1. К.К. Вагинов
2. Песня слов
3. Примечания

III. СТИХИ 1927–1934 ГОДОВ

Третий выделенный нами условный период — самый длинный, но не слишком богат стихами: в эти годы Вагинов работал в основном над прозой. В 1931 г. вышла третья книга его стихов «Опыты соединения слов посредством ритма», но подавляющее большинство вошедших в нее стихотворений написано до 1927 г. В последние годы жизни Вагиновым был составлен, но не издан сборник «Звукоподобие» (1929–1934). Раздел построен таким образом: вначале идут стихи, не вошедшие в сборник, в предположительно хронологическом порядке, затем «Звукоподобие». Отметим, что впервые неточный текст этого сборника (26 из 31 стих.) был опубликован Дж. Малмстадом и Г. Шмаковым в изд.: Аполлонъ-77 (Париж, 1977).

ПЕСНЯ СЛОВ — Звезда. 1927. № 8. С. 138–139 (без ремарок, с незначительными разночтениями); ОСС. С. 51. Фрагмент под № 2 впервые восстановлен в СС. С. 172 (по рукописи?). В высокий сон погружены — ср. у А. Введенского: «он был высоким будто сон» («Кругом возможно Бог», 1931), где перемена синтаксической роли эпитета — сравнение вместо определения — остраняет его, подчеркивая алогизм. Возможна связь на уровне случайной ассоциации. По земли (архаичная падежная форма) — в ОСС опечатка: «по земле»; восстановлено по рукописному экземпляру в архиве В. Н. Яхонтова (РГАЛИ). Здесь стук жуков, Как будто тиканье часов — деталь имеет не только описательное, но и символическое значение; ср.: И часовщик дрожит в стене, / Он времени вернейший знак (<1925 год> ); «рассыпчатые жучки и мокренькие букашки грызли, точили, просверливали книги. Вперебой с часами тикали жучки» (ТДС). Ср. далее: Здесь время снизу жрет слова.

<СТИХИ ИЗ РОМАНА «КОЗЛИНАЯ ПЕСНЬ»> — Собирая вместе стихотворения Вагинова, вошедшие в текст КП, мы отдаем себе отчет в том, что они не составляют единого цикла и, очевидно, написаны в разное время; так, стихотворение «Мой бог гнилой, но юность сохранил...», приписанное Тептелкину (КП. С. 116), вошло в цикл 1922–1923 гг. «Ночь на Литейном», в составе которого печатается (см. выше); отдельные строки «неизвестного поэта» (глава «Остров») — в поэму <1925 год>, см. примеч. к этой поэме. Ниже дается отдельный комментарий к каждому из стихотворений.

<1>. «ГДЕ ВЫ ОЧЕНЬКИ, ГДЕ ВЫ СВЕТЛЫЕ...» — КП. С. 27. Учитывая интерес Вагинова к городскому фольклору, немало образцов которого собрано в упоминавшейся записной тетради «Семячки», можно усомниться в авторстве первой части этого стихотворения; Л. Чертков не включает его в СС. Перед этим стихотворением в романе строки:

«...а вдали, в городе снежная вьюга поет»; на месте проставленного нами отточия: „Кой черт, — вскричал неизвестный поэт, — не жена она мне была, не любовница и не знаю я, был ли у ней сифилис“.

Злой поднялся с белоснежной постели и пошел в Эрмитаж статуи рассматривать. В нижнем помещении чувствует, как он сам склоняется над собой и поет»;

после второй части стихотворения:

«Проснулся неизвестный поэт. Было 1-е мая.

„Приятно, — подумал он, — четыре года как я порвал с ночью, с освещенным и потухшим городом, с ночными мерцающими толпами, с предвещаниями“».

<2>. «ВЕСЬ МИР ПОШЕЛ ДРОЖАЩИМИ КРУГАМИ...» — КП. С. 48. Стихотворение приписано полубезумному поэту-футуристу Сентябрю, который читает его «неизвестному поэту». После стихотворения в романе следующие строки: «Удивительную интеллигентность, — думал неизвестный поэт, пока Сентябрь читал, — вызывает душевное расстройство». Пряжка — см. примеч. к «Поэме квадратов».

<3>. «ЛЕТИ В БЕСКОНЕЧНОСТЬ...» — КП. С. 126–127. Стихи относятся к сцене неудавшегося сумасшествия «неизвестного поэта». Перед первым фрагментом — строки:

«Неизвестный поэт вошел в дом, раскрыл окно:

— Хоп-хоп, — подпрыгнул он, — какая дивная ночь.

— Хоп-хоп! — далеко до ближайшей звезды».

На месте проставленных нами отточий:

после В воде растопись:

«Чур меня, чур меня, нет меня, — он подскочил»; п

осле над ушедшей толпой:

«Голос, по-видимому, из-под пола, — склонился он. — Дым, дым, голубой дым. Это ты поешь? — склонился он над дымом»;

после Соединиться нам пора:

«Кто это говорит? — отскочил он».

Филострат — см. примеч. к стих. «Психея» («Спит брачный пир...»). Пусть тело ходит, ест и пьет... — ср. стих. «На лестнице я как шаман...».

<4>. ЛЕНИНГРАДСКАЯ НОЧЬ — СС. С. 100–101. Это стихотворение, как и два следующих, также относится к КП и взято Л. Чертковым из рукописи неосуществленного второго издания романа. Психея — см. выше. Философ; Все черти мы...; Тептелкин — ср. <1925 год> и воспоминания Н. Чуковского (в Приложении).

<5>. «ВОЙНА И ГОЛОД ТОЧНО СОН...» — СС. С. 102. В вышеупомянутой второй редакции КП — последнее, предсмертное стихотворение героя,

«неизвестного поэта» — проекции самого автора. Ему смешон наш гордый ход... — иронический перепев известного пушкинского «Не пропадет ваш скорбный труд / И дум высокое стремленье».

<6>. «НАМ В ЮНОСТИ ФЛОРЕНЦИЯ СИЯЛА...» — СС. С. 103. См. предыдущие примечания.

«СЛОВА ИЗ ПЕПЛА СЛЕПОК...» — ОСС. С. 54. Стихотворение содержит в свернутом виде один из сюжетов ТДС — катастрофу персонажа, ставшего героем свистоновского произведения. Опыт с нарочито упрощенной формой, произведенный, видимо, не без влияния обэриутов, представляется, однако, не совсем удачным.

«ТАЮТ ДОМА. ЛЮБОВЬ ИДЕТ, ХОХОЧЕТ...» — стихотворение из романа «Гарпагониана» (впервые — Анн Арбор: Ардис, 1983), приписанное герою — инженеру Торопуло. Эпикурейской ночи — эпикурейская философия наслаждения жизнью — жизненное кредо Торопуло.

В СС включено еще одно стихотворение из романа «Гарпагониана», однако, на наш взгляд, если это и стилизация, то слишком правдоподобная и, может быть, не принадлежит перу самого Вагинова. Приводим здесь этот романс, исполняемый престарелой матушкой героя — Локонова:

В конце романа имеются также, вероятно, аутентичные записи уличных романсов (см. примеч. к стих. «Где вы оченьки...»), которые здесь вряд ли следует воспроизводить.

УКРАШЕНИЕ БЕРЕГОВ — СС. С. 106. Очевидно, 1930-е. Лахта, Токсово, Пулково — пригороды Петербурга.

ЗВУКОПОДОБИЕ

В декабре 1983 г., посылая копию этой последней поэтической книги Вагинова Д. Е. Максимову, А. И. Вагинова писала ему: «Посылаю вам „Звукоподобие“, возвращать его не надо. Только не успела написать стихотворение „И дремлют львы, как изваяния“, которое должно было быть первым в этой книге. Когда Костя писал эти стихи, он знал, что смертельно болен, отсюда и грусть и иногда отчаяние. Эту книгу мы собирали вместе за две недели до его смерти, потом он очень страдал». «Большое-большое вам спасибо за ту рукопись, — отвечал Максимов. — Я сразу прочитал эти полупризрачные стихи, открывающие в своей глубине вполне реальный мир дорогого и памятного мне поэта. Ощущение того, что стихи эти — последние, и что многие из них переписаны Вашей рукою, сообщило моему чтению совсем особый, печальный и еще какой-то невыразимый оттенок» (Дмитренко А. Л. Статья Д. Е. Максимова о К. К. Вагинове: контур неосуществленного замысла // Ки$$1ап 51и^е$: Ежеквартальник русской филологии и культуры. 2000. Т. III. № 2. С. 456).

Из нескольких существующих вариантов порядка текстов в сборнике в данном случае выбран тот, что установлен в авторизованной А. И. Вагиновой машинописи (РО ИРЛИ. Р. I. Оп. 4. № 268, далее ИРЛИ); в соответствие с этим экземпляром приведена и пунктуация. Машинопись явно поздняя, знаки препинания кое-где проставлены шариковой ручкой, т. к. экземпляр не первый и кое-что не пропечаталось. На некоторых листках есть следы другой пагинации — сверху по центру, цифры взяты в черточки (далее «доп.»); листок, идущий в основном тексте под № 13, снабжен титулом («К. К. Вагинов. Звукоподобие»), и помещенные на нем два коротких стихотворения пронумерованы римскими I и II. Почти полностью, но в другом порядке и с разночтениями, сборник был опубликован Л. Чертковым в СС. В первом издании настоящего тома он напечатан по машинописи из архива М. Н. Чуковской (далее МЧ), где озаглавлен «Звукоподобия» (мн. ч.; так же называет его Н. Чуковский в своих воспоминаниях), с некоторыми изменениями в последовательности во имя хронологии. Изменения были внесены нами при публикации, так что исходная машинопись, очевидно, идентична ИРЛИ. Практически совпадает с ней порядок расположения текстов и в машинописи, которая была подарена Александрой Ивановной поэту Олегу Юрьеву и хранится в его личном архиве (далее ОЮ; первым номером

там идет поэма о Филострате). Вот сравнительная таблица расположения текстов в различных источниках и публикациях:

«ОН РАЗЛЮБИЛ СЕБЯ, ОН ВЫШЕЛ В НЕПОГОДУ...» — Звезда: <Альманах>, Л., 1930; Нева. 1982. № 6. С. 200 в публ. Л. Рахманова «Три стихотворения Константина Вагинова»; СС. С. 192. Пунктуация меняет смысл строки: в опубликованном варианте — Как песик вертится, и жалко и пестро,

в машинописи ИРЛИ — Как песик вертится и жалко и пестро! За отсутствием рукописи снимаем пунктуацию вовсе.

«КАКОЮ ПРИХОТЬЮ ГЛУПЕЙШЕЙ...» — СС. С. 195. Музыка, коридор — ср. стих. «Музыка»; Психея — см. выше.

«ХОТЕЛ ОН, ПРЕВРАЩАЯСЬ В ВОЛНЫ...» — СС. С. 196. ...сиреною блестеть — см. примеч. к стих. «От берегов на берег...».

«УЖ ДЕНЬ КРАСНЕЕТ ТОЧНО НОС...» — СС. С. 197. И вызвать тень свою хотел — ср. тему двойника в стих. «Я восполненья не искал...» и др. Летейская — то есть вода Леты (греч. миф.), реки забвения в царстве мертвых.

«ОН С КАЖДЫМ ГОДОМ УМЕНЬШАЛСЯ...» — СС. С. 198. И горестно следил, как образ/За словом оживал — ср. слова «неизвестного поэта» в КП: «В юности, сопоставляя слова, я познал вселенную, и целый мир возник для меня в языке и поднялся от языка». Слово «горестно» позволяет осторожно предположить, что Вагинов догадывался о некоей связи поразившего его смертельного недуга с тем вниманием к теме смерти, которое никогда не ослабевало в его творчестве. Представление о первичности слова, способного превращаться в предмет, выразилось в обэриутском понятии «реальности искусства» (ср.: Введенский А. Две птички, горе, лев и ночь, 1929, и др.; Заболоцкий Н. Искусство, 1930; Хармс Д. Письмо к К. Пугачевой от 16.10.33). Франческо Петрарка (1304–1374) — великий итальянский поэт. «Фауст» (1773–1808, 1825–1831) — трагедия И. В. Гете. Иммортели — здесь, очевидно, не столько цветы бессмертники, сколько ^е$ 1ттог1е1$ — «бессмертные», как именовались члены Французской академии. И мемуаров рой — ср.: «Прежде всего он занялся мемуарами. <...> Но ведь к мемуарам можно причислить и произведения некоторых великих писателей: Данте, Петрарки, Гоголя, Достоевского, — все ведь это в конечном счете мемуары, так сказать, мемуары духовного опыта» (ТДС). Орфея погребали — в автобиографическом контексте стихотворения, очевидно, знак краха личного вагиновского мифа о поэте-Орфее (ср. стих. «Эвридика» и примеч.). На острове пикник — ср. цикл «Острова», стих. «От берегов на берег...» и примеч.

«ПРЕКРАСЕН МИР НЕ В ПРОЗЕ ПОЛУДИКОЙ...» — Звезда: <Альманах>, Л., 1930; СС. С. 193____в прозе... вместо музыки раздался хохот дикий — ср. в КП конфликт «неизвестного поэта» с «автором», которого первый упрекает в том, что он посмеялся над персонажами. Ср. также стих. «Ленинград»: «Бессмыслица ваш дикий хохот...», с учетом известной по мемуарам резко отрицательной реакции Л. В. Пумпянского, одного из прототипов Тептелкина, на этот роман Вагинова. Но есть двойник другой, его враждебна сила — ср. письмо А. Г. Островского от 20.ХП.88 (в Приложении).

«ЧЕРНО БЕСКОНЕЧНОЕ УТРО...» — СС. С. 177. Ср.: Люблю слова: предчувствую паденье, /Забвенье смысла их средь торжищ городских («Я променял весь дивный гул природы...»). «Нет, не расстался я с тобою...» — в СС отдельное стихотворение (с. 178).

«НА НАБЕРЕЖНОЙ РАССВЕТ...» — СС. С. 186.

«В ПОВЫШЕННОМ ГОРЕ...» — Звезда: <Альманах>. Л., 1930, под загл. «Обыватели»; СС. С. 194.

«РУСАЛКА ПЕЛА, ДИЧЬ ЖДАЛА...» — СС. С. 187. Теперь чертям ты первый друг — ср. <1925 год>, «Ленинград». Зачем ты отнял жизнь мою... — ср. стих. «Слова из пепла слепок»; в ТДС, о персонаже, ставшем прототипом для свистоновского романа: «...думал о том, что другой человек за него прожил жизнь его, прожил жалко и презренно <...>. Иван Иванович спустился в настоящий ад». В СС финальный фрагмент, со слов Когда уснули все опять и до конца, ошибочно напечатан как отдельное стихотворение; следует отметить, что в машинописи из архива М. Н. Чуковской этот фрагмент начинается с новой страницы, видимо, при составлении книги были перепутаны листы.

«ЗВУКОПОДОБИЕ ПРОСНУЛОСЬ...» — Звезда. 1933. № 1. С. 86, под заглавием «Баллада» (возможно, редакционного происхождения). В машинописи МЧ 5-я строка: Сегодня ты вставил глаза мне Психеи; этот же неловкий вариант был, как видно по остаткам забеленного слова «Психеи» в конце строки, вначале включен в СС (с. 201) и лишь затем заменен журнальным; в машинописи ИРЛИ слово взято в скобки, дата в угловых скобках проставлена шариковой ручкой. И стану я, как все, загадкой — было ...как вы, загадкой; Быть может, стану я похожим — было ...похоже; правка шариковой ручкой; в СС — без правки. Психея — см. выше. Разбор этого стихотворения был сделан Инн. Оксеновым в статье «Борьба за лирику» (см. Приложение).

«КАК ЖАЛЬ, — ПОДУМАЛОСЬ ЕМУ...» — там же. С. 88, под заглавием «Отрывок». В машинописи ИРЛИ кавычки в началах строк проставлены шариковой ручкой. ...ночи голубые — в журнале — ночь голубая, так же и в СС (с. 199). И золото, вобрав меня... — поэтическое преломление алхимических представлений о волшебных превращениях золота.

«ЗА ГОДОМ ГОД, КАК ЛИСТЬЯ ПОД НОГОЮ...» — там же. С. 85. И звона дивного — вместо дивного было нежного, правка шариковой ручкой. Как на театре хор — имеется в виду античный театр.

НОЧНОЕ ПЬЯНСТВО — СС. С. 79. Сперва таёате за ним ходила... — две строчки из «Евгения Онегина» А. С. Пушкина. Психея и Амур — ср. популярный аллегорический сюжет об Амуре и Психее, восходящий к новеллесказке, включенной римским писателем Люцием Апулеем в его роман «Метаморфозы»,

одно из основных произведений эллинистической литературы. Вакханки (греч. миф.) — спутницы Диониса, или Вакха. Безмолвной бабочкой порхать... / И вдруг на лестнице стоять — явно имеет отношение к «концепции опьянения» и ее краху — см. Предисловие; ср. стих. «Кафе в переулке». И стало страшно, что не хватит / Вина средь ночи — ср. в воспоминаниях Н. Чуковского.

Следующие несколько стихотворений в исходной машинописи напечатаны в подбор, что, очевидно, все же не дает оснований считать их следующими частями поэмы «Ночное пьянство».

ГОЛОС — СС. С. 189. Вбегает негр — ср. мотив революции как восхода «для черных стран не верящих» в стих. «Сынам Невы...» и др. Возможна и реальная подоплека: в воспоминаниях Н. Чуковского (Поэт с острова Ямайка. — Указ. изд. С. 202–210) рассказывается о негре по фамилии Мак-Кей, который в начале 1920-х гг. приехал в составе американской делегации на конгресс Коминтерна и на несколько месяцев задержался в Петрограде. Сам Н. Чуковский был провожатым и переводчиком Мак-Кея, так что Вагинов вполне мог с ним общаться. Гарлем — негритянский район Нью-Йорка.

«ПСИХЕЯ ДИВНАЯ...» — СС. С. 182, с вариантами: испепеленной, влюбленной; в машинописи ИРЛИ исправлено шариковой ручкой. В ужасный лес вступила жизнь твоя — ср. начало «Божественной комедии» Данте: «Земную жизнь пройдя до половины, / Я очутился в сумрачном лесу...» Сожженная Психея, так же как и погребение Орфея в стих. «Он с каждым годом уменьшался...» — образ, говорящий о гибели мифов вагиновского «туманного эпоса».

НАРЦИСС — СС. С. 183. «Прозаический» поворот темы двойника — ср. «В стремящейся стране...» и др.

«ЗОЛОТЫЕ ГЛАЗА...» — СС. С. 184. Соловьи о убитой любви — было ...обубитой любви, исправлено шариковой ручкой (в СС не исправлено). Строка Золотые глаза выписана Д. Хармсом на отдельном листке вместе с другими строками Вагинова (см. ниже): ОР РНБ им. М. Е. Салтыкова-Щедрина. Ф. 1232. № 368. Л. 4. Хармс имел привычку записывать понравившиеся или запомнившиеся строки других авторов, по большей части, как можно предположить, во время совместных читок. Чаще всего записанные Хармсом строки принадлежали А. Введенскому, что дало повод М. Мейлаху ошибочно включить эти строки Вагинова в «Приложение III. Фрагменты произведений <Введенского>, до нас не дошедших» к кн.: Введенский А. Полное собрание сочинений. Анн Арбор: Ардис, 1980–1984. С. 206. О знакомстве Хармса с последней книгой стихов Вагинова свидетельствует также запись на обороте листка со стихотворением «Узы верности ломаешь...»

(тот же фонд, № 123), датированным 18 сентября 1931: «Вагинов. Звукоподобие. Голос нэпа. Негр и медь, передник перед ним сновал»; там же — строки, выписанные из произведения А. Введенского «Куприянов и Наташа», с оценками Хармса. Можно предположить, что имела место некая совместная читка — доказательство того, что к 1931 г. связь между Вагиновым и обэриутами еще не совсем ослабла.

«ОН С ЮНОСТЬЮ СВОЕЙ, КАК ДОЛЖНО, РАСПРОЩАЛСЯ...» — Нева. 1982. № 6. С. 201 (Л. Рахманов), как первая часть одного стихотворения вместе со следующим; в машинописи они напечатаны в подбор и, возможно, являются двумя частями маленького цикла. В СС (с. 188) — отдельно. В журнальной публикации, в отличие от СС и машинописи, вариант первой строки (возможно, ошибочный): Я с юностью своей... Слова он с юностью своей выписаны Хармсом на том же листке (см. предыдущее примеч.). И хор цветов и голоса зверей — возможно, аллюзия к мифу об Орфее, см. выше; опечатка дверей вместо зверей исправлена шариковой ручкой, в СС — с опечаткой.

«ВСЮ НОЧЬ ДОМА ДЫШАЛИ СВЕТОМ...» — там же; СС. С. 185. Может относиться к одному из героев романа «Гарпагониана» — Локонову. Начало строки «Он, как и все, был утомлен» — третья и последняя запись на листке Хармса (см. предыдущие примеч.).

«ПОДДЕЛКИ ЮНУЮ ЛЮБОВЬ НАПОМИНАЮТ...» — Литературный современник. 1934. № 11. С. 57, где это и еще два стихотворения (см. ниже) объединены общим заголовком: «Три стихотворения (Посмертные стихи)»; СС. С. 204; Нева. 1982. № 6. С. 200 (Л. Рахманов) с ошибкой: подделки юные.

«КЕНТАВРАМИ ВОСХОДЯТ ПОКОЛЕНЬЯ...» — СС. С. 191. За лесом, там, полуденное пенье — вместо полуденное было летающее (этот вариант напечатан в СС), исправлено шариковой ручкой. Мифологическое существо, получеловек-полуконь — кентавр, играющий популярную шарманочную мелодию — «Разлуку», — характерный для Вагинова образ странного слияния античности с современностью.

«НОРД-ОСТ ГНУЛ ПАЛЬМЫ, МУШМУЛУ, МАСЛИНЫ...» — День поэзии. Л., 1967. С. 78–79 (Т. Никольская, Л. Чертков); СС. С. 205. Ступени — было Ступеньки, исправлено шариковой ручкой. Элизиум (греч. миф.) — поля блаженных, загробный мир, куда попадают праведники.

ЮЖНАЯ ЗИМА — СС. С. 203, под ошибочным (?) названием «Южная ночь». А дикая зима все продолжалась... — ср. описание зимних оттепелей в конце Б; в том же романе — не связанное с текстом описание шакальих концертов.

«ПОЧУВСТВОВАЛ ОН БОЛЬ, В ПОТОК ЛЮДЕЙ ГЛЯДЯ...» — СС. С. 202.

«ВСТУПИЛ В КРЫМУ В ЗЕРКАЛЬНУЮ ПРОХЛАДУ...» — Литературный современник. 1934. № 11. С. 57; СС. С. 206, с разночтением: И слушатель... «Кармен» — опера Ж. Бизе (1875). В машинописи ИРЛИ примечание А. И. Вагиновой к словам точно призраки: «потому что это написано в туберкулезном санатории, где кругом были тяжело больные».

ЛЕНИНГРАД — там же. С. 57–58, без заглавия и разбивки на строфы; День поэзии, Л., 1967. С. 78 (Т. Никольская, Л. Чертков); СС. С. 207. Видений юности беспечной — было Виденье..., исправлено шариковой ручкой (в СС без правки).

«В АДУ ПРЕКРАСНОЕ СЕЛЕНЬЕ...» — СС. С. 208, с разночтением: прекрасные селенья.