Редеет облаков летучая гряда;
Звезда печальная, вечерняя звезда,
Твой луч осеребрил увядшие равнины,
И дремлющий залив, и черных скал вершины;
Люблю твой слабый свет в небесной вышине:
Он думы разбудил, уснувшие во мне.
Я помню твой восход, знакомое светило,
Над мирною страной, где все для сердца мило,
Где стройны тополы в долинах вознеслись,
Где дремлет нежный мирт и темный кипарис,
И сладостно шумят полуденные волны.
Там некогда в горах, сердечной думы полный,
Над морем я влачил задумчивую лень,
Когда на хижины сходила ночи тень —
И дева юная во мгле тебя искала
И именем своим подругам называла.

1820

The flying wrack of clouds grows flimsier far.
O limpid star of sorrows, evening star!
Your rays have touched the autumn plains to silver,
The black heights of the rocks, the dreaming river.
Your feeble gleam in the night sky I love.
It prompts long-sleeping thoughts to stir and move,
As I recall, familiar Orb, your rising
Above that peaceful land, all joys comprising,
Where slender poplar in the valley grows,
Where tender myrtle and dark cypress doze,
And langurously the Southern seas are breaking.
There once strolled I, languidly cogitating,
High in the mountains, far above the sea.
Till, as the dusk flowed over vale and lea,
A maiden through the murk to seek you came
And told her fair friends how you bear her name.