счету "Войну и мир" никто не читает. Вот это и называется фестиваль. Устроитель доволен. У него, по крайней мере, вид довольного человека. Бокс, теннис, велосипед, яхта, высший пилотаж. Слушай внимательно, а перевирать будешь потом. А это великий Игорь Ицков, но ты его знаешь. У этой работы есть свои враги.

---

интервенция

– A quelle heure il dîne, le vieux?

Il ne serait jamais rien d'autre peur elle que "le vieux". Elle représentait une génération inconnue de lui, pour laquelle il n'était et ne serait jamais que le vieux.

Elle avait de gros seins dans une robe trop serrée, et, quand elle sortait, une fois la semaine, elle se maquillait comme une fille de maison close. De sa fenêtre, un soir, le Président l'avait vue sous l'orme, troussée jusqu'à la ceinture, se tenant à deux mains au tronc de l'arbre, et qui faisait placidement le bonheur d'un des policiers.

---

ОКАЗАЛОСЬ, НИКАКОГО СЛОВА НА ВЕТЕР НЕ БЫЛО.

Здрасссте, я сам видал, было. Это вам показалось. Там все построено на том, что мы не хотим, чтобы нам напоминали то, что нам напоминают. Чтобы сразу покончить с неприятными мыслями, что-то надо предпринять. 50 лет с вами кверху ногами. Почему "все равно"? Очень похоже на ступени парадного подъезда. Я недаром вздрогнул. Очень похоже на ступени крыльца с черного хода туда, где сами знаете ему охотно и поспешно в тот самый момент, я помню, подавали – ему! – донского жеребца. А ей подавали мороженое. Я недаром читаю Сименона. Чтение "Подводя итоги" не найдешь у Достоевского, потому что он никогда не собирался подводить итоги. Написать поэму "Сороковины". Написать русского "Кандида". Написать книгу об Иисусе Христе. Великий грешник собирался долго жить. За чью победу волновался капитан Майн-Рид? Вот уж и мескалин никому не нужен. Школа второй ступени: взлетел по мраморным ступеням, вошел, полна народу зала. Идет суд. У них была К.-Р.О. наподобие Чека и выдавали партийные билеты и собирали членские взносы. Я не запомнил фамилию. Для нас, первышей, он был один из титанов 9 группы. Нет, 5 группы. Мы были в группе 1 Б, а Сережку его мама все-таки устроила в группу 1 А. Гиганты группы 2 А и гиганты 3 группы – это значит по теперешним счетам ученики 6 и 7 класса. А мы самые маленькие. Нет, не так все это надо было делать. "Президент" Сименона хорош подведением итогов: все уже кончено, и мысль об итогах не важна, и уже ничего не нужно. Но доброта мнимая. Злой старик никогда не производил такого ложного впечатления, как в эти времена. Он казался добрым и умиротворенным.

---

интервенция

133

Céderait-elle aux propositions des éditeurs qui insisteraient pour lui faire écrire ce qu'elle savait de sa vie intime?

Ces imbéciles ignoraient qu'il n'avait jamais eu de vie intime et qu'à quatrevingt-deux ans tout son bagage, en matière de contacts humains, — il n'osait pas employer les mots amitié ou affection, — se réduisait aux quelques personnes qui vivaient aux Ebergues.

247

Il avait un nom au bout de la langue, mais à quoi bon faire un effort? Maintenant qu'il avait bouclé la boucle, tout cela ne le regardait plus.

C'était une étrange impression, à la fois agréable et un petit peu angoissante, de n'avoir plus besoin de penser.

422

Согласится ли она на предложения издателей, которые, несомненно, попросят ее написать все, что ей известно о его личной жизни?

Эти глупцы и не подозревали, что у него никогда не было личной жизни и что теперь, когда ему 82 года, по существу, его контакт с людьми – он не осмеливался употреблять слово "дружба" или "любовь" – сводился к отношениям с теми несколькими лицами, которые жили с ним в Эберге.

479

Чье-то имя готово было сорваться у него с языка, но к чему делать усилие? Теперь, когда он окончил свой жизненный путь, все это его уже не касалось.

Можно было ни о чем больше не думать, и это вызывало странное ощущение, одновременно приятное и немного томительное.

---

интервенция

Он понял, только не самое главное. Но все-таки главное — что нужно создавать вокруг себя подобие автаркического государства или, во всяком случае, Командорских Островов. С Командорами нужно говорить вежливо, но твердо. Более опытная женщина была смущена. Создав у себя подобие резиденции шахиншаха, человек в темных очках заставил себя принимать на новых основаниях. Я побежал. Мне надо поработать. Я буду дома. Мы пошли. Было приятно встретиться, но никто не изменил программу вечера из-за одного удовольствия кого-то видеть. Если кому и было грустно или немножко грустно, тот печально и смущенно улыбнулся, но все-таки пошел заранее назначенной дорогой. Событий не было. Фильм плохой. У нас дела, мы деловые люди. Пошли дальше. Бездельник — кто без нас сидит в кафе. Максимилиан Шелл нашей школы исчез первым. Ида Каминска переборщила с осторожностями, но на то она деловая и опытная женщина. Мечтатели спокойно, нерастерянно, когда никто не теряет голову вокруг, пошли в суд. Суд идет.

---

интервенция

210

Etait-elle déjà nymphomane? C'était probable, comme il était probable que d'autres en avaient fait l'expérience.

Il lui arrivait, pendant que Marthe s'habillait, de se trouver seule, au rez-de-chaussée, avec le futur président du Conseil, et elle avait manoeuvré de telle sorte qu'un beau jour, poussé à bout, il l'avait prise sur un canapé du salon.

Cela devint une habitude, un besoin, et, peur elle, le plaisir n'existait pas sans le danger, qu'elle s'ingéniait à rendre aussi pressant que possible, inventant les situations les plus périlleuses.

Il arriva ce qui devait arriver: Marthe de Créveaux les surprit et son orgueil blessé, au lieu de lui conseiller la discrétion, lui inspira une scène violente, tragicomique, qui attira tous les domestiques.

---

Исторические слова, только вы торопитесь написать свою историю, а то эту строчку, где вы и ваши слова, из истории выбросит другой историк.

РЕЧЬ ШЛА ОБ УЛОВЕ.

Мало того. Вместе с уловом приходило ощущение законченности труда, завещанного от Бога тебе, грешному. Оно имело вполне конкретный материальный очень определенно воплощенный вид: на вес! Еще 4 килограмма старой стенограммы. Еще 2 килограмма для той пентаграммы, которая нам перестала давить мозги. А 32 килограмма аннаграммы мы выбросим за ненадобностью и в знак протеста и во имя торжества всего того, что нам нужно. Примерно так все и происходило.

Театральный роман нам помог, а вам, не знаю.

---

интервенция

244

Si l'inspecteur de garde les observait par la fenêtre, il devait être surpris de voir le Président et sa secrétaire penchés sur le foyer où ils jetaient des papiers qui faisaient de hautes flammes ronflantes.

– Il faudra que nous brûlons les livres aussi.

– Quels livres?

Elle n'avait donc pas pensé à l'édition américaine de ses mémoires et elle fut stupéfaite d'en voir les pages noircies de notes, se demandant sans doute quand il avait pu les écrire à son insu.

– Inutile de brûler les couvertures, qui sont épisses, et il ne faudra pa jeter au feu trop de pages à la fois.

– C'était long d'arracher les feuilles par petits paquets et de les aider à brûler en les remuant avec la pince.

---

интервенция

ПОДАРКИ МЕНЬШЕ ВЕРТОЛЕТА
НЕ ПРИНИМАЮТСЯ.

Евангелие Яна Кремера – вот что это такое. Он открыл индекс конформизма. Любая книга, лишь бы нам понравилась. Как, вы не читали "Золотые плоды"? Ну как же! Все читали, а я не читал. У кого бы взять на три дня почитать? Любите ли вы Брамса? Ка-а-ак, вы любите Прокофьева? Но кто же сейчас будет читать "Воскресенье"? Воскресенье можно видеть в кино. И Анну Каренину по телевизору: сколько можно?!

---

Знающий человек сейчас не пойдет на сазана. Знающий человек будет ссекать калинку. Знающий человек будет сплавлять на голавля в свое время. Чистейшее кафе. Гитара Окуджавы утеряна. Молчим, как пуля в стволе. Повторение пройденного. Переливание из пустого в порожнее. И вообще вся такая локальная лексика. Всякое лыко в строку. Второстепенные идеалы. Побочные продукты. Хочу, чтобы мякина из-под моей машины была как пшеница первый сорт. Идет молотьба с переменным успехом. Теоретик поморщился: несерьезный человек, и что они в нем находят? Философ упражнялся в возможностях воздействия своей философии на взгляды тех, кто будет потом просвещать приобщающихся к мировому искусству. Сам он был не в восторге от своей лекции, но дело сделано, а он деловой человек. Гофман в портфеле — побочный продукт успеха. Все подчинено главному. Знаешь, кто на него работает, о-о! А мы тут бы и пропили. Как славно. Лучшая пьеса в исковерканном виде. Но автор, видимо, и тем доволен. Уж лучше в исковерканном виде, чем совсем ничего. А 20 лет было пустое место. Жуткое количество объединенных усилий. Лучше всего

было тогда, когда ни одно слово не цеплялось за предыдущее слово, и ход мысли сохранялся в первоначальном виде. Я тоже думал, что это со значением, а оказалось: безо всякого значения. Мало того. И даже не имеет смысла. А был когда-то. Только чтение с машинкой имеет смысл. Да и то временно, пока не потеряло смысл, как потеряла смысл работа со стенографисткой.

КАК БЫ ФИЛОСОФИЯ: как будто Бог существует, как будто есть люди с чистой совестью.

---

но пули на самом деле

интервенция

ОН НЕ ЗНАЕТ, НАДО ИЛЬ НЕ НАДО
СНЫ СВОИ ОПИСЫВАТЬ В СТИХАХ.

Я тоже. Это, конечно, хорошо сказано. Вы подумали об этом после того, как прочли. А он подумал об этом прежде, чем написать. В этом и только в этом разница. Да здравствует маленькая разница! Тут нехорошо. Тут слишком весело. Не должно быть слишком весело, а то потом придется плакать. Слезы капают и налету превращаются в пули. И чья-то рука засовывает пули в пистолет. Стволы Лепажа роковые: отмерят 22 шага. Хотя почему 22 – несчастье! – я до сих пор ни от кого не могу узнать.

---

видал какие пули отливает

интервенция

Чехарда даже не чудачеств, а просто (хотел-сказать—абсурд—но-раздумал) чехарда с черемшой и с этой как ее — чехартмой ((да, еще не забыть два варианта Чермашня и Чермошня у старика Карамазова)) у Чехова в пьесе проходит незаметно, а в театре у Эфроса с этого все начинается.

Но пули на самом деле служать единой цели. Ох у яблони, ох у ели – ((надоели мне эти ели!)) Опять сели? Сели, сели, посидели. Посидели, поседели и опять 25 повторений того же самого. И опять 25 раз повторяется одно и то же.

Тарабарщина Андрея Белого

УВОДИТ в ТАБУ.

А над нами табунами идут табу. А под нами кверх ногами лежать в гробу.
Имя
твое
табу.

Имя
твое,
Табу.

Имя
твое -
табу.

ТАБУ

---

интервенция Он нашел кратчайшее расстояние между хеттами и двумя цитатами из Достоевского. Крупнейший мат-лингвист поссорился с эстонским структуралистом.
Доктор Люмбаго ничего загадочного нам не сказал, а нам так хотелось. Все, что он говорил, было понятно и без него. А нам хотелось открытий, загадок, пророчеств, цитат. Но когда он сам заговорил о том же, мы перестали его слушать. Не его дело прибедняться и обеднячиваться, на это и без него хватит. Но когда те же самые слова мы услышали от ваших врагов, мы пошли по живому следу, и вот что оказалось. Польский товарищ Ежи Рукавичны правильно ответил. Оказалось, у последнего гусара есть авторские права на свою собственную пишущую машинку. Оказалось, у последнего гусара и так слишком много читателей. Что вас волнует? Чего вам-то не хватает? У вас все есть. А вы еще что-то требуете от тех, у кого ничего нет из того, что есть у вас. Вот за это за все и страдает коричневая лента.

Из окна в коридоре видны ульи и маленькие яблони. Когда шлюха – не только шлюха, но еще и воровка, это смущает гнилую интеллигенцию, и она не знает, как поступить. Может, это просто любовь к русской литературе? Да нет, просто воровство по мелочи: бижу! А она смеется. Ей говорили, а она смеется. Раньше это была идеология и почти Прюдон: собственность есть кража. А теперь просто. КОГДА Я УМИРАЛА в игольчатых чумных бокалах, мне сказали: но не рождает никогда количество в них новых качеств.

---

интервенция

А УДИВИТЕЛЬНЫЙ МЕЧТАТЕЛИ НАРОД,
ВЕДЬ ПРАВДА ЖЕ?

Конечно удивительный, а что? Вот я ничего, а ВЫ ВСЕ понимаете в музыке: вам будет интересно. По-русски, между прочим, всегда говорят не логик, а специалист по математической логике.

Многоликий ТИП работает то под Петрушу Верховенского, то под композитора Лямшина, а то вдруг и под Колю Красоткина, изумляя своей многоликостью Алешу Карамазова. Смердяков его знает. Смердяков все знает, но молчит как благородный человек. Капитан Лебядкин ищет встречи с Тимофеем Рваным у Байкала по дороге от Акатуя. Вот тут они и разминулись с русской литературной критикой. Эльсберг взволнован: его обозвали проституткой.

---

Не знаю, зачем все это нужно было. Случайность абзаца тут просто бросается в глаза, только и всего. А Пигасов из романа "Рудин", а не из романа "Дворянское гнездо". 8 лет прошло, пока мы не получили ответ на "Неотправленное письмо" от Майи Туровской. У нас где-то есть "Частная жизнь королевы Елизаветы", но как ее найти? Один указатель чего стоит. Я искал старую даму, а нужно было искать просто "Визит". Это правда, что уроки "42 параллели" никому ничего не дают. После "1919" тем более. Любопытное отношение к национальной картине: очень похоже на старую стенограмму из романа "Кафе". Заголовки газет тем и привлекали, что самыми крупными буквами. Усвоено одно. Необъективность. Президент считал, что мемуары у него написаны. Кроме трех книг на французском, были пометки на американском издании. На этом он и успокоился. Они бедно живут и все-таки позволяют себе такую роскошь. Сколько продержится инженер Гарри с момента объявления войны? Средняя цифра – 5 лет. Считай, что тебе подарили трижды по 5 лет. Странное очарование. Оно должно быть и в "Тарасе Бульбе", если Юл Бриннер играет эту роль. Если Анук Эмэ будет играть роль Эйвис. Там был домик на Волге. Там был день счастья перед казнью. Во всяком случае, он думает, что он убежал. В дебрях не тронул прожорливый зверь. Он радуется преждевременно. А мы так и делали когда-то, и вот что из этого вышло. История литературы настраивает нас на каторжный лад. ОДИН РОМАН ДЖЕКА ЛОНДОНА СЫГРАЛ РОКОВУЮ РОЛЬ.

---

Один роман Джека Лондона поссорил нас с русской критикой. Другой роман Джека Лондона увел нас в русскую революцию. Вот оказывается чего не хватало. Полного указателя кинофильмов по рецензиям Нины Хиббин. Во всякой случае, названия фильмов больше дают, чем любое количество газетных вырезок у Джона Дос Пассоса в "42 параллели ". Падишах впервые развернулся с Марией Магдалиной. Но мы тогда не обратили внимания. Падишах впервые продемонстрировал себя на бумаге на таком большом формате. Его я свято берегу. Казалось бы, французский фильм "Обманщики". Ни на шаг без Марселя Карнэ. Образ европейского интеллектуала, созданный Марчелло Мастроянни; Как хорошо, как весело копать яму ближнему. Я до сих пор не знаю, что они нашли в фильме "8 с половиной". Или то была сладкая жизнь? Я до сих пор не знаю существа расхождений между княгиней Воронцовой и глубиной сибирских руд. Или то была сладкая жизнь княгини Волконской? Он все-таки ее уговорил. Ему был 61 год. Вы думали, что Петруша Верховенский, а он – Коля Красоткин в такси, по крайней мере. Все время пищало будущее. Светлое будущее пищало за японской ширмой и мешало говорить о прошлом. Под писк будущего прошли и мимолетные жесты, которые могли показаться ненужными и лживыми. Что ты недоделал тогда, за тебя договорил видишь кто? Если это диктант, погоди. Он скоро опять будет диктовать. Лебединая песнь одного умного человека и, может быть, еще сильней. Диктующий голос смолк, и работа остановилась. Выбор все-таки должен быть сделан. Тебе цыганка пела и гадала. И только с этого жеста началась новая глава. Но я не знал, что он способен надавать таких апокалиптических комплиментов и вообще похвал.

---

ПУЛЯ СТРЕЛКА МИНОВАЛА

стр.479

Он понял, но не огорчился. Никогда прежде он не казался таким добрым, он напоминал сейчас одного из тех стариков, что сидят на солнышке на пороге дома где-нибудь в деревне или в предместье и часами задумчиво созерцают какое-нибудь дерево, птицу или облако.

Перевела Т.Лещенко-Сухомлина

SIMENON  Le Président
p.246

Il avait compris, mais ne se rembrunissait pas. De toute sa vie, il n'avait jamais eu l'air aussi doux et il ressemblait ainsi aux vieillards qu'en voit assis au soleil, sur le seuil de leur maison, à la campagne ou dans les faubourgs, et qui restent plongés, des heures durant dans la contemplation d'un arbre ou des nuages.

---

два фонда

Работа, как всякая работа, требует упрямство бегемота. Усвоить легкую сторону тяжелого человека легче всего. Он просил передать, что он вас любит, но у него нет денег.

p.246

II avait compris, mais ne se rembrunissait pas. De toute sa vie, il n'avait jamais eu l'air aussi deux et il ressemblait ainsi aux vieillards qu'en voit assis au soleil, sur le seuil de leur maison, à la campagne ou dans les faubourgs, et qui restent plongés, des heures durant dans la contemplation d'un arbre ou des nuages.

Чудачества, заметки. Не хочу напрашиваться на разговор, хотя может быть надо. Не знаю, чего тут больше: прозрения или равнодушия. Ему там будет скучно. А у кого хранятся письма Розанова? Странная вещь. Он не знает, как подойти к тому, что табу даже и не в политическом смысле. Если бы не эта ухмылка, разговор бы имел продолжение. Если бы не территориальные воды чужой державы, хотя сама держава в любой момент может повернуть и налево и направо.

DO YOU WONDER NOW THAT I LOVE RUSSIA

AS I LOVE NO OTHER PLACE ON EARTH?

Тут читают переоды и переводы только своих личных знакомых. Не знаю, тут важно то, что они коллекционируют события для "10 ЛЕТ СПУСТЯ". Все, что помнится — как в первой любви — то и становится событием.

Я цитировал

Аркадия Чеботарева:

"Я вас люблю", сказал:

"Но денег нет".

---

интервенция

Если бы все так происходило, было бы очень хорошо.

ВЕТКА ПРИГИБАЕТСЯ, КОГДА ВОРОНА НА НЕЙ СИДИТ.

Ветка качается в синем небе, ворона только что улетела. А это, оказывается, ее любимое место. Она всегда на него садится. Одинокая ворона на верхушке высокого тополя. А на асфальте мелом опять написано, как на школьной доске. Самая важная информация и такая пропаганда. Кто-то дура. Кто-то псих. А у кого-то с кем-то любовь. А мы все равно вас любим. Я же не спрашиваю, почему все равно. Выверты кончились. Там было хорошо про неслыханную простоту.

Такой заряд
такой энергии
(и это называется ХОЛОСТОЙ ЗАРЯД?)
израсходован
по пустякам.
Лучше бы работал над продолжением к "Наводнению на Неглинной".
НЕГЛИНКА
ушла в трубу и теперь нескоро появится. Да и появится ли вообще? Ведь заявил же товарищ откуда-то: приняли меры. И заявит вам товарищ из ЦК, что мол правильно мечтаете пока.

Пока с комиссаром Мегрэ мы в самых прохладных отношениях. Между нами кверх ногами висит гитара Окуджавы. Между нами пролегла география Гиндукуша. Гиндукуш, Памир, кукушка терзали жизнь мою. Я вспомнил вас, когда менч опасно исчез. Когда меня кусали комары.

---

интервенция

SMILES AND SMILES AND SMILES
that's what we need, everybody of us, every moment.

Листья тревожно шевелились и начинали шуметь и кончали по-тургеневски лепетать.

Оказалось, в жанре эпиграммы. Просто одна страница ничем не отличимая от других страниц в записной книжке Ильфа. Не это же самое главное. Не это же самое интересное. Вот что обидно. Вот что досадно.

интервенция

Почти что так

VULGAIRE en Français не то же самое, что по-русски.

---

ЧТО ДЕЛАТЬ С КОФЕЙНОЙ МАШИНОЙ, КОГДА ОНА СТРЕЛЯЕТ?

4.6.68

Она стрельнула и все мне обрызгала.
Смешные люди живут на Арбате. Эти московские помещицы печатают на такой жирной ленте. Слишком жирно. Нет, это уж слишком. Ой опять не то. Мы все это выбросим за ненадобностью. Тоже, казалось бы, интервенция. Театр вмешивается в жизнь, а жизнь вмешивается в велосипед. Это хорошо или нехорошо – он читает стихи? Если после таких стихов хочется пойти в кино, значит плохо. И долго так будет продолжаться? Тоже фактура. Уход в каждый день, ритуальные движения ногой и "очень важно дышать правильно". ОЧЕНЬ ВАЖНО СМОТРЕТЬ НА ЗЕЛЕНЫЕ ЛИСТЬЯ.

Constant reassurance
Еще шире?
and smiles, that's what we want every moment of our life.
Начнем, как всегда, с самого нелепого и ненужного. С Жоржа Сименона на французском.

---

интервенция

Толстяк ушел из "Знамени". Он не толстяк. А кто он? Поэт? Нужно было спросить, куда ушел.

Если все это и имело значение, то только на одну минуту. Пока я не нашел ничего, кроме одного письма к Герцену. Там, где он перечисляет через запятую: почти как дайджест. Вот точно так же можно было в 21 году читать Дос Пассоса о Востоке. Тоже много уходящего. Множество уходящих лиц. Уходит из-под ног интерес к чужим письмам. Я так и не нашел. А как быстро потускнели краски у этого пейзажа, и говорить нечего. Еще раз на картину с ураганом. Там что-то мы недосмотрели. Там еще есть кое-что для разглядывания. Хотя количество страниц уже определяет.

А через 3 месяца будет новая сенсация. Такой не будет. Все в каком-то другом смысле. У него все наоборот. Как же я не заметил, что тут все криво приклеено? Замашки плантатора. А все потому что не на наш счет. Еще раз раскрой цветы. Я посмотрел на выписанные слова и ужаснулся: только-то? Мне казалось, достаточно выписать названия картин, чтобы потом сами картины возникли при чтении названий. Уходящий шаг на каждой странице.

Зеленые чернила тоже имели какой-то смысл. Тексту через 2 интервала придавалось значение. У этих точек, которые поставлены цветным карандашом, строгий вкус: я с уважением рассматриваю страницу. Подожди, подрастешь, научишься читать, все поймешь. Не должно быть никакой связи. Не должно быть упоминания. Эти письма, которые мы читаем через 100 лет, производят странное впечатление. Вот куда надо смотреть.

---

интервенция

Они не лепетали. Они портили бумагу на двух машинках. Тогда и я, уставший жить, но зрело знающий работу, спустился в корабельный трюм, чтоб не смотреть людскую рвоту.
HE ARGUED AGAINST HER DISINCLINATION.
But why have you become indifferent? But why are you still so enthusiastic? He's a bit FAROUCHE, but I like the way he enthuses about what interests him. It's not put on. И он склонился над стаканом. И ты склонился над стаканом. И я склонился над стаканом. Литературный критик Белинский сказал: театр – второй университет. Театральный критик Дорошевич сказал: я хожу сюда не для того. Советский критик Гаевский сказал: СМОТРИ ЦИТАТУ В СКОБКАХ. Наконец-то был повод сделать этот жест. Оказалось, я только этого и ждал. Вот чего все время не хватало. Где там вы видели вульгарность? НА 389 странице. Но почему "грош"?

---

---

---