Хоть тяжело подчас в ней бремя,
Телега на ходу легка;
Ямщик лихой, седое время,
Везет, не слезет с облучка.

С утра садимся мы в телегу;
Мы рады голову сломать
И, презирая лень и негу,
Кричим: пошел!   .   .    .   .

Но в полдень нет уж той отваги;
Порастрясло нас; нам страшней
И косогоры и овраги;
Кричим: полегче, дуралей!

Катит по-прежнему телега;
Под вечер мы привыкли к ней
И, дремля, едем до ночлега —
А время гонит лошадей.

1823

Whatever heavy load it carries,
The wagon's light on steppe and street.
Grey Time, the coachman, never wearies
And never leaves the driver's seat.

At dawn we jump inside the wagon,
Quite happy for our necks to break.
Scorning all soft delight and languor,
We yell "Get going, for fuck's sake!"

By noon we've lost that daring folly,
Being jerked around. We're wagon-sick
Afraid of every hill and gully,
And yell "Slow down, you lunatic!"

But on we rush round every bend.
We're used to it, come evening's yawn.
Heading to night, to journey's end,
We doze. Time drives the horses on.