ПРИМѢЧАНІЯ

КЪ VIII ТОМУ

ИСТОРІИ ГОСУДАРСТВА РОССІЙСКАГО.

5

(1) Въ Синод. Лѣт. No 351, л. 117: «Приказываетъ (Василій) Еленѣ скипетръ Великія Руси до возмуженія сына: вѣдаше бо ея боголюбиву и милостиву, тиху и праведливу, мудру и мужественну, и всякого Царьскаго разума исполнено сердце ея, яко всѣмъ уподобися Великой Еленѣ Русской.» Сія лѣтопись и Царственная Книга суть главные источники для описанія первыхъ временъ Іоанновыхъ.

(2) См. въ Древ. Рос. Вивліоѳ. XX, 27, Списокъ Бояръ, гдѣ сказано: «при Вел. Князѣ Иванѣ Васильевичѣ Бояре отца его: Князь Василій Васильевичь Шуйскій, К. Борисъ Ивановичь Горбатой, К. Никита Васильевичь Хромой-Оболенской, Иванъ Никитичь Бутурлинъ, Михайло Семеновичь Воронцовъ, К. Ивань Щетина Ивановичь Оболенскій, К. Дмитрій Ѳедоровичь Бѣльской, Михайло Юрьевичь Захарьинъ, К. Иванъ Ѳед. Бѣльской, К. Иванъ Данил. Пеньковъ, К. Мих. Ив. Кубенской, К. Ѳедоръ Ив. Одоевской, К. Иванъ Ивановичь Барбашинъ, К. Ив. Вас. Шуйской, К. Вас. Андр. Микулинской, Ив. Григ. Морозовъ, Конюшій К. Иванъ Ѳедоровичь Овчина-Телепневъ-Оболенскій, К. Иванъ Андр. Катыревъ-Ростовской, Вас. Григ. Морозовъ, К. Романъ Ив. Одоевской.»

Князь Щербатовъ въ своей Исторіи напрасно угадываетъ, кто именно засѣдалъ въ Государственномъ Совѣтѣ при Еленѣ: санъ Боярина означалъ Великокняжескаго Совѣтника.

Князь Борисъ Горбатый былъ Намѣстникомъ въ Новѣгородѣ, К. Михайло Кубенскій во Псковѣ, Князь Барбашинъ въ Новѣгородѣ Сѣверскомъ, и проч.

(3) См. Т. VII, стр. 101.

(4) См. Гербершт. R. M. Comment. стр. 80.

(5) На примѣръ, во всѣхъ бумагахъ дѣлъ внутреннихъ писали: «повелѣніемъ благовѣрнаго и христолюбиваго Вел. Князя Государя Ивана Васильевича всея Руси и его матери, благочестивой Царицы, Великой Государыни Елены»; или: «Князь Великій и мати его Вел. Княгиня, посовѣтовавъ о томъ съ Боляры, повелѣли, » и проч. (см. Синод. Лѣт. No 351, л. 126 на обор. и 143); въ дѣлахъ же иностранныхъ совсѣмъ не упоминается о Еленѣ.

(6) См. Царствен. Кн. 35, и Псков. Лѣт. Гр. Толстаго, гдѣ сказано: «и начаша Государя ставити, К. Ивана Васильевича, на Великое Княженіе въ Соборной церкви: Митрополитъ Данило... благослови его крестомъ, и нача ему высочайшимъ гласомъ глаголати: Богъ, Государь, благословляетъ тебя, Князь Великій, Владимірскій, Московскій, Новгородскій, Псковскій, Тверскій, Югорскій, Пермскій, Болгарскій, Смоленскій, и иныхъ земель многихъ Царь и Государь всеа Русіи! Добръ здоровъ буди на Вел. Княженіи отца своего! И начаша ему пѣти многолѣтіе, и поидоша къ нему Князи и Бояре, и понесоша ему дары многи.»

(7) См. Синод. Лѣт. No 351. К. Горбатый названъ братомъ Шуйскаго. О прежнемъ бѣгствѣ К. Андрея сказано: «Князь Великій посылалъ по него и по брата его, К. Ивана: оба бо тогда отъѣзжали. Князь же Юрій вскорѣ ихъ отда... Князь же Великій велѣлъ ихъ оковавши разослати по городомъ. Послѣ же Великая Княгиня ихъ пожаловала выпустила; а больше Митрополитъ и Бояре объ нихъ печаловались, » и проч.

(8) См. Царствен. Кн.

(9) Увидимъ, что К. Андрей Шуйскій былъ освобожденъ по кончинѣ Правительницы. Въ Послужномъ Спискѣ тогдашнихъ чиновниковъ (см. Древ.

6

Рос. Вивліоѳ. XX, 28) наименованъ онъ въ числѣ новыхъ Бояръ Іоаннова времени подъ г. 1535; но здѣсь ошибка: въ лѣтописи сказано, что К. Андрей уже въ 1538 году получилъ сіе достоинство (см. Синод. Лѣт. No 351, л. 195 на обор.).

(10) Въ Синод. Лѣт. No 351: «Діяволъ вложи имъ мысль сію, вѣдяще бо, аще не поиманъ будетъ Князь Юрьи, не тако воля его совершитца въ грабленіи и во убійствахъ.»

(11) Отецъ Бѣльскихъ выѣхалъ изъ Литвы. К. Симеонъ и Лятцкій съ сыномъ бѣжали въ Августѣ.

(12) См. Гербершт. R. M. Com. 80, Царствен. Кн. 38 и Синод. Лѣт. 128 и 178, гдѣ сказано: «Сент. 15 преставись К. Мих. Льв. Глинской въ нужѣ, поиманъ бысть по слову наносному отъ лихихъ людей... и положенъ бысть за Неглинною, за Ямскимъ дворомъ— а послѣ къ Троицѣ отвезенъ того жь мѣс. 16.» — Сочинитель Ядра Рос. Исторіи говоритъ, что Глинскаго ослѣпили и замучили по совѣту К. Ивана Телепнева-Овчины.

(13) См. Послужный Списокъ Бояръ въ Древ. Рос. Вивліоѳ. XX, 30.

(14) См. Дѣла Крым. No 8, л. 20. Нашъ посланникъ долженъ былъ сказать Хану: «Нынѣ съ Божіею волею Князь Великій Иванъ учинился Государемъ, а у него братъ Великаго Князя Андрей Ивановичь.»

(15) Въ Синод. Лѣт. No 351, л. 176 на обор.: «Авг. 7 въ Четвергъ, въ третій часъ дни, преставись К. Юрій Ивановичь страдальническою смертію, гладною нужею

(16) См. Синод. Лѣт. л. 182—186 и Царствен. Кн. 67. Андрея звали въ Москву будто бы для того, чтобы узнать его мнѣніе о войнѣ Казанской. Въ сіе время Сафа-Гирей подступалъ къ Мурому (см. ниже). «И Ѳеоѳилъ сказалъ про Андрея, что болѣзнь его легка; сказываетъ на стегнѣ болячка, а лежитъ на постелѣ... Князь же Великій и его мати послаша ко К. Андрею… и сказали тѣ посланники, что люди у него прибылые есть, которые не всегда у него живутъ, а говорити не смѣютъ... Послалъ К. Андрей на Москву Боярина своего, К. Ѳедора Дм. Пронскаго... а сынъ Боярской Княжь Андреевъ, К. Василей, Княжь Ѳедоровъ сынъ Голубого, Ростовскихъ Князей, изъ Старицы прислалъ тайно ночью къ К. Ив. Ѳед. Овчинѣ человѣка Еремку съ тѣмъ, что К. Андрею на утро бѣжати... и Князь Великій и мати его послали за К. Андреемъ Владыку Досиѳея, да Архим. Симонов. Филоѳея, да отца его духовнаго, Протопопа Спасскаго, Симеона; а велѣли дати слово К. Андрею, что у нихъ лиха въ мысли нѣтъ... А нѣчто не повѣритъ и побѣжитъ, того для послали за К. Андреемъ Бояръ Князей Оболенскихъ со многими людьми, а велѣли стоять на Волоцѣ. А Боярина Княжь Андреева, К. Ѳедора Пронскаго, поймати (на дорогѣ) и на Москву привезти... И какъ его имали, ушелъ Княжь Андреевъ Сынъ Боярской, Судокъ Дм. Сатинъ, и сказалъ К. Андрею... И приходилъ съ Волока въ Старицу Княжь Андреевъ же Сынъ Боярской, Яковъ Веригинъ, а сказалъ, что пріѣхали К. Никита, да К. Ив. Овчина, а ѣдутъ тебя имати... И К. Андрей побѣжалъ Мая 2... и изъ Бернова побѣжалъ отъ К. Андрея К. Василей Ѳед. Голубого, да сказалъ Вел. Князю и его матери... И К. Андрей изъ Новоторжскаго уѣзда за рубежъ не поѣхалъ, а пошелъ къ Новугороду... Велѣли Князю Никитѣ Оболенскому крѣпити Новгородъ и людей къ цѣлованію привести, да противъ К. Андрея стояти

7

и посаду ему жечи не дати... Архіепископъ Макарій (см. Архив. Ростов. Лѣт.) въ Новѣгородѣ по вся дни молебная совершая, а Намѣстникъ К. Дмитрій Горбатой и Дьяки повелѣша градъ ставити на Торговой сторонѣ, и поставиша въ 5 дней; и противъ К. Андрея послаша Воеводу Бутурлина... А К. Андрей отъ Заячьского яму своротилъ влѣво, къ Тюхоли, отъ яму верстъ съ пять... Княгиню Андрееву посадили на Берсеневѣ дворѣ... а Боляръ его, К. Ѳедора Пронскаго, К. Ив. Андр. Пенинского-Оболенскаго, Дворецкаго К. Юрья Андр. меньшаго Пенинскаго, Конюшаго К. Бориса Ив. Палецкаго, Князей и Дѣтей Боярскихъ, которые у него въ избѣ были и его думу вѣдали, Ивана Умного Иванова сына Лобанова Колычева, да шурина Княжь Андреева, К. Ив. Андр. Хованскаго, велѣли пытати и казнити торговою казнію, и въ наугольную стрѣльницу посажати; и К. Пронскаго въ той нужи не стало... и Дѣтей Боярскихъ, Андрея Пупкова, да Гаврила Волод. Колычевыхъ съ товарищи 30 человѣкъ, велѣли бити кнутіемъ на Москвѣ и повѣсити по Новог. дорогѣ не вмѣстѣ, и до Новагорода.»

Въ Синод. Лѣт. въ листъ, подъ No 318, сказано: «Князь Великій Иванъ Вас. и мать его начаша помышляти, какъ бы имъ К. Андрея изъимати, и послаша къ нему К. Бориса Щепина-Оболенскаго, и повелѣша ему отъ себя послати на Коломну Воеводу своего, К. Юрья Ондр. Оболенскаго, а съ нимъ Дѣтей Боярскихъ многихъ, Старичанъ и Олексинцовъ, и Вереичь, и Вышегородцовъ — и посла... И яша К. Ѳедора Проньскаго въ селѣ въ Павловскомъ на Истрѣ за 30 поприщъ отъ Москвы, и посадиша въ нутрѣ города на Княжь Ондреевѣ дворѣ Ивановича... И бысть К. Андрею третій станъ на Цнѣ, проѣхавъ Волочокъ Вышній, и побѣгоша отъ него Дѣти Боярскіе, два Валуевыхъ, да Бекетовъ, да Вешнякъ; и Ондрея Валуева ухватиша и приведоша ко Князю, и повелѣ ближнему своему Дворянину Кашѣ блюсти его крѣпко; а Каша повелѣ людемъ своимъ связати ему руцѣ и нозѣ, и вергоша его въ озерко въ одной срачицѣ, а главу ему выставиша на берегъ, дабы онъ не залился, и пыташа, много ли ихъ въ думѣ было? и онъ сказа на многихъ... Князь же Андрей то слышавъ, и повелѣ закрыти, понеже не всѣхъ тѣхъ перевѣшати. Слышавъ то Воевода К. Андреевъ, К. Юрьи Оболенской, въ Коломнѣ, и нача Богу молиться, и утаясь Воеводъ Великаго Князя, поѣха съ Коломны, и Волгу лѣзе подъ Дегулинымъ, и повелѣ суды перевозные просѣчи, и наѣха своего Князя на рѣчкѣ на Березнѣ, мало не доѣхавъ Ѣдрого яму, и радъ бысть ему Князь... И пріидоша на него въ Тюхолехъ К. Иванъ Ѳед. Овчина, да К. Романъ Ив. Одоевской, да К. Дм. Ив. Оболенской Шкурлетевъ, да К. Вас. Ѳед. Оболенской-Лопатинъ, да Окольничей Дм. Данил. Слѣпой, и начаша наступати на заднихъ сторожовъ. Княжь же Андрей восхотѣ битися, и Воеводы Московскіе начаша посылати къ нему, чтобы крови не пролилъ, а Государь и мать его отпустятъ тебя на твою отчину невредимо, и Бояръ твоихъ. И не успѣша дѣла въ словѣ положити, понеже приспѣ вечеръ. И съ того стану отъ К. Андрея побѣжалъ К. Константинъ Ѳед. Проньской, да шутъ его Гаврила, да Ключникъ. И на завтра Воеводы даша клятву К. Андрею... и бывшю К. Андрею близь Москвы у Св. Николы на Хынскѣ, и нѣхто отъ его Столпниковъ, К. Иванъ Шахъ Чернятинской, нача совѣтовати съ Столпники, дабы ему сложити съ собя К. Андрею цѣлованье, убоявся поиманья, и не добыша собѣ поборника никого же. Бысть же у посаду у Москвы, противъ Хлынова, и нача складывати съ собя крестное цѣлованье Ивану Ивановичу

8

Колычову Умному, чтобы Князю сказалъ. Иванъ же въ томъ ему словѣ отречесь.» Въ Архивѣ Иностран. Кол. сохранились нѣкоторыя бумаги о дѣлѣ Князя Андрея. Выписываемъ изъ нихъ слѣдующее: «К. Андрей Ивановичь велѣлъ тобѣ, Государыни своей (Еленѣ), челомъ ударити... Насъ по грѣхомъ отъ осени немочь постигла великая... и Государь приказалъ къ намъ съ великимъ запрещеньемъ, чтобы намъ у него однолично быти... а прежъ сего того не бывало, чтобъ насъ къ вамъ Государемъ на носилахъ волочили; и язъ своею болѣзнью и бѣдою съ кручины отбылъ ума и мысли... И вы бъ, Государи, показали милость, огрѣли сердце и животъ холопу своему своимъ жалованьемъ.» Митрополитъ Даніилъ велѣлъ Епископу Досиѳею говорить такъ предъ Княземъ Андреемъ: «Ты хочешь оставити благословенье отца своего и гробы родителей и святое отечество... и се ты, чадо непослушное, самъ на себе налагаешь тягость церковную и юзу вѣчную... Не буди на тебѣ милости Божія... да будеши проклятъ.» Въ Синод. Лѣт. No 351, л. 191: Декабря 10 въ 7 часу ночи преставися К. Андрей Ивановичь въ нужѣ страдальческою смертію въ полатѣ на дворцѣ у Рожества Ивана Предтечи.»

(17) См. Синод. Лѣт. No 351, л. 138 на обор. и 181. Первые Финляндскіе послы пріѣхали въ Моску 16 Генваря въ 1535 г. и названы Гутманъ Лавровъ Матіяшь Лавровъ (у Далина Гудмундъ Ларсонъ, Матсъ Ларсонъ) и Олбрехъ Овкимовъ; а вторые, Шведскіе, пріѣхавшіе 25 Февр. 1537, Кнутъ Андрей съ товарищи. Договоръ ихъ съ Новогород. Намѣстниками, подписанный 25 Марта, хранится въ Архивѣ Иностранной Коллегіи. Далинъ пишетъ (III, гл. 5), что Густавъ не утвердилъ договора, заключеннаго первыми Послами.

(18) См. сію грамоту въ Архивѣ Иностран. Коллегіи No 3 между Лифляндскими. Со стороны Псковитянъ были при договорѣ Старости Богданъ Ковыринъ, Назаръ Глазатой, Андрей Анкудиновъ; отъ Магистра же Иванъ Лоденъ и Ѳедоръ Корфъ. О границѣ сказано: «по Норовѣ рѣкѣ стержнемъ.» О торговлѣ: «Горою и водою путь чистъ... А корчмы Нѣмцомъ во Псковской земли не продавати, а цѣны товаровъ у Нѣмецкихъ гостей Псковичемъ не уставливати и гостинцовъ не имати; а воску у Псковскихъ гостей Нѣмцомъ не колупати, опричь того, что уколупивъ не много на опытъ, да ему жь отдати назадъ... А выше десяти рублевъ будетъ каково дѣло, ино въ тѣхъ Нѣмецкихъ городѣхъ Псковитина съ Нѣмчиномъ не судити, а дати Псковитина на поруку, да о томъ сослатися съ Намѣстники Великаго Государя.» См. Синод. Лѣт. л. 142. Тамъ сказано, что Послы Ливонскіе пріѣхали въ Москву 16 Марта 1535; а въ грамотѣ, что перемиріе заключается отъ 1 Октября 1534.

(19) См. Синод. Лѣт. л. 124, 129, 131, 154. Прежде Тимоѳея Васильевича Заболоцкаго ѣздилъ въ Молдавію Посланникъ Иванъ Прокудинъ.

(20) См. Кантемирову Исторію Оттом. Имперіи.

(21) См. Синод. Лѣт. л. 193. Грекъ Андреянъ пріѣхалъ 6 Марта вмѣстѣ съ Монахами Синайской горы, у которыхъ было письмо отъ Цареградскаго Патріарха къ Вел. Князю.

(22) Вел. Князь въ Окт. 1536 году послалъ въ Астрахань Сына Боярскаго, Ѳед. Быкова: онъ возвратился 30 Августа 1537 съ Царскимъ Посломъ, К. Ишимою, который 17 Окт. выѣхалъ изъ Москвы съ Боярск. Сыномъ Ив. Клушинымъ. Ногайскіе Татары Мамаевы ограбили ихъ въ степи. Узнавъ, что сдѣлалось въ Астрахани, Бояре велѣли Клушину возвратиться, а К. Ишиму отправили туда Волгою.

(23) См. Дѣла Ногайскія, No 2, л. 7, 9, 18, 67, 103. Ногайскіе Послы были въ Москвѣ въ 1534,

9

1536 и 1537 годахъ. Иногда, на возвратномъ пути, они грабили въ Россіи. Отъ насъ также ѣздили посланники въ Ногаи.

(24) См. Дѣла Польскія No 2, 167—169. Въ Переписной Архивской Книгѣ No 1, л. 257 на обор. означено, что еще въ 1531 году были посыланы Мешко Ивашнинъ и Булгаковъ къ Венгерскому Королю Фердинанду.

(25) Въ Генв. 1534 поѣхалъ Сынъ Бояр., Тимоѳей Заболоцкій, къ Сигизмунду съ извѣстіемъ о кончинѣ Василія, и возвратился 22 Іюля. См. Дѣла Польскія No 2, стр. 154. — Въ Іюлѣ Великокняжескій Посолъ, Ѳедоръ Ив. Беззубцевъ, взялъ присягу въ Казани съ Царя и народа.

(26) 8 Мая. Плѣнниковъ взяли только 53.

(27) Бѣльскому далъ Король Зизморы, Стоклиски и Кормялово, а Лятцкому съ сыномъ Высокій Дворъ и Жолудокъ въ Троцкомъ Воеводствѣ. (См. Стриковскаго).

(28) См. Царствен. Кн. 38—40, Синод. Лѣт. л. 132—134, и Архив. Лѣт. л. 10—11.

(29) См. Архив. Псков. Лѣт. — Въ Архив. Рост. Лѣт.: «многихъ по своей Вѣрѣ православнѣй отпущали, а Церкви православные вельми честно велѣли держати воинству, » и проч.

(30) Царствен. Кн. 40, Синод. Лѣт. л. 135—137, и Дѣла Крымскія No 8, л. 130. Въ Псков. Лѣт. Гр. Толстаго сказано, что въ войскѣ Московскомъ находилися Татары съ Царемъ своимъ, лыжники и Мордвичи Рязанскіе; что онъ на возвратномъ пути шелъ черезъ область Псковскую и весьма отяготилъ землю поборами. Сей Царь долженъ быть Шигъ-Алей; но еще Василій сослалъ его на Бѣлоозеро. Здѣсь Лѣтописецъ по видимому ошибся, равно какъ и въ томъ, что будто бы Алея заточили въ 1534 году. Онъ пишетъ: «Въ лѣто 7042, въ Великій постъ, засадиша на Москвѣ Царя Шигъ-Алея и послаша его на Бѣлоозеро, а людей его по городомъ разведоша, во Тверь и въ Новгородъ и во Псковъ съ женами и съ дѣтьми; и приведоша ихъ во Псковъ и нарядиша имъ избы на Ямскомъ дворѣ у Трупѣховскихъ воротъ; а Дьяка Колтырю Ракова свелъ Князь Вел. на Москву, и бысть Псковичемъ радость; а онъ многія пошлины уставилъ, а нога у него крива... Мѣсяца Іюня (1535) посадиша Татаръ Царя Шигъ-Алея людей 73 въ тюрму въ среднемъ городѣ подъ Бурковскимъ костромъ на смерть, и малыхъ дѣтокъ 7, и ти изомроша, и выкидаша ихъ вонъ, а 8 живы осташася ни поены, ни кормлены, а тѣхъ прибиша, а Катупей посадиша въ иную тюрму... И Владыка Макарій (въ 1536 г.) упроси у Вел. Князя на свое бремя Татаръ Шигъ-Алея женъ, кои сидѣли въ тюрмахъ въ Новѣгородѣ и во Псковѣ, и подаваше ихъ Священникомъ и повелѣ ихъ крестити, и бысть радость велія въ людехъ, и начаша ихъ Священники давати замужъ, а онѣ къ Вѣрѣ Хр. добры быша.» Въ Новѣгородѣ умерло Шигъ-Алеевыхъ Татаръ въ темницѣ болѣе 80. Одинъ изъ нихъ, Осанъ, крестился, и былъ названъ Михаиломъ (см. Архив. Ростов. Лѣт.); а женъ Татарскихъ крестилось тамъ 43, дѣтей 36, во Псковѣ женъ и дѣтей 51, въ Орѣшкѣ 12, въ Корелѣ 30.

(31) См. Синод. Лѣт. л. 129 на обор.

(32) Генв. 8, 1534 г., отправился къ Хану Посланникъ Иванъ Челищевъ; Іюня 22 Исламъ увѣдомилъ Вел. Князя о своемъ воцареніи. Вторымъ нашимъ Посланникомъ въ Тавридѣ былъ Ѳедоръ Логиновъ; а Князь Мезецкій съ большою казною поѣхалъ туда въ началѣ 1535 году. Исламовъ Посланникъ Будалый Мурза, на возвратномъ пути, въ Новѣгородѣ Сѣверскомъ поссорился въ корчмѣ съ людьми Намѣстника, К. Ивана Барбашина, и былъ раненъ ими въ дракѣ: Правительство наше

10

выдало ему сихъ людей головою. Исламовъ Посолъ, К. Темешь, подалъ грамоты самому Іоанну 24 Генв. Для истребованія отъ Хана новой шертной грамоты ѣздилъ къ нему Данило Загряской (см. Дѣла Крымскія No 8, л. 3—203).

(33) См. Синод. Лѣт. л. 144—147. Вторымъ начальникомъ Московской рати былъ К. Данило Дмитріевичь Пронскій. Въ числѣ другихъ Воеводъ именуются К. Ѳедоръ Курбскій, К. Василій Охлябининъ, К. Троекуровъ, и проч. Въ Псков. Лѣт. Гр. Толстаго: «Псковичи нарядиша 500 пищальниковъ и 3000 коней въ телегахъ и человѣка на кони, и 3000 четвертей овсяной заспы толокно, 3000 полтей свинины, 3000 четвертей солоду, 360 четвертей гороху, 360 сѣмени конопляного, а на Москву послаша пищальниковъ 400 — все то одного году. А Новгородцы посохи много послаша Себежа новаго дѣлати, 60 верстъ отъ Опочки, въ Петровъ день, а кончанъ бысть Іюля 25; затвориша его и освящаша церкви Усѣкновеніе Главы Св. Іоанна, да придѣлъ Св. Николы, да другой Царя Константина; а Священниковъ трей послали изо Пскова.» Въ Архив. Ростов. Лѣт.: «И градъ поставили на Себежѣ, и Князь Великій приказалъ Архіепископу Макарію Священниковъ Соборныхъ туда послати, а самому имя граду нарещи, и Макарій имя нарекъ Ивань-городъ на Себежѣ

(34) См. Дѣла Крымскія, л. 209, 227.

(35) Синод. Лѣт. л. 147—150. Въ Псков. Лѣт. Г. Толстаго сказано о числѣ Татаръ. Воеводы Московскіе посылали за Оку три отряда выгнать ихъ изъ Рязанскихъ предѣловъ.

(36) См. Синод. Лѣт. Въ Царствен. Кн. сказано, что Щепинъ встрѣтилъ непріятелей и сдалъ имъ городъ.

(37) См. Синод. Лѣт. л. 150—152. О подкопѣ сказано: наставиша въ яму подъ стѣною множество бочекъ съ пушечнымъ зеліемъ, и позажгоша тамо свѣчи, и догорѣша свѣчи до земля, и гряну аки громъ;» а въ Псков. Лѣт. Г. Толстаго: «подкопашася подъ стѣну 200 сажень, и подкатиша порами бочки съ зельями и зажгоша съ устья, и треснуше зеліе, и вынесе 4 прясла стѣны и стрѣльницу.» Въ Архив. Ростов. Лѣт. прибавлено, что у Литовцевъ было два чародѣя, и что Воеводы Стародубскіе сказали дружинѣ: «братіе! аще не нынѣ умремъ, умремъ убо всяко, но постраждемъ за Святую Вѣру.» — Въ Почепѣ Воеводою былъ К. Юрій Вас. Ушатый: его за болѣзнію отвезли въ Москву. Ѳедоръ Сукинъ названъ Осадчикомь. Литовцы, оставивъ Стародубъ, шли мимо Почепа, гдѣ бродило, среди дымящихся развалинъ, нѣсколько бѣдныхъ людей, которыхъ они заставили присягнуть Королю Сигизмунду.

(38) Здѣсь сія Царевна именуется Ковгоршадъ, а прежде названа была Горшадною. Далѣе: «Октября въ 4 пріѣхалъ Ѳетко Дѣвочкинъ Новогородецъ, а посланъ былъ въ Казань съ Ѳед. Беззубцовымъ, а сказалъ, что Князи Казанскіе, выпустивъ Еналея Царя изъ Казани, на рѣчкѣ Казани велѣли его убити Сент. 25.» Въ дѣлахъ Крымскихъ сказано (No 8, л. 267 на обор.): «и сталъ Яналей молодостью ѣздити не по прегожимъ мѣстомъ, и въ Казани лихихъ людей много, люди съѣзжіе, и они Царя убили... и прочь поѣхали въ Азторокань и въ иные мѣста; а другіе побоялися, да взяли Царевича изъ Крыма Сафа-Гирея.» А въ Казанск. Лѣтописцѣ сказано, что Еналей убитъ спящій. О женитьбѣ Сафа-Гиреевой см. Дѣла Ногайскія, No 3, л. 110 на обор.

(39) «25 Окт. пріѣхали на Москву Казаки Городецкіе Татарове, а убили на Волгѣ 100 человѣкъ ихъ, а сказывали, что Казанскіе Князи, Шабалъ Епанчинъ, да братъ его Шабалать, да Карамышь

11

съ братомъ Евлушемъ, Хурсуловы братья, и съ ними Князей и Мурзъ и Казаковъ съ 60 человѣкъ изъ Казани вышло, и къ нимъ на островъ изъ судовъ выходили, » и проч.

(40) За Шигъ-Алеемъ посылали К. Никиту Туренина. Онъ пріѣхалъ въ Москву 12 Дек.

(41) «Князь Великій велѣлъ Царю встати и звалъ къ себѣ карашеватись и сѣсти съ правые руки на другой лавкѣ.»

(42) «Княжь Ѳедорова Княгини Мих. Мстиславскаго Княгиня Анастасія, да Елена Иванова жена Андреевича, да Аграфена Васильевская жена Андреевича» (Челяднины) «и иные многіе.»

(43) «К. В. Василей Ивановичь вскормилъ меня какъ щеня... Хощу умерети яко же братъ мой, чтобы и мнѣ тотъ миньятъ (пятно) съ себя свести.»

(44) «Велѣла (Елена) встрѣтити ее у саней Огрофенѣ Ивановской женѣ Волынскаго, да съ нею молодымъ боярынямъ, и какъ Царица взошла середи лѣсницы, и туто встрѣтила ее Боярыня Огрофена Васильевская жена также съ молодыми Боярынями... И Князь Великій вошелъ въ полату, и Царица востала, и Князь Вел. молвилъ Царицѣ: Табугъ Саламъ, и съ нею карашевался, и сѣлъ у Царицы съ правой руки, а Бояре по обѣ стороны; а у Вел. Княгини были Княгиня Анастасія (Мстиславская), Боярыни Елена да Огрофена (Челяднины); да Огрофена, жена Волынскаго, и иныя.» За столомъ Царица сидѣла у Елены на правой сторонѣ въ углу, а на лѣвой Княгиня Мстиславская, Боярыни Челяднины и другія; на скамьѣ Княгиня Марѳа Бѣльская, Волынская и другія. У Елены былъ Кравчимъ Иванъ Ивановичь Челяднинъ.

(45) Въ Царствен. Кн. стр. 54: «Елена посовѣтовала съ Бояры, что пригоже ли у нее быти Царю, зане же еще Вел. Государь младъ, а положеніе Царскаго скипетра и державы на ней, » и проч.

(46) «Окт. 24 пріѣхалъ изъ Казани Данилко Смагинъ... а сказалъ, что Царица Сафа-Гиреева, а Мамаева дочь, изъ Нагай въ Казань пріѣхала, а ѣздилъ по нее Табай Князь, да съ ней не пріѣхалъ въ Казань, а того вѣдома нѣтъ, гдѣ ся дѣлъ.»

(47) «Пришли къ Сурѣ» (Гундоровъ и Замыцкій) и нашли на Смыгу Татаръ... и возвратились; а Татарове пришедъ на Нижегородскіе мѣста нощію на сонные люди, Дек. 24, повоевавъ да и прочь пошли; а Воеводы изъ Нижн. Новагорода за ними, а чаяли, что Татарове придутъ къ Мещерскымъ Воеводамъ, а они иззади, а К. Сем. Гундоровъ и Вас. Замыцкой ушли въ Мещеру, и Князь Великій и мати его велѣли Ннжегород. Воеводамъ воротись... Генваря 6 приходили Татарове на Балахну.. и бѣглыхъ людей на Волгѣ много посѣкли... и съ полономъ пошли... и учинилася вѣсть Воеводамъ Муромскимъ и Новогородцкимъ, и К. Ѳедоръ Мстиславской и Нижегород. Воеводы вышли, и загонщики Татаръ 50 человѣкъ убили, и Татаръ дойдоша на становищехъ, и дѣла не дѣлали, что ночь пришла, » — и проч. Въ Генварѣ же разбили Татаръ въ Коряковѣ.

(48) Синод. Лѣт. л. 169. Въ церкви были придѣлы Богоматери, Покрова и Св. Сергія. Въ Псков. Лѣт. Г. Толстаго: «не мы ихъ (Литовцевъ) побили, но Богъ ихъ побилъ, овыхъ избиша народомъ городовымъ, а иные во озерѣ истопоша, а иныхъ подъ стѣной побиша аки свиней, и Ририка Воеводу убиша Лятцкого.» Въ Архив. Ростов. Лѣт. прибавлено, что и два чародѣя, бывшіе съ Литовцами подъ Стародубомъ, утонули въ озерѣ.

(49) Синод. Лѣт., л. 170—172. Почепъ возобновленъ въ Окт. 1535, а Стародубъ весною въ 1536 г. Воевода К. Ив. Вас. Горенскій ходилъ оттуда къ Любечу, сжегъ его острогъ, убилъ, плѣнилъ

12

множество людей подъ городомъ и въ разныхъ областяхъ Литовскихъ. — К. Иванъ Барбашинъ 19 Апрѣля, основавъ новую крѣпость Велижъ на старомъ городищѣ и докончавъ ее въ Іюлѣ, сжегъ Витебскій посадъ, и проч. — Въ Псков. Лѣт. Г. Толстаго: «Тоя же весны поставиша новой городь на Заволочьѣ озеро, а островъ Груда, и начаша звать его по озеру городъ Заволочье, и церкви поставиша Покровъ, а придѣлы Іоанна Усѣкновеніе Главы, да Георгія Великого, и присудъ съ дворецъ и Намѣстниковъ дву, и посажанъ свели на Заволочье.» Въ Царств. Кн. 59: «велѣлъ Вел. Кн. поставити во Ржев. Уѣздѣ градъ землянъ Заволочье, и дворы Ржевскіе велѣлъ перевезти.»

(50) Дѣла Крымск. No 8, л. 246. Сіе было въ концѣ зимы 1536.

(51) Синод. Лѣт., л. 172. Тутъ были и Азовскіе Татары.

(52) См. Дѣла Крым. No 8, л. 201—305. Послѣ Темеша Исламъ присылалъ еще въ Москву Князя Бачака для возобновленія союза.

(53) Въ Синод. Лѣт. л. 147: «а Лятцково велѣлъ Краль за сторожи держати.»

(54) См. Дѣла Польск. No 2, стр. 155—159.

(55) Послы Литовскіе пріѣхали 14 Генв., а выѣхали изъ Москвы 18 Февраля. Секретарь ихъ, Венцлавъ Николаевичь, былъ, по сказанію Лѣтописца, Всемірскаго Закона (Синод. Лѣт. л. 179 на об.). Кромѣ Себежа и Заволочья Россія взяла волость Долійскую съ селами Чечерскими и Крычевскими, Залѣсье, Бабичи, Свѣтиловичи, Голодно, Скарбовичи и Липечи. Подлинная перемирная грамота находится въ Архивѣ подъ No 11.

(56) Дѣла Польск. No 2, стр. 166—169.

(57) Дѣла Крым. No 8, л. 308, 317 и 318 на обор. Исламъ пишетъ: «Салтанъ говорилъ: коли только Исламъ умеръ» (ибо въ Константинополѣ разнесся ложный слухъ о его смерти) «ино-де и вся земля нечестивыхъ моя ся учинила; а коли будетъ Московскоа земля моа, а нечестивыхъ земля Литовскоа, толды ужь у меня въ рукахъ.»

(58) Дѣла Крым. No 8, 318—331. Объ угрозахъ Симеона Бѣльскаго Великій Князь писалъ къ Исламу: «Нашъ холопъ Бѣльской, позабывъ Бога и наше жалованье и свою душу, неподобные рѣчи говоритъ: мы того холопа рѣчи ни во что вмѣняемъ; а кто ся на насъ подвигнетъ и похочетъ намъ недружбу дѣлати, и мы съ Божьею волею противъ своихъ недруговъ можемъ стояти и дѣла своего беречи.»

(59) См. Дѣла Ногайск. No 2, л. 185, 186.

(60) Узнавъ о мирѣ Саипъ-Гирея съ Исламомъ, Бояре посылали къ первому гонца съ грамотою и съ дарами, а послѣ и знатнаго чиновника Никиту Мяснаго. Саипъ также писалъ къ намъ дружелюбно (см. Дѣла Крым. No 8, л. 214, 344, 374).

(61) См. тамъ же, л. 416, 425, 473, 478.

(62) «Того жь мѣсяца 23 (Іюня 1536) прислалъ Мурза Галдей Городецкой, что посылалъ ихъ Князь Великій на Волгу 500 человѣкъ беречи въ Казань и изъ Казани въ иные Орды посылокъ, и пошелъ изъ Казани въ иные Орды Уланъ Тебенекъ со многими людми, и Казаки наши ихъ побили, а Тебенека и 14 человѣкъ поимали... Того жь лѣта приходили Татарове на Костромскіе мѣста и на Галичьскіе, и Князь Великій послалъ Воеводъ Мих. Сабурова, да К. Петра Пестрого Княжь Вас. сына Засѣкина, и Воеводы, не собрався съ людьми, поскорили наѣхати на Татаръ, и они по грѣхомъ разгонили ихъ, и К. Петра, да Меншика Полева убили... Учали вѣсти приходить, что Сафа-Гирей сбираетца съ Казанцы и съ Крымцы и съ Ногаи на Костромскіе мѣста, и Великій Князь послалъ Воеводъ въ Володимерь и въ Мещеру. Царь же

13

Казанской, яко змій вынырнулъ изъ хврастія, приде безвѣстно Генв. въ 15 подъ Муромъ... Изъ пушекъ и изъ пищалей изъ града биша ихъ много... Царь же слышавъ, что Воеводы изъ Володимеря и изъ Мещеры идутъ къ Мурому, и пошелъ прочь, » и проч.

(63) См. Дѣла Крым. No 8, л. 480.

(64) См. Никон. Лѣт. стр. 2, Синод. Лѣт. л. 127 и 144. Въ Ростов. Лѣт.: поставиша градъ около посада, сплешаху тонкій лѣсъ около большаго древія и внутрь насыпаху землю и крѣпко утвержаху, и приведоша къ каменной стѣнѣ, и на версѣ устроиша градъ по обычаю и нарекоша Китай.» Сію деревянную стѣну разобрали, когда начали строить каменную. — Въ Синод. Лѣт. No 365: «Вел. Князь велѣлъ городъ Китай дѣлати и торги всѣ ввести въ городъ, отъ Никольскихъ воротъ по Неглиннѣ вверхъ къ Троицѣ, гдѣ ся поля били, да по Ивановъ Дворъ Челяднина, да по Коневой площадкѣ на Васильевской лугъ къ Кузма Демьяну на Вострой Конецъ, да вверхъ по Москвѣ рѣкѣ къ Свибловѣ стрѣльницѣ.»

(65) См. Олеарія. Китаемъ назывались многіе изъ Татарскихъ чиновниковъ, и даже Андрей Боголюбскій во младенчествѣ своемъ, какъ сказано въ Синопсисѣ.

(66) Городъ въ Мещерѣ на Мокшѣ строили отъ 17 Дек. 1535 до 27 Марта 1536, Буйгородъ на Корегѣ въ томъ же году, Балахну отъ 20 Іюля до Октября въ томъ же году, Пронскъ также. Въ лѣтописяхъ сказано, что сами жители Мещерскіе и волостей Костромскихъ требовали основанія двухъ первыхъ городовъ. — Владиміръ горѣлъ 13 Апр 1536. Часть стѣны обратилась въ пепелъ. Изъ Соборной церкви вынесли иконы, сосуды и книги; половина ея кровли сгорѣла. Для строенія посылали туда изъ Москвы Истому Курчева. — Пожаръ въ Ярославлѣ былъ 9 Іюля 1536, а въ Твери два раза лѣтомъ, въ Іюнѣ и 22 Іюля 1537. Не осталось ни одного двора. Въ Соборной Тверской церкви сгорѣли всѣ древнія иконы и книги. Епископа Акакія (какъ сказано въ Архив. Рост. Лѣт.) едва умчали изъ города промежъ двухъ коней... Темниковъ перенесенъ на другое мѣсто въ 1536 году; строили его отъ 29 Марта до 2 Августа. Устюгъ окруженъ стѣною деревянною и Вологда распространена въ томъ же году, подъ надзираніемъ Московскихъ чиновниковъ, Данила Загрязскаго и Ивана Боброва. — Въ Новѣгородѣ на Софійской сторонѣ сдѣлали деревянную стѣну въ Іюлѣ 1534 на счетъ однихъ городскихъ жителей. — Въ Архив. Ростов. Лѣт. л. 611: «Тое жь зимы (г. 1535) въ Великій постъ выѣхали изъ Литвы на Государево слово триста семей съ женами и съ дѣтьми.» Тамъ же, л. 610: «Государь и мати его повелѣли Владыкѣ Макарію въ ту мзду» (на выкупъ плѣнныхъ) «самому вкупну быти по обежному щету въ своей Архіепископіи со всѣхъ монастырей... и Макарій скоро подвигся и повелѣ собрати 700 рублевъ, и посла къ Государю своего Князя Мих. Ѳед. Оболенскаго, да Дьяка своего Одинца Ноября 22.» О поѣздкѣ Макарія въ Москву въ Дек. 1534 см. тамъ же.

(67) Въ Синод. Лѣт., л. 143: «Князь Великій и мати его, видѣвъ неправду въ людехъ, денегъ умножись поддѣльныхъ и рѣзаныхъ, и восхотѣ то лукавство вывести, и повелѣ дѣлати деньги новые, изъ гривенки по три рубли, а старые и поддѣльные и рѣзаные передѣлывати, а поддѣльнымъ и рѣзанымъ не ходити; а въ старыхъ въ деньгахъ въ добрыхъ, въ Новогородкахъ и въ Московкахъ, въ гривенкѣ полтретья рубля съ гривною; и Великая Княгиня велѣла прибавити въ гривенку новыхъ денегь, чтобъ было людемъ не великой убытокъ отъ лихихъ денегъ... и впредь не велѣла

14

лихимъ деньгамъ ходити; а поддѣльщиковъ и образчиковъ велѣла обыскивати и казнити.» Въ Архив. Ростов. Лѣт.: «Повелѣ Вел. Князь дѣлати новые деньги на свое имя безъ всякаго примѣса изъ гривенки изъ каловые 300 денегъ Новогородскихъ, а въ Московское число три рубля ровно; а по указу отца его изъ гривенки дѣлали 250 денегъ Новогородскихъ, а въ Московское число полтретья рубли съ гривною. А при Вел. Князѣ Василіи Іоанновичѣ бысть знамя на деньгахъ Князь Великій на конѣ, а имѣя мечь въ руцѣ; а К. В. Іоаннъ Вас. учини знамя на деньгахъ Князь Великій на конѣ, а имѣя копіе въ руцѣ, и оттолѣ прозвашася деньги копейные... Безумніи въ толико безуміе пришедше, яко половину у всякой деньги отрѣзати, и гривенку доспѣти въ 500 денегъ и больши... и того ради въ людехъ клятвы и злыхъ словесъ безъ числа наполнися... иніи вмалѣ обогатѣша, а вскорѣ погибоша; многи напрасными и безгодными смертьми изомроша… И начаша (въ Новѣгородѣ) дѣлати новые деньги Іюня въ 20; а во дворѣ денежномъ велѣлъ Князь Великій смотрѣти накрѣпко мастеровъ своему гостю Московскому Богдану Семенову сыну Курюкова съ товарищи.» Въ Синод. Лѣт. No 365: «Въ лѣто 7042 Сент. на Москвѣ казнили многихъ людей въ деньгахъ, Москвичь и Смольнянъ, и Костромичь, и Вологжанъ, и Ярославцовъ, и иныхъ многихъ городовъ Московскихъ, а казнь была, олово лили въ ротъ, да руки сѣкли.»

(68) Гербершт. R. M. Comment. 80, и Одерборп. Ioannis Bas. Vita, стр. 251, 252, въ Rer. Moscov. Auct.

(69) Въ 1536 г., 20 Іюня, Елена съ двумя сыновьями, съ Боярами К. Ив. Вас. Пеньковымъ, Конюшимъ Телепневымъ, съ Дворецкимъ К. Ив. Ив. Кубенскимъ и со многими иными ѣздила къ Троицѣ и возвратилась 22 Іюня; туда же 21 Іюня и 29 Сент. въ 1537 году; а въ 1538, Генв. 24, въ Можайскъ, поклониться тамъ образу Св. Николая.

(70) R. M. Comment. 80: ipsam (Елену) quoque ita sævientem, veneno sublatani, и проч.

(71) Синод. Лѣт. л. 194.

Въ лѣтописяхъ Еленина времени находятся еще слѣдующія извѣстія:

24 Окт. или Дек. 1533: «во градѣ Москвѣ видѣша мнози людіе звѣзды по небеси протягахуся яко же верви, и летяху съ Востока на зимній Западъ.»

Въ 1534 году, въ Февр. «отъ иконы Св. Варвары бысть чюдотвореніе, слѣпіи прозираху (и проч.), еже бѣ за торгомъ у Панскаго двора; а преже сего чюдотворенія быша въ тайнѣ, а нынѣ явлена и видима... На Покровъ бысть вражіимъ навожденіемъ страхованіе велико въ Шелонской (Новогородской) Пятинѣ въ 5 погостѣхъ, въ Косицкомъ, въ Передольскомъ, во Фроловскомъ, въ Петровскомъ, въ Городенскомъ; начаша люди бѣгати никимъ гоними, а мнѣша вси, яко иноплеменницы на нихъ идутъ; и много шкоты учинилося, и 15 человѣкъ безъ вѣсти погибе.» См. Архив. Ростов. Лѣтоп.

Г. 1535. «Бысть того лѣта, купили четвертку (въ Новѣгородѣ) по 2 деньги Новогородскую ржи, а коробью ржи по 7 денегъ... Посылалъ Архіеп. Макарій преждеписаннаго Инока Илію въ тѣ же мѣста и повелѣ въ Чюдской земли разоряти ихъ обычаи, и женамъ ихъ власовъ не постригати, и ризъ яко мертвечьихъ на главахъ и на рамѣхъ не носити, и кудесы своя прокляти: таковъ бѣ обычай злый въ Чюди и въ Ижерѣ и по всей Корельской земли... Апр. 11 основана бысть церковь кам. Св. Георгія на Хутыни, и совершиша ю

15

въ два лѣта о единомъ версѣ, но вельми чудно, яко таковы нѣсть въ Новогородской земли: окольная стѣна имѣя угловъ 8, а двери 5, при Игуменѣ Ѳеодосіи; а прежде была церковь не на томъ мѣстѣ, кругла яко столпъ и не широка, толико сажени единыя со олтаремь внутри... А строитель церкви Игуменъ Ѳеодосій, иже взятъ бысть изъ Іосифова монастыря; а мастеры Тверскія земли: большему имя Ермола; а отъ дѣла дано полсемдесятъ рублевъ, а весь запасъ и нарядъ домовой» (см. тамъ же).

Г. 1536: «Преложена бысть Псалтирь Толковая отъ Римскаго писанія и рѣчей на Руское писаніе и на Рускую рѣчь въ Вел. Новѣгородѣ, повелѣніемъ Владыки Макарія, и совершенія достиже Окт. въ 15, въ ней же и толковниковъ 6: Бруно Епископъ Гербипонскій, Іеронимъ Пресвитеръ старѣйшій Великія Церкви Римскія, и Августинъ отъ Аврикіи, Григорій Великій, Беда Пресвитеръ, и Кассіодоръ; преложи Димитрій, зовомый Толмачь, во старости маститѣ; аще и Схоластика себе нарекъ, но Раввуни своему отъ всея души послужи Макарію, и ветхая понови и наполни во истинну мѣру натканну и потрясну.» (См. сей Исторіи Т. VII, примѣч. 340)... «Тое же весны прислалъ Князь Великій въ Новгородъ своего сына Болярскаго и конюха Бунду, да Подъячаго Ивана, и повелѣ пожни у всѣхъ монастырей отняти около всего града и у церквей, и давати ихъ въ бразгу, что которая пожня стоитъ, тѣмъ же монастыремъ и церковникомъ; а се учинилося по оклеветанію нѣкоего безумна человѣка.» (См. Архив. Ростов. Лѣт.). — «Обложили церк. кам. Бориса и Глѣба на старомъ мѣстѣ въ Плотинскомъ Концѣ Мая въ 14, а старую разрушиша, а основанія съ земли не двигнуша, и совершиша ю о 5 версѣхъ въ 5 мѣсяцъ; а мастеровъ большихъ 20 человѣкъ, и даша имъ 50 рублевъ и три; а строена двѣма улицы, Запольскою и Конюховою... Іюня 13 основана церк. кам. Похвала Богородицы на старомъ мѣстѣ о трехъ версѣхъ, повелѣніемъ Боголюбиваго человѣка Аѳанасія Филиппова Новогородца съ Любяницы; а мастеръ Новогородецъ: имя ему Игнатій Сррсреея. Тое же осени поставили мостъ новой въ Неревской Конецъ ко Свв. 40 Мученикомъ. Ноября 27, въ первомъ часу ночи, бысть знаменіе въ лунѣ, и ста яко кровава, а свѣтлаго мѣста яко меньше пятыя части» (см. тамъ же). Г. 1537: Архіеп.. Макарій ко Пасцѣ у Церкви Св. Софіи обложи сребромъ большой Дейсусъ 13 иконъ и украси златомъ. — Тое же весны присланъ съ Москвы въ Новгородъ Сынъ Болярской, храбръ воинъ, Вас. Мих. Тучковъ, на собраніе воинскаго чину; и слыша Владыка Макарій, яко издѣтска сей Василій навыкъ Св. Писанія, и нача его благословляти на духовное дѣло: тайну Цареву, чадо, храни, а дѣла Божіи ясно напиши и чудеса Михаила блаженнаго, нарицаемаго Саллоса, жившаго у Св. Троицы на Клопки; прежде бо написана быша, но вельми просто: понеже бо тогда человѣцы въ Новѣгородѣ еще быша не искусни въ писаніи. Сей же Василій ветхая понови и вельми чудно изложи, храбрый воинъ, свѣтлое око, и всегда во Царскихъ домѣхъ живый, и мягкая нося, и подружіе законно имѣя, а велика разума сподобися. Нача и соверши лѣта 7045, а мѣсяца и дній не вѣмъ: толико въ то время садове плодоносніи вельми цвѣтоша, и всякій овощь на торжищи продаяху, и только едино гроздіе еще отъ Святителя благословенія не пріятъ... Тоя же осени поставили мостъ въ Новѣгородѣ на городняхъ въ Гончарской Конець ко Образу Святому. — Окт. въ 21 освящена церковь Срѣтеніе теплая на Дворищѣ; а се начальная церковь теплая въ Новѣгородѣ,

16

опрично того, что у Архіепископа во дворѣ и въ обителехъ» (см. тамъ же). — Г. 1538. «Во Славенскомъ Концѣ въ Новѣгородѣ, Авг. въ 8, на Павловѣ улицѣ, въ берегу у трубника Тимохи жена роди младенца женскъ полъ о дву главахъ, да о дву рукахъ, да о четырехъ ногахъ, а станъ единъ, путь единъ, а дѣтородныя уды двои женска полу; а родился мертвъ.»

(72) См. Т. VI, стр. 78.

(73) См. Послужный Списокъ Бояръ въ Рос. Вивліоѳ. XX, 27.

(74) Въ Синод. Лѣт.: «Апрѣля 9 поиманъ К. Иванъ Ѳед. Овчина-Телепневъ-Оболенской Боярскимъ совѣтомъ К. Василья Шйускаго и брата его и иныхъ, за то, что Государь въ приближеньи дръжалъ.»

(75) Въ Синод. Лѣт.: «Пожаловалъ ихъ (Государь) Боярствомъ.» Въ Послужномъ Спискѣ (Рос. Вивліоѳ. XX, 28) Андрей Шуйскій наименованъ Бояриномъ въ 1535 году; но лѣтосчисленіе сего Списка весьма недостовѣрно: на примѣръ, смерть Конюшаго Телепнева, Еленина любимца, означена въ немъ послѣ смерти К. Василія Шуйскаго и К. Ивана Бѣльскаго, убитаго еще будто бы въ 1539 году: а онъ жилъ и господствовалъ до 1542 году.

(76) Свадьба была Іюня 6. К. Василій Шуйскій пожалованъ въ Бояре въ 1506 году (см. Списокъ Бояръ).

(77) См. Т. VII, стр. 68.

(78) 21 Октября: см. Царствен. Кн. 75, и Синод. Лѣт. No 351.

(79) По Никон. Лѣт. К. Василій умеръ въ Октябрѣ же 1538 году: слѣдственно тотчасъ по сверженіи Бѣльскаго.

(80) 2 Февраля. Тогда былъ въ Москвѣ Архіепископъ Новогородскій, Макарій. 6 Февраля возвели Іоасафа на дворъ Митрополичій, а 9 посвятили. — Запись, которою Даніилъ отрекается отъ своего сана, находится въ одной исторической рукописи, принадлежащей Г. Строеву: онъ по своей благосклонности сообщилъ мнѣ ее. Въ заглавіи: «Сей отписи просили у бывшаго Митрополита Данила.» Слѣдуетъ грамота: «Се язъ смиренный Данилъ Митроп. всея Руси, пребывшу ми въ Митрополіи на Москвѣ время доволно, и тако не по колицѣхъ лѣтѣхъ едва въ себѣ бывшу ми, разсмотрихъ разумѣніа своя немощна къ таковому дѣлу, и мысль свою погрѣшительну, и недостаточна себе разумѣхъ въ таковыхъ Святительскихъ начинаніихъ, отрекохся Митрополіи и всего Архіерейского дѣйства отступихъ, и молихъ всего Осв. Събора, Архіеп. Макаріа Вел. Нов. и Пскова, и всѣхъ о Христѣ Епископьскій Съборъ, да простятъ ми отпустити мя и не позазрятъ моему отступленію отъ Святительства, и молятъ Государя, В. К., отпустити мя въ молчалное житье; и тако по моей мысли вся съвръшишась, и нынѣ отхожу отъ Митрополіи и отрекаюсь всего Архіер. именованіа, и оставляю Государю, В. К., миръ и благословеніе, такожъ и Господѣ своей Архіепископомъ и всѣмъ еже о Христѣ братіи моей Епископомъ оставляю миръ и благословеніе, и требую молитвъ ихъ яже о мнѣ; послѣди же и того благословляю и прощаю, его же изберетъ себѣ Богъ Пастыря Митрополита своей Церкви въ мое мѣсто предстателя, да о всемъ славится Богъ въ Троици пѣваемый.» — Между рукописями Новогород. Софійской библіотеки находится нѣсколько нравоучительныхъ посланій, писанныхъ сверженнымъ Митроп. Даніиломъ къ разнымъ лицамъ и къ Царю Іоанну Вас. См. Исторію Рос. Іерархіи ІІ, XXVIII.

(81) Самъ Іоаннъ въ отвѣтной грамотѣ къ К. Курбскому пишетъ: «Отъ юности единое воспомяну: намъ бо въ юности дѣтства играюще, а К. Ив.

17

Вас. Шуйской сѣдитъ на лавѣ, локтемъ опершися отца нашего о постелю, ногу положивъ къ намъ... И таковой гордыни кто можетъ понести?... А казну дѣда и отца нашего безчисленную себѣ поимаша, и въ той нашей казнѣ исковаша себѣ сосуди златы и сребрены, и имена на нихъ родителей своихъ подписаша; а всѣмъ людемъ вѣдомо, при матери нашей у Князя Ив. Шуйскаго шуба была мухояръ зеленъ на куницахъ, да и тѣ ветхи: коли бы то ихъ было старина, ино лучше бы шуба перемѣнити.» — Въ Псков. Лѣт. Г. Толстаго: «быша Намѣстники на Псковѣ свѣрѣпи ака лвове и люди ихъ аки звѣріе дивіи до Крестьянъ, » и проч. См. также Архив. Псков. Лѣт.

(82) См. Дѣла Крымскія, No 8, л. 490—492: «Государьского обычая не держалъ отецъ твой какъ неискусный народъ, занеже никоторой Государь такъ не дѣлывалъ... Нашихъ людей у себя побилъ... и опослѣ того, уже два года тому, посылалъ есмя въ Казань съ Керейчею своего Кадыя, и твои люди на дорозѣ ихъ переимавъ, да къ тебѣ привели, и мати твоя ихъ велѣла побити... Болѣ ста тысячь рати у меня есть; и возьму шедъ изъ твоей земли по одной головѣ, сколько твоей землѣ убытка будетъ и сколько моей казнѣ прибытка?... Чаешь меня, какъ предніе наши были; а се иду... и ты буди готовъ; язъ схоронясь нейду... Твою землю возьму; а ты захочешь мнѣ лихо чинити, на мою тебѣ землю нейти... Съ великимъ Царемъ Магмедемъ, съ упокойникомъ съ дѣдомъ нашимъ, изъ Суждаля прадѣдъ твой Василій бился съ нимъ, да и въ руки ему попалъ... А онъ его простилъ... и Москву ему опять отдалъ, » и проч.

(83) Окольничій Степанъ Ивановичь Злобинъ отправился Посломъ къ Хану въ 1538 году.

(84) См. Архив. Лѣт., л. 51, и Дѣла Крымскія No 8, л. 514 на обор. Кромѣ гонцевъ и Посланниковъ съ обѣихъ сторонъ, осенью 1538 году ѣздилъ изъ Москвы въ Казань Посолъ Игнатій Ивановичь Яхонтовъ; но Царь требовалъ еще знатнѣйшаго, и не отправлялъ своего Посла къ намъ будто бы для того, что носился слухъ о походѣ Россіянъ къ Казани (см. Синод. Лѣт. л, 195—210).

(85) См. Казан. Лѣт.

(86) Дѣла Крым. No 8, л. 617: «наши люди его людей чернымъ волосомъ не двинули для твоего слова.»

(87) См. Дѣла Крым. No 8, 580—650. Ханскій Посолъ Сулемша привезъ шертную грамоту въ Москву весною 1539 года; но Бояре требовали перемѣны нѣкоторыхъ словъ, и Ханъ на то согласился.

(88) Синод. Лѣт., л. 209 и 213. Иминя, грабившаго Ростовскую волость, встрѣтилъ Рязанскій Воевода, К. Сем. Ив. Микулинскій, взялъ нѣсколько плѣнниковъ и прислалъ въ Москву, въ Окт. 1539.

(89) Ѳедоръ Григор. Адашевъ поѣхалъ въ Царьградъ 26 Дек. 1538, а возвратился въ Ноябрѣ 1539. — Шарапъ Замыцкій отправился изъ Новагорода въ Швецію 7 Сент. 1538, а возвратился 12 Іюля 1539 съ Шведскимъ Посланникомъ Нилусомъ. — Посолъ Ганзы, Яковъ, прибылъ въ Москву 27 Февраля 1540. О сихъ и другихъ посольствахъ см. въ Синод. Лѣт. л. 200—222.

(90) Тамъ же, л. 215: «К. Ив. Вас. Шуйской на Митрополита и на Бояръ учалъ гнѣвъ держати, и къ Вел. Князю не ѣздити, ни съ Бояры совѣтовати, » и проч.

(91) Въ Архив. Псков. Лѣт. г. 1541: «Князь Великой пожаловалъ свою отчину Псковъ, далъ грамоту судити и пытати и казнити Псковичамъ разбойниковъ и лихихъ людей; и бысть Псковичамъ въ радость; а злыя люди разбѣгошася, и

18

бысть тишина.» Въ Псков. Лѣт. Г. Толстаго: «Лихихъ людей обыскивати самымъ Крестьяномъ по крестному цѣлованію, и ихъ казнити смертною казнію, а не водя къ Намѣстникомъ и къ ихъ Тивуномъ... И начаша Цѣловальники и Сотцкіе судити на Княжи Дворѣ въ судницѣ надъ Великою рѣкою... а К. Андрея Шуйского Князь Великой къ себѣ свелъ.»

(92) См. Синод. Лѣт. No 351, л. 221 и 231. К. Владиміръ освобожденъ въ Дек. 1540.

(93) См. Т. VI, г. 1491.

(94) Синод. Лѣт. No 351, л. 221: «А съ Углечского со Княжь Ондреева сына Васильевича, со Князя Дмитрея, тягость сняти, » и проч.

(95) См. Родослов. Кн. I, 23.

(96) См. Синод. Лѣт. No 351, л. 223: въ Маѣ 1541.

(97) Тамъ же, л. 220. Съ нимъ были и Крымцы и Ногаи. Онъ стоялъ два дни подъ Муромомъ. — Въ ветхомъ Синод. Лѣт. подъ No 365 прибавлено слѣдующее: «Въ лѣто 7048 приходили Татарове Казанскіи къ Мурому и къ Костромѣ, и учинися бой пониже Костромы у Пятницы Св. на Плесѣ, и убили туто 4 Воеводъ Большихъ: К. Ѳедора Курпьского, да К. Бориса Сисеева, да К. Ондрея Тулупова, да К. Никиту Засѣкина, и иныхъ Дѣтей Боярскихъ много; и сами Татарове побѣгоша; и придоша на нихъ Царь Шигъ-Алей, да К. Ѳедоръ Мих. Мстиславской, и побиша Татаръ, а иные по лѣсомъ разбѣгошася и отъ мраза измроша; а полонъ Вел. Князя отполониша весь.» Это случилось за годъ до нашествія Сафа-Гиреева.

(98) См. Царственную Кн. 78.

(99) См. Синод. Лѣт. No 351, л. 225—230, и Царствен. Кн. 78—96. Съ Ханомъ были и Бѣлогородцы, т. е. жители Акермана. Выписываемъ нѣкоторыя подробности: «Прибѣжали изъ Крыма два полоняника, а сказали Вел. Князю, что пріѣхалъ передъ ними съ Москвы Царевъ человѣкъ, а сказалъ Царю, что К. Вел. Воеводъ своихъ послалъ къ Казани... Пріѣхалъ къ Вел. Князю Станичникъ Толмачь Гавриловъ, что посылалъ его К. Петръ Ив. Кашинъ къ Св. Горамъ, и они наѣхали вверхъ Донца Сѣверскаго люди многіе Крымскіе, и гоняли за ними день цѣлъ, а идутъ тихо, съ тою примѣтою, чаяти Царь идетъ; и Іюля 21 прислалъ къ Вел. Князю Воевода К. Семенъ Ив. Микулинской грамоту, а писалъ, что идетъ Царь и сынъ его, и Бака Князь Нагайскій... и повелѣ Царь кликати въ Ордѣ, которые люди съ нимъ не поспѣютъ, и тѣ бы его доѣзжали въ Кламкилиминѣ городкѣ.» — Розрядъ Воеводамъ: «Въ большомъ полку К. Дм. Ѳед. Бѣльской, К. Ив. Михайловичь Шуйской, Мих. Ив. Кубенскій; въ передовомъ К. Ив. Ив. Турунтай-Пронской, да К. Вас. Ѳед. Охлябнинъ; въ правой рукѣ К. Иванъ Вас. Шемяка-Пронской, да Сем. Сем. Беззубцовъ; въ лѣвой К. Ив. Мих. Троекуровъ, да К. Вас. Сем. Мезецкой; въ сторожевомъ К. Юрьи Ив. Темкинъ-Ростовской, да К. Вас. Вас. Чулокъ-Ушатой, А Царевича Шибанскаго, да Боярина К. Юрья Мих. Булгакова Князь Вел. отпустилъ съ Москвы, а съ ними Двора своего многихъ людей, и велѣлъ стояти на Похрѣ.»

(100) «А 9 Татариновъ Н. Глѣбовъ живыхъ къ Вел. Князю прислалъ... и Князь Вел. Царевичу Шигалею и К. Юрью Булгакову съ Похры велѣлъ итти на берегъ же Оки; а на Похру отпустилъ К. Вас. Мих. Щенятева, да Конюшего своего, Ив. Ив. Челяднина, а съ ними Двора своего многихъ людей... А изъ Володимеря велѣлъ Дворяномъ своимъ идти на берегъ же Оки.»

(101) Въ Никон. Лѣт.: «О Пречистая! покажи милость... Помиловала еси прадѣда нашего отъ безбожнаго Темиръ-Аксака; и нынѣ пошли милость,

19

да не рекутъ поганіи: гдѣ есть Богъ ихъ? Осталися есмы отъ пазухи отца своего и отъ чреслъ матери своея млады; ни откуду себѣ на земли утѣхи не имѣемъ: и нынѣ приде на насъ великая натуга... Не остави насъ во время скорби нашея, » и проч.

(102) См. Т. V, стр. 112.

(103) «И у посада по улицамъ надолбы дѣлати.» Въ Синод. Лѣт.: «по вспольскимъ решоткамъ надолобы подѣлати... и людемъ животы возити въ городъ, и всякій запасъ.»

(104) Въ Розрядахъ сего времени весьма часто находимъ, что Воеводы отказывались служить подъ начальствомъ другихъ.

(105) См. Никон. Лѣт. 25.

(106) То есть, для поминовенія въ церквахъ.

(107) «Азъ столько многихъ людей и нарядныхъ, ни Кутарниковъ, ни Аргамачниковъ не видалъ въ одномъ мѣстѣ... И у Турокъ многіе пушки разбиша... А еще не всѣ пришли: съ Угры Воеводы К. Романъ Ив. Одоевской, да Ив. Петровичь со многими людьми еще не пришли на берегъ.»

(108) Въ Царствен. Кн.: «Правнукъ Остѣевъ, родъ Свибловъ.» Вторымъ начальникомъ былъ Александръ Кобяковъ, изъ Рязанскихъ Бояръ.

(109) «Пріѣхали отъ Воеводъ Андрей Вас. Овцынъ, да Ив. Сем. Нащекинъ съ товарищи 7 человѣкъ съ вѣстію, чтобы сидѣли въ городѣ крѣпко... И въ то время городской человѣкъ попался въ руки Царевымъ сторожамъ, и сказалъ, что въ городѣ радость... и сторожи Царевы сказали, что тѣхъ людей и сами видѣли, коли въ городъ ѣхали.» См. Царствен. Кн.

(110) Въ Синод. Лѣт. No 351: «А Царевичь Иминъ-Гирей отъ отца своего отворотилъ со многими людми на Одоевскіе мѣста, и К. Володимеръ Ив. Воротынской съ своею братьею изъ Одоева вышедъ, многихъ Татаръ побилъ, а 45 человѣкъ живыхъ на Москву прислалъ.»

(111) Государь Бояръ и Воеводъ пожаловалъ великимъ своимъ жалованьемъ, шубами и кубки.»

(112) Въ Царствен. Кн.: «А Новогородцы всѣ городомъ» (за Шуйскаго).

(113) Съ ними былъ еще Иванъ Большой Шереметевъ.

(114) Новогородцевъ, какъ прибавлено въ Царствен. Кн. См. также Синод. Лѣт. No 351.

(115) «И пѣти у Крестовъ заставили.»

(116) «А на весну, Мая мѣсяца, послаша Бояре на Бѣлоозеро, К. Ивана Бѣльскаго убити въ тюрмѣ, Петрока Ярцова сына Зайцова, да Митьку Иванова сына Клобукова, да Ивашку Елизарова сына Сергѣева; они же, ѣхавъ тайно безъ Великого Князя вѣдома, Боярскимъ самовольствомъ К. Ивана Бѣльскаго убили.»

(117) Курбскій пишетъ: «Убиша мужа пресильнаго, зѣло храбраго Стратига и великороднаго, иже былъ роду Княжатъ Литовскихъ, именемъ Князь Иванъ Бѣльскій, иже не токмо былъ мужественъ, но и въ разумѣ многъ и въ Священныхъ Писаніяхъ искусенъ.»

(118) При Государѣ Василіи Іоанновичѣ, въ 1524 и 1530 году.

(119) См. выше, г. 1541.

(120) 19 Марта на посвященіи были Досиѳей Архіеп. Ростовскій, Ѳерафонтъ Еп. Суздальскій, Гурій Смоленскій, Іона Рязанскій, Акакій Тверскій, Вассіанъ Коломенскій, Досиѳей Сарскій, Алексій Вологодскій.

(121) Въ Архив. Псков. Лѣт.: «и паки Намѣстники премогоша; а то было добро вельми по всей земли.»

(122) Въ перемирной грамотѣ 1537 г. было сказано: «Въ тѣ перемирныя лѣта слати обѣимъ сторонамъ

20

между себя Великихъ Пословъ для заключенія вѣчнаго мира.» Князь Иванъ Бѣльскій въ 1541 г. послалъ въ Литву Ѳедора Загряжскаго напомнить о томъ Сигизмунду. Король лежалъ больной: Загряжскій не хотѣлъ отнестись къ его сыну, Августу. Въ Мартѣ 1542 г. прибыли въ Москву Королевскіе Послы, Янъ Юрьевичь Глѣбовичь, Воевода Полоцкій, Никодимъ Яновичь Цѣхановецкій, Староста Мельницкій, и Писарь Николай Андрушевичь. Договоръ заключенъ 21 Марта. См. Дѣла Польскія No 3, стр. 1—63.

(123) Дьякъ читалъ Русскую перемирную грамоту. Послы стояли близъ Государя. Секретарь ихъ читалъ Литовскую. Ту и другую положили на блюдо: Русскую сверху; а на нихъ Воздвизальный крестъ. Государь всталъ и поцѣловалъ крестъ: Послы также. Имъ вручили грамоту, и самъ Вел. Князь подчивалъ ихъ вишневымъ медомъ. — 28 Іюня Бояринъ Вас. Григорьевичь Морозовъ, Дворецкой Ѳедоръ Семен. Воронцовъ и Дьякъ Ѳед. Моклоковъ отправились въ Литву для размѣны грамотъ. — Сигизмундъ сказалъ имъ, что онъ еще для Василія Іоанновича снялъ цѣпи съ нашихъ плѣнниковъ, которые вообще не терпятъ никакой нужды.

(124) Дѣла Польскія No 3, стр. 193—217.

(125) К. А. В. Кашинъ пріѣхалъ въ Москву 24 Іюля. Онъ долженъ былъ выкупить себя и заплатить Хану 500 рублей. — Иминь нападалъ на Сѣверскія области въ Мартѣ 1542, а Мурзы на Рязанскія въ Августѣ. К. Петръ Дан. Пронской и К. Юрій Ив. Дѣевъ прогнали ихъ за Донъ и побили на Куликовѣ полѣ. Въ Мартѣ 1543 Ханъ снова писалъ къ В. К. о мирѣ.

(126) Здѣсь въ Царствен. Кн. описывается впаденіе Ногайскихъ Мурзъ; но это ошибка: сіе впаденіе принадлежитъ къ 1550 году.

(127) Синод. Лѣт. No 351, л. 234, 236, 237, 239 на обор., и Царствен. Кн. 104. «И та» (Ковгоршадъ или Горшадна Царевна) «сестра Магметъ-Аминя, иже грамотѣ Татарской научена бысть и волхвованія навыче, сказываше въ Казани Посланникомъ Вел. Кн.: отнынѣ почти на десяти лѣтѣхъ Татарове Казанстіи не возмогутъ противиться Вел. Князю... И сами Татарове сказываху, яко видяху многа дивная знаменія, еще живу сущу Сафа-Гирею.»

(128) Синод. Лѣт. л. 236 на обор.: «Іюля 8 пришелъ Посланникъ изъ Астарахани Ѳедоръ Невѣжинъ, а сказалъ, что идетъ служити къ Вел. Князю Царевичь Астараханскій Едигеръ, а остался у Шигъ-Алея въ Касимовѣ.» Черезъ недѣлю Царевичь пріѣхалъ въ Москву.

(129) Синод. Лѣт. л. 239 на обор.: «Ноября 8 пріидоша на Москву Послы отъ Воеводы отъ Ивана Петрова сына Стефановича, Крестовлодовичь Перколагъ, да Петръ Корковичь Логоѳитъ, да Писарь Иванъ Стефановъ... что его» (Воеводу) «выгналъ Салтанъ и Воевода хотѣлъ ѣхати на Москву, ино было не мощно проѣхати: Турецкой и Крымской его землю плѣнили, а съ Королемъ также ратенъ; и онъ ѣхалъ въ Угорьскую землю, и ходилъ къ Салтану бити челомъ, и Салтанъ отдалъ ему двѣ части Малдовскіе земли, а съ третьей взялъ скупа 300 тысячь» (въ другихъ лѣтописяхъ: 30, 000) золотыхъ черленыхъ опричь дани.» Въ Февр. 1543 Государь отпустилъ ихъ назадъ и послалъ съ деньгами къ Воеводѣ Семена Батюшкова.

(130) Если вѣрить Послужному списку Бояръ, то К. Иванъ Вас. Шуйскій умеръ въ 1546 году. Въ 1542 году, при возобновленіи перемирія съ Литвою, онъ сидѣлъ на второмъ мѣстѣ подлѣ Государя (а на первомъ К. Димитрій Бѣльскій); но съ

21

сего времени нигдѣ не находимъ его имени, ни въ дѣлахъ Министерскихъ, ни въ Розрядахъ.

(131) Братъ Боярина Михайла Семеновича, который былъ любимцемъ В. К. Василія Іоанновича.

(132) Царствен. Кн.: «Сент. 9 взволновашася Бояре въ столовой избѣ у Вел. Князя на совѣтѣ... и биша его» (Воронцова) «по ланитамъ, и платіе на немъ ободраша, и хотѣша его убити... и посла къ нимъ Государь Митрополита и Ивана и Вас. Григорьевичевъ Поплевиныхъ-Морозовыхъ... Они же» (Шуйскіе и другіе) «ведоша его (Воронцова) съ Вел. Государя сѣней, съ великимъ срамомъ біюще и пхающе на площадь, и отслаша его за Неглинну на Ивановъ дворъ Зайцова, » и проч.

(133) Курбскій пишетъ: «Питаша его (Іоанна) гордые Бояре на свою и дѣтей своихъ бѣду, рѣтящеся другъ предъ другомъ, ласкающе и угождающе ему во всякомъ наслажденіи и сладострастіи. Егда же началъ приходити въ возрастъ, аки лѣтъ въ дванадесять, началъ первѣе безсловесныхъ крови проливати, съ высокихъ крылецъ мечуще, або съ теремовъ; а пѣстуномъ ласкающимъ, попущающе сіе и хваляще. Егда уже приходящу къ пятому-надесять лѣту, тогда началъ человѣковъ уроняти, и собравши юныхъ около себе дѣтей и сродныхъ оныхъ предреченныхъ Синклитовъ, по стогнамъ и по торжищамъ началъ на конехъ съ ними ѣздити и всенародно мужей, старцевъ и женъ топтати и бити, скачуще и бѣгающе всюду неблагочиннѣ... Ласкателемъ же таковое на свою бѣду восхваляющимъ: о! храбръ, глаголюще, будетъ сей Царь и мужественъ

(134) Курбскій называетъ Михайла Васильевича Глинскаго всему злу начальникомъ. Народъ, какъ увидимъ послѣ, ненавидѣлъ К. Юрья Глинскаго, пожалованнаго въ 1540 г. изъ Кравчихъ въ Бояре.

(135) Царствен. Кн. 114: «влекуще къ тюрмамъ, противъ воротъ Ризъ Положенія въ градѣ.»

(136) См. Синод. Лѣт. No 50, л. 415, бывшій въ рукахъ К. Щербатова.

(137) Царствен. Кн. 114.

(138) 16 Дек. 1544. Мать его была дочь К. Андрея Васильевича Углицкаго, брата Іоанна III: см. Родослов. Кн. I, 123.

(139) Курбскій: «мужъ зѣло разумный и тихій, въ совершенныхъ уже лѣтѣхъ.»

(140) Т. VI, г. 1491.

(141) 3 Сент. 1545. Въ Царствен. Кн. 119: «урѣзаша языка ему у тюремъ за его вину, за невѣжливые слова.»

(142) Сынъ Ивана Васильевича Шуйскаго. Это было въ Окт. 1545: въ Дек. сняли съ нихъ опалу.

(143) 30 Дек. 1544. Воеводы тамъ были К. Петръ Щенятевъ, К. Конст. Шкурлятевъ и Мих. Воротынской.

(144) Отъ 6 Мая до Августа 1546.

(145) Въ Царствен. Кн.: «и Государя не пропустили тѣмъ же мѣстомъ къ своему стану проѣхати, но объѣха инымъ мѣстомъ.»

(146) Казнь была Іюля 21. Въ Синод. Лѣт. No 351: «по Дьяволю дѣйству оклеветалъ ложными словесы Вел. Князя Бояръ Василей Григорьевъ сынъ Захарова Гнилевской.» См. также Царствен. Кн. 124. Тогда же Ивана Петровича Ѳедорова сослали на Бѣлоозеро, а Ив. Воронцова заключили. Курбскій (см. ниже) въ числѣ казненныхъ или убитыхъ, Царскимъ именемъ, около сего времени называетъ еще Ѳедора Невѣжу, богатага землянина, и трехъ знатныхъ юношей: К. Михайла Трубецкаго (Богданова сына), К. Ив. Дорогобужскаго и К. Ѳед. Овчину.

(147) 22 Марта 1545 пріѣхалъ въ Москву отъ Сигизмунда-Августа посланникъ Янъ Комаевскій. Лѣтописцы

22

наши говорятъ здѣсь о кончинѣ отца Августова, Сигизмунда; но онъ жилъ еще около трехъ лѣтъ.

(148) Царствен. Кн. 116: «Апрѣля (1545) послалъ Князь Вел. Воеводъ своихъ, К. Сем. Ив. Пупкова, а въ передовомъ полку Ив. Вас. Шереметева, а въ сторожевомъ К. Дав. Палецкаго, къ Казани легкимъ дѣломъ въ струзѣхъ; а съ Вятки К. Вас. Сем. Серебреново... А во Свіягу посылали Воеводы отъ себя Дѣтей Боярскихъ: и тамо многихъ Казанцевъ побили и Тевекелева сына Княжь Муртозу Мурзу поимали и иныхъ дѣтей его побили... А Внучко Львовъ съ Пермичи не поспѣлъ, а пришелъ въ судѣхъ опослѣ, и Казанскіе люди его побили и самого убили. И Государь Воеводъ и Дѣтей Боярскихъ жаловалъ, кто о чемъ билъ челомъ.»

(149) «Многіе поѣхали къ Вел. Князю, и иные по инымъ землямъ... Іюля 29 прислали къ Вел. Князю изъ Казани Кадышъ Князь, да Чура Нарыковъ, сына Боярскаго Галичанина Ваську Бортева, чтобы послалъ къ Казани рать... И въ Володимерѣ Генв. 17 (1546) пріѣхалъ къ Вел. Князю изъ Казани отъ Посла отъ Игнатія Яхонтова Рудакъ Булатовъ съ грамотою, а Казанцы прислали Гаметъ Шиха, Абеюрганъ, Сеитъ и Кадышъ и Чюра, что Сафа-Гирея согнали... и пожаловалъ бы на Казань Царя Шигъ-Алея...» (По дѣламъ Ногайскимъ No 4, л. 43, извѣстно, что Сафа-Гирей возвратился-было къ Казани съ толпою Астраханцевъ и хотѣлъ силою войти въ городъ, но отраженный жителями, ушелъ къ своему тестю, Юсуфу, Ногайскому Князю. О семъ упоминаетъ и Казанская Лѣт.; но говоритъ несправедливо, что Сафа-Гирей подступалъ къ Казани съ Юсуфомъ). Далѣе: «и Князь Вел. послалъ въ Казань Астафья Андреева къ правдѣ ихъ привести... Марта 15 Астафій изъ Казани пріѣхалъ, а Сеитъ и Уланы прислали и вся земля своихъ Пословъ, Уразлыя Князя, да Андрычей Афыза, и Апр. 7 Князь Вел. Шигъ-Алея на Казань отпустилъ, а съ нимъ К. Дм. Ѳед. Бѣльскаго, да К. Дм. Ѳед. Палецкого, да Дьяка Постника Губина посадити его на Царство... и посадили Іюня 13 и пріѣхали къ Вел. Князю на Коломну; а Шигъ-Алей прислалъ отъ себя бити челомъ на Царствѣ Вел. Князю Чапкина Мурзу; а Игнатія Яхонтова съ товарищи отпустилъ, и Большихъ Пословъ прислалъ, Алабердей Улана, да Тевекеля Князя.»

(150) См. Казан. Лѣт. Онъ пишетъ, что Казанцы, встрѣтивъ Шигъ-Алея не съ дарами, а съ оружіемъ, тогда же побили многихъ изъ его Князей и Мурзъ, а другихъ заключили въ темницу; что Бѣльскій, имѣя при себѣ 1000 воиновъ, остался въ Казани, и жилъ за городомъ, будучи подозрѣваемъ въ измѣнѣ; что Іоаннъ, узнавъ отъ Шигъ-Алея о тайной связи нѣкоторыхъ Вельможъ Московскихъ съ Казанскими мятежниками, осудилъ трехъ Бояръ на смерть; что одинъ изъ виновныхъ самъ отравилъ себя ядомъ, а другіе разбежались. Это противно сказанію другихъ, достовѣрнѣйшихъ Лѣтописцевъ.

(151) См. Казан. Лѣт. Въ Царствен. Кн.: «И какъ вѣсть пришла къ Государю, что Шихъ-Алей съ Казани збѣжалъ, а не вѣдомо, на которыя мѣста, и Государь послалъ Царя стрѣчати на поле Льва Андр. Салтыкова, а съ нимъ Дѣтей Боярскихъ и Татаръ, а на Вятку Алексѣя Дан. Басманова; и Левъ Царя встрѣтилъ на полѣ; а Шигъ-Алей какъ збѣжалъ Волгою въ судѣхъ, поймалъ кони у Городецкихъ Татаръ и послалъ къ Великому Князю своего Дворянина съ грамотою... а шелъ чрезъ поле въ городъ, и пришелъ на Украйну Авг. 15... Сафа-Гирей въ Казани убилъ Чюру

23

Князя, Баубека, Кадыша и иныхъ.» Казан. Лѣт. говоритъ, что Шигъ-Алей долженъ былъ въ какомъ-то мѣстѣ ждать вѣрнаго Князя Чуры, но оставилъ его.

(152) Царствен. Кн.: «Декабря 6 (1546) прислали Горняя Черемиса, Туга съ товарищи, дву Черемисиновъ бити челомъ, » и проч.

(153) Въ 1544 г., 3 Марта, Іоаннъ съ братомъ ѣздилъ въ Колязинъ монастырь къ Св. Макарію, а оттуда въ Заболотье на медвѣжью охоту и къ Троицѣ; а Маія 21 въ 1545 году съ братомъ Юрьемъ и съ К. Владиміромъ Андреевичемъ въ Троицкій монастырь и въ Переславль, откуда, отпустивъ Князей Юрія и Владиміра въ Москву, поѣхалъ въ Ростовъ, Ярославль, на Бѣлоозеро въ Кирилловъ монастырь, Ѳерафонтовъ, Вологодской Спасовъ на Прилукѣ, Корниловъ, Павловъ, къ Борису и Глѣбу на Устью; 15 Сент. опять къ Троицѣ, въ Слободу (Александровскую) и въ Можайскъ на охоту; 27 Дек. въ Воры для звѣриной ловли и въ Владиміръ; 15 Сент. въ 1546 году къ Троицѣ, въ село Воробьево, Денисьево, Починки, на богомолье въ Можайскъ къ Св. Николаю, Волокъ, Ржевъ, Тверь, Новгородъ и Псковъ. — Въ Архив. Псков. Лѣт.: «К. В. Иванъ Васильевичь, да братъ его К. Георгій быша въ Новѣгородѣ и во Псковѣ Дек. 28: одну ночь ночевалъ, а на другую на Вороночи былъ, а третью въ Печорахъ, и паки во Псковѣ, и поѣде къ Москвѣ, съ собою вземъ К. Володимера Андреевича; а Князь Юрій, братъ его, оста, и той, бывъ не много, поѣде къ Москвѣ, а не управивъ своей отчины ничего; а Князь Великій все гонялъ на мскахъ (ишакахъ) а Христіаномъ много протори учинилъ.»

Въ одномъ лѣтописцѣ нашелъ я слѣдующее сказаніе, похожее на сказку: «Какъ пріѣхалъ Великій Князь Иванъ Васильевичь съ Москвы въ Новгородъ, и невѣдомо, какъ увѣда казну древнюю, сокровенну въ стѣнѣ Создателемъ Св. Софеи, Княземъ Владиміромъ Великимъ» (нѣтъ, внукомъ Св. Владиміра), «и невѣдомо бысть о семъ никѣмъ, ниже слухомъ, ниже писаніемъ; и тогда пріѣхавъ нощію и начатъ пытати про казну Ключаря Софейскаго и пономаря, и много мучивъ я не допытався, понеже не вѣдаху; и пріиде самъ Князь Вел. на всходъ, гдѣ восхождаху на церковныя полати, и на самомъ всходѣ, на правой сторонѣ, повелѣ стѣну ломати, и просыпася веліе сокровище, древнія слитки въ гривну и въ полтину и въ рубль, и насыпавъ возы, посла къ Москвѣ.»

ВЫПИСКА ИЗЪ ЛѢТОПИСЕЙ СЕГО
ВРЕМЕНИ:

«Февр. 3 (1540) принесены изо Ржевы на Москву двѣ иконы чудотворныя, образъ Пречистыя и крестъ честный; срѣтоша со кресты Митрополитъ и Князь Великій съ Бояры и съ народомъ близъ Новаго монастыря Митрополича, и повелѣ Вел. Князь на томъ мѣстѣ церковь поставити во имя Пречистыя. Іюня 1 поставленъ Макаріемъ Митрополитомъ Архіепископъ Ѳеодосій Великому Новугороду и Пскову, Игуменъ съ Хутыни. — Остави Епископію Васіанъ Коломенскій» (въ Іюнѣ 1542). «Іюля 2 поставленъ Макаріемъ Митрополитомъ Епископъ на Коломну Ѳеодосій, Архим. отъ Спаса Новаго съ Москвы. Преставися (въ Августѣ) Архіеп. Ростов. Досиѳей и положенъ въ Ростовѣ. — Февр. 25 (1543) поставленъ Архіеп. Ростову и Ярославлю Алексѣй, Троицкій Игуменъ Сергіева монастыря. Тоя же зимы преставися Еписк. Ѳерапонтъ Суздальскій, и положенъ въ Суздалѣ. Додѣлаша (въ Сент.) церковь Воскресеніе на площади возлѣ Иванъ Святый подъ колоколы, а заложена повелѣніемъ Вел. Князя

24

Василья Ивановича въ л. 7040 (1532), а мастеръ ночалъ дѣлати и совершилъ безъ лѣствицы Петрокъ Малой Фрязинъ, а лѣствицу и двери придѣлаша въ л. 7060 (1552) Мастеры Московскіе, и во 63 лѣто Царь и Митрополитъ въ ту же церковь принесли Рожество Христово отъ Мстиславскаго двора и Соборъ уставили. Тоя же осени бысть дожди веліи и вода велика, и ледъ пройде аки въ веснѣ.» — 21 Ноября 1543 г. построили въ Новѣгородѣ восемь казенныхъ корчемныхъ дворовъ. — «Генв. 22 (1544) згорѣша избы Митрополичьи на Митропол. дворѣ, а Митрополитъ ѣздилъ тогда въ Можаескъ и въ Пафнутіевъ монастырь. Преставися Еписк. Крутицкій Досиѳей (въ Февралѣ). Поставленъ въ Суждаль Епископъ Іона Собина, Архим. Чудовскій, Февр. 21, и Епископъ на Крутицу Сава, Архим. Симоновскій.» Былъ дорогъ хлѣбъ: четверка ржи стоила въ Новѣгородѣ около гривны Московской. Въ 1545 г. была въ Новѣгородѣ дорога бумага: книжная десть стоила два алтына.

(154) См. Царствен. Кн.

(155) «Какъ наши прародители, Цари и Великіе Князи, и сродничь нашъ, Вел. Князь Владимеръ Всеволодичь Мономахъ.»

(156) См. сей Исторіи Т. ІІ, г. 1116—1123.

(157) См. тамъ же, примѣч. 220.

(158) «И покрывъ златою поволокою, на ней же саженъ крестъ бисеромъ и многоцѣннымъ каменіемъ, дасть Протопопу Ѳеодору; онъ же пріемлетъ со страхомъ и поставляетъ у себя наверхъ главы... И полчаса спустя, вышелъ Князь Великій изъ брусеныя, изъ столовыя избы, и пошелъ къ Пречистой.»

(159) «А Митрополитъ стоялъ на крылосѣ у своего мѣста во всемъ Святительскомъ сану, и велѣлъ Архидіакону начати молебенъ Богородицѣ и Чудотворцу Петру.» — Не повторяемъ здѣсь того, что уже говорили мы въ описаніи Димитріева вѣнчанія.

(160) «И противъ Архангела осыпаша его, и на средней лѣствицѣ.»

(161) Только въ одной новѣйшей рукописной Степен. Книгѣ упоминается здѣсь о мѵропомазаніи. Подробное описаніе Царскаго вѣнчанія (въ Синод. Библіот. No 355) составлено въ 1642 году. Тамъ находимъ мѵропомазаніе, причащеніе, нѣкоторыя новыя молитвы и поученіе Царю отъ Патріарха. Въ описаніи Царской утвари Михаила Ѳеодоровича уже говорится о скипетрѣ и яблокѣ или державѣ (см. Никон. Лѣт. VIII, 206).

(162) Въ Архив. Псков. Лѣт.: «и восхотѣ Царство устроити на Москвѣ, и яко же написано въ Апокалипсисѣ: пять бо Царевъ минуло, а шестой есть, но не убо бѣ пришелъ.» Въ Апокалипсисѣ сказано, что пять Царей пало, одинъ (шестый) есть, а другой (седьмый) еще не пришелъ.

(163) Въ рукописной Степен. Книгѣ Латухина: «Удивишася вси врази Россійской земли, невѣрніи, поганіи Царіе и нечестивіи Крали... и послы своя съ великими дарами къ нему присылаху... Паче же Великій Салтанъ Турецкій похвальная словеса восписа ему, » и проч. Грамота Патріарха Іоасафа находится между Греческими дѣлами въ Архивѣ, No 1, л. 175. Іоасафъ пишетъ: «Понеже убо наше смиреніе вѣрно увѣдахомъ не точію преданіемъ многихъ достовѣрныхъ мужей, но и писаніемъ и сказаніемъ Лѣтописца, яко нынѣшній наставшій Царь Московскій Іоаннъ отъ роду своего и крови Царскіе ведется, иже отъ тоя приснопамятныя Царицы и Владычицы Госпожи Анны сестры Самодеръжца и Царя Багрянороднаго Мономаха, въ шестыхъ же отъ благочестив. Царя Констянтина, и съ тогдашнимъ Патріархомъ и со Священ. Архіереи Собора Констянтинаграда послаша

25

Митрополита Ефесского и Антіохійского изрядноначальнѣйшего Епарха и вѣнчаша благочест. Вел. Князя Владимера на Царство, и дароваша его тогда Царьскимъ вѣнцемъ на главу его, и діадимою украшенною бисеромъ и инымъ Царьскимъ знаменіемъ... и Преосвящ. Митрополитъ Московскій и всея Великія Россіи Господинъ Макарей вѣнчалъ Благочест. Князя на Царство закономъ: и мы же единымъ образомъ уложихомъ, и благословили его... и собраша Митрополитовъ и Епископовъ содѣйствомъ и благодатію Св. Духа, еже быти и зватися ему Царемъ, законно и благочестно вѣнчанному вкупѣ и отъ насъ и отъ нашея Церкви, » и проч. Если Патріархъ говоритъ объ Аннѣ супругѣ Владиміра Святаго, то братъ ея Константинъ не именовался Мономахомъ.

Курбскій пишетъ: «Посла Царь Ѳеодорита (инока) Соловецкаго къ Патріарху Константинаграда просити о Царскомъ вѣнчаніи, и ходи вящше года, и принесе отъ Патріарха благословеніе, и книгу Царскаго вѣнчанія присла Патріархъ съ Митрополитомъ своимъ и Михаиломъ Протопсальтомъ Пресвитеромъ. Царь же подарова Ѳеодорита тремя сты сребреными и шубою соболей подъ аксамитомъ; онъ же взя точію 25 сребреники.»

(164) Въ Архив. Псков. Лѣт.: «поя Княгиню Настасью у вдовы у Романовскія Юрьевича.»

См. Собран. Госуд. Грамотъ, Т. II, стр. 43. Въ Новгородъ для выбора невѣстъ былъ посыланъ Окольничій И. Д. Шеинъ, а въ Вязьму Князь И. С. Мезецкій и Дворцовый Дьякъ Гаврило Щенокъ, съ слѣдующими грамотами: «Велѣлъ есми (Царь) смотрити у васъ дочерей дѣвокъ, намъ невѣсты... а которой дочь дѣвку у себя утаитъ, и тому быть въ великой опалѣ, и въ казни.» Въ грамотѣ къ жителямъ Вязмы и Дорогобужа сказано: «Вы дочерей своихъ не везете, а нашихъ грамотъ не слушаете — и вы то чините не гораздо, » и проч.

Описаніе сей Іоанновой свадьбы см. въ Рос. Вивліоѳ. XIII, 29. Тамъ сказано: «На первой день въ большомъ мѣстѣ сидѣлъ за столомъ братъ В. К., К. Юрій Вас., а въ материно мѣсто была Княгиня Евфросинья, а въ Тысяцкихъ К. Володимеръ Андр.» (сынъ ея); «а въ дружкахъ съ В. К. сторону Бояринъ К. Дм. Ѳед. Бѣльской съ женою, да Бояринъ Ив. Мих. Юрьева съ женою; а съ Вел. Княгини сторону Бояр. К. Ив. Ив. Пронской съ женою, да быть было Вас. Мих. Тючкову, и не былъ за тѣм, что убился съ коня, а была жена его, а въ его мѣсто дружка Мих. Яков. Морозовъ; а въ свахахъ Ѳедорова жена Михайловича Нагова Авдотья... Въ казнѣ Вел. Княгини были и въ хоромахъ сидѣли у платья Дьяки Сукинъ и Захаровъ; а къ вѣнчанью шелъ за саньми Сукинъ же; а у завтраковъ во всѣ три дни былъ онъ же, и свадебные списки были у него же. А на В. Князя мѣстѣ сидѣлъ К. Дмитріевъ сынъ Бѣльскаго Иванъ; а у мѣста съ чарками стоялъ Дьякъ Боканъ, и какъ голову чесали, да вѣнецъ держалъ онъ же... А у постели былъ Бояринъ К. Юр. Вас. Глинской, а Боярини Княгиня В. В. Шуйскова, да Княгиня Юрьева, Вас. Глинскова, Ксенія... А К. Ив. Ѳед. Мстиславской, да Никита Ром. Юрьевъ спали у постели... а постелю слалъ Бояринъ Ю. В. Глинской, а съ нимъ Алексѣй да Данило Ѳедорова дѣти Адашева... а мыльню топилъ Ив. Як. Чеботовъ; а у воды были Казариновъ и два Подъячихъ; а у платья Окольничей Мансуровъ, да Дьякъ Никита Фуниковъ; а колпакъ держалъ К. Ю. Шемякинъ. А въ мыльнѣ мылись съ В. К. Бояринъ К. Ю. В. Глинской... Спальники и мовники К. Ив. Ѳед. Мстиславской, да К. Ю. Шемякинъ, да Никита Ром., да Алексѣй Адашевъ; а съ платьемъ бѣлымъ и съ поясы ходилъ къ мыльнѣ

26

Постельничей Мансуровъ... А ѣздилъ около подклѣта Бояринъ и Конюшей Мих. В. Глинской... а вино несъ къ церкви въ скляницѣ Дворецкой Хабаровъ.» Далѣе сказано, кто несъ свѣчи, фонарь, короваи, зголовья, коверъ, скамьи; кто слалъ камки и положилъ миндеръ подъ ноги новобрачнымъ.

Въ Родословныхъ Книгахъ сказано, что Андрей Ивановичь Кобыла имѣлъ брата Ѳедора Шевлягу; что у Андрея былъ сынъ Ѳедоръ Кошка, у Ѳедора Иванъ, у Ивана Захарія, у Захаріи Юрій, у Юрія Романъ, у Романа Данило, Долматъ и Никита. Сестра Анастасіи, Анна, была супругою Князя Сицкаго. — Новѣйшіе повѣствователи увѣряютъ, что отецъ Андреевъ былъ Князь Прусской, одинъ изъ потомковъ перваго Царя Латышскаго, Видвуша; что сей Князь, выѣхавъ къ намъ съ двумя сыновьями, крестился въ 1287 году и былъ названъ Іоанномъ. См. объ Андреѣ Кобылѣ сей Исторіи Т. VI, примѣч. 365.

(165) Въ лѣтописяхъ именно сказано, что предобрая Анастасія наставляла и приводила Іоанна на всякія добродѣтели. Рѣчь Митр. Макарія къ новобрачнымъ, Царю и Царицѣ, напечатана въ Древ. Рос. Вивліѳ. XIV, 227. Онъ велитъ имъ посѣщать церкви и темницы, любить родныхъ, чтить Духовенство, жаловать Бояръ и народъ, не слушать клеветниковъ, праздновать Воскресеніе и другіе святые дни, наблюдать посты, совокупляться только въ благополучное время, и проч.

(166) Въ Царствен. Кн. 142: «Въ тѣ поры Глинскіе у Государя въ приближеніи и въ жалованіи (были), а отъ людей ихъ чернымъ людемъ насильство и грабежъ; они же ихъ отъ того не унимаху.»

(167) Въ Архив. Псков. Лѣт.: «Въ лѣто 7055 (1547) въ Петровъ постъ Псковичи послаша 70 человѣкъ на Москву жаловатися на Намѣстника на Турунтая, и оны жалобщики били челомъ Государю на сельцѣ на Островкѣ, и Государь опалился на Псковичь сихъ... безчествовалъ обливаючи виномъ горячимъ, палилъ бороды и волосы, да свѣчю зажигалъ, и повелѣлъ ихъ покласти нагихъ по земли; и въ ту пору на Москвѣ колоколъ благовѣстникъ напрасно отпаде, и Государь поѣде къ Москвѣ, а жалобщиковъ не истеря.» Въ Царствен. Кн.: «Іюня 3 начаша благовѣстити Вечерню, и отломишася уши у колокола у благовѣстника, и паде съ деревянные колокольницы, а не разбися.»

(168) См. Курбскаго.

(169) На примѣръ, въ государствованіе Донскаго и Темнаго.

(170) «Загорѣся лавка въ Москотинномъ» (нынѣ Москотильномь) «ряду... Сгорѣша церкви и монастырь Богоявленской и Ильинской... У рѣки у Москвы въ стрѣльницѣ загорѣшесь зеліе пушечное, » и проч.

(171) «Загорѣся за Яузою на Болвановьѣ... и церковь Спасъ въ Чигасовѣ монастырѣ; подпись тоя чудна была Діонисія иконописца — и Лыщиково погорѣ по Яузу.»

(172) См. Стоглавъ.

(173) «Загорѣся Воздвиженіе на Арбатской улицѣ на островѣ... и промчеся огнь и до восполія Неглинною, и Черторіе погорѣ до Семгинского сельца, возлѣ рѣку Москву, и до Ѳедора Св. на Арбатской; и обратися буря на градъ большой, загорѣся у Соборныя церкви верхъ, и на Царскомъ дворѣ кровли и избы древяныя, и полаты, украшенныя златомъ, и казенной дворъ съ Царскою казною, и церковь на Царскомъ дворѣ у Царскія казны, Благовѣщеніе златоверхая, Дейсусъ Андреева письма Рублева златомъ обложенъ и образы

27

многоцѣнныя Греческаго письма прародителей его... и оружничая палата вся погорѣ, и постельная съ казною, и въ погребѣхъ на Царскомъ дворѣ подъ полатами, выгорѣ все древяное въ нихъ, и конюшня Царская... и дворъ Митрополичь... И пойде Митрополитъ изъ церкви, и несъ на собѣ Пречистую Петрова Чудотворцова письма, а Протопопъ Гурій несъ за нимъ правила.» (Въ Латухин. Степен. Кн. сказано, что они привезены Митрополитомъ Кипріаномъ)... «и съ нимъ шелъ Татищевъ, Княжь Владиміровъ Ясельничей, да Священникъ Соборной Пречистенской Жижелевъ Иванъ, и тѣ оба сгорѣли на площади... а Протопопъ Гурій пробылъ на тайникѣ... Едины мощи Св. Алексія сохранены быша, а Старцовъ (въ Чудовѣ) сгорѣша по погребомъ и по полатамъ 18, а слугъ 8; а въ Вознесенскомъ 10 Старецъ: токмо единъ образъ Пречистыя Протопопъ вынесъ... А въ другомъ градѣ (Китаѣ) двѣ церкви Богъ сохранилъ, на рвѣ Рожество Христово, да Рожество Пречистыя, да на Никольскомъ крестцѣ лавокъ съ десять... А за городомъ большой посадъ сгорѣ возлѣ Неглинну, пушечной дворъ... и Рожественская улица и монастырь Рожественской до Николы до Драчевскаго монастыря, а по Устрѣтенской до Стефана Св., а по Ильинской до Флора Св. въ Мясникѣхъ, а Покровскою по Василій Св., а Варварскою всѣ Святые, и Св. Пятница, и Рожество Пречистыя, и Никола Подкопаевъ, и Флоръ Св. у конюшни, и конюшня Вел. Князя, и по Воронцовской дворъ и по Илію подъ Сосенки; а Великою улицею возлѣ Москвы рѣки, и Никола Кошелевъ и Андрей Св., и Воздвиженіе у рѣки Москвы, и Козьма и Даміанъ, и Кулишка вся, и возлѣ Яузу по Воронцовской садъ, и по законюшни по Смолину улицу. А отъ города за рвомъ на площадкѣ отъ Преображенія не горѣша дворы до Всѣхъ Святыхъ по Варварскую улицу на Кулишкѣ, а позадь погорѣша всѣ дворы, » и проч. Въ Латухин. Степен. Кн.: Василій юродивый (на канунѣ пожара) пріиде въ монастырь Воздвиженія, иже зовется на Островѣ, и ста предъ церковію, къ ней же умильно зря, и умно молитву творя, и плакашеся неутѣшно. Людіе, видяще его, дивляхуся... Желѣзо яко олово разливашеся и мѣдь яко вода растаяваше.»

(174) «См. Царствен. Кн. 142. Самъ Царь Іоаннъ въ грамотѣ къ К. Андрею Курбскому пишетъ: «Множество народа, воскричавъ Іудейскимъ обычаемъ, пріидоша Соборныя церкви въ предѣлъ Св. Великомученика Димитрія Селунскаго, и изымавъ Боярина нашего, К. Юрья Вас. Глинскаго, безчеловѣчнѣ выволокли въ Соборную церковь и убиша безвинно въ церкви противъ Митрополича мѣста, и кровію его помостъ церковный окровивше.»

(175) «Много же и Дѣтей Боярскихъ незнакомыхъ побиша изъ Сѣверы, называючи ихъ Глинского людьми.»

(176) См. Курбскаго.

(177) Курбскій: «И аки бы явленія отъ Бога повѣдающе ему, не вѣмъ, аще истинные, или токмо ужасновеніе пущающе буйства его ради и для дѣтскихъ неистовыхъ его нравовъ умыслилъ было себѣ сіе, яко многажды и отцы повелѣваютъ слугамъ дѣтей ужасати мечтательными страхи.»

(178) См. Курбскаго и Стоглавъ, гдѣ самъ Іоаннъ говоритъ о тогдашнемъ своемъ исправленіи.

(179) Курбскій: «Съ нимъ же (Сильвестромъ) соединяется въ общеніе единъ благородный тогда юноша къ доброму и полезному обществу, именемъ Алексѣй Адашевъ: Цареви же той Алексѣй въ то время зѣло любимъ былъ и согласенъ, и былъ онъ общей вещи зѣло полезенъ, и отчасти въ нѣкоторыхъ нравѣхъ Ангеломъ подобенъ: и аще

28

бы все по ряду изъявилъ о немъ, воистину вѣрѣ не подобно было бы предъ грубыми и мірскими людьми.»

(180) «Приходиша многіе люди чернь скопомъ къ Государю, глаголюще нелѣпая, что будто Государь хоронитъ у себя Княгиню Анну и К. Михайла.» Левекъ вообразилъ, что подъ словомъ чернь разумѣются Монахи, и пишетъ: Le Clergé eut l’audace d’aller trouver le Tsar, de le prier ou plutot de lui ordonner de livrer Anne et celui de ses fils qui vivoit encore. Вотъ не маловажная ошибка! Слѣдуетъ и другая. Лѣтописецъ говоритъ о черни: «оныхъ же мнози разбѣгошася;» а Левекъ: «Elle (la famille de Glinsky) fut obligèe de fuir et de se disperser. C’est peut être la seule fois qu’on paisse accuser Ivan de foiblesse.» Обвинять въ слабости того, кто велѣлъ немедленно казнить мятежниковъ!

(181) См. Курбскаго. Самъ Іоаннъ говоритъ Московскому Собору 1551 году, описавъ бѣдствіе пожара: «Отъ сего убо вниде страхъ въ душу мою... и припадохъ ко твоему Первосвятительству и ко всѣмъ, еже съ тобою Святителемъ, съ истиннымъ покаяніемъ прося прощенія, еже злѣ содѣяхъ; и Божія ради великія милости получихъ отъ васъ миръ и благословеніе и прощеніе.»

(182) Сія любопытная рѣчь находится въ Архив. Степен. Книгѣ Хрущова. Выписываемъ оную отъ слова до слова: «Повелѣ (Іоаннъ) собрати свое Государство изъ городовъ всякаго чина, и въ день Недѣльный изыде со кресты на лобное мѣсто, и совершивъ молебная, нача рѣчь говорити къ Митрополиту: Молю тя, Св. Владыко, да будеши помощникъ намъ и любви поборникъ. Вѣмъ, блага дѣла и любви желатель еси. Азъ, Владыко, и самъ ты вѣси, яко азъ остался отца своего четырехъ лѣтъ, а матери своей осьми лѣтъ. Родители о мнѣ не брегоша, а сильніи мои Бояре и Вельможи о мнѣ не радѣша и самовластни быша, и сами себѣ саны и чести похитиша моимъ именемъ, имъ же нѣсть возбраняющаго, и во многіе корысти и въ хищенія и въ обиды упражняхуся. Азъ же яко глухъ, и не слышахъ, и не имый во устѣхъ своихъ обличенія юности ради моея и пустоты. Они же властвоваху... О неправедніи лихоимцы и хищницы и неправедный судъ по себѣ творяще! что нынѣ намъ отвѣтъ даете, иже многія слезы на ся воздвигосте? Азъ же чистъ отъ крове сея. Ожидайте воздаянія своего. И всѣмъ поклонися на всѣ страны, и глагола: Людіе Божіи, и намъ дарованіи Богомъ! молю вашу вѣру къ Богу и къ намъ любовь. Нынѣ вашихъ обидъ и разореній и налогъ исправити невозможно замедленія ради юности моея и пустоты и безпомощства, и неправдъ ради Бояръ моихъ и властей, и безсудства неправеднаго и лихоиманія, и сребролюбія. Молю васъ, оставите другъ другу вражды и тяготы свои, развѣ елико чего большего дѣля не вмѣстно; и въ томъ и въ иныхъ вновь я вамъ, елико емѣстно намъ, самъ буду судія и оборона, и неправды разоряти, и хищенія возвращати.» Въ сей Степен. Кн. сказано, что Іоанну было тогда 20 лѣтъ: не 20, а 17, если онъ говорилъ эту рѣчь скоро послѣ бывшаго пожара.

(183) Въ Стоглавѣ пишетъ Іоаннъ: «Въ предъидущее лѣто билъ есми вамъ (Святителямъ) челомъ и съ Боляры своими и своемъ согрѣшеніи» (см. выше, примѣч. 181). «а Боляре такоже: и вы насъ въ нашихъ винахъ благословили и простили; а язъ по вашему прощенію и благословенію Боляръ своихъ въ прежнихъ во всѣхъ винахъ пожаловалъ и простилъ; да имъ же заповѣдалъ со всѣми Христіаны Царствія своего въ прежнихъ

29

во всякихъ дѣлѣхъ помиритись на срокъ; и Боляре мои всѣ и приказныя люди и кормлейщики со всѣми землями помирилися во всякихъ дѣлѣхъ. Да благословилися есьмы у васъ тогда же Судебникъ исправити по старинѣ.» Судебникъ уже былъ написанъ въ 1550 году: слѣдственно прощеніе Бояръ и всеобщій миръ относятся не къ сему году, а къ предшедшимъ.

(184) Въ Архив. Степен. Кн. Хрущова: «Въ той день пожаловалъ въ Окольничіе Адашева, и говорилъ рѣчь ему: «Алексіе! взялъ я тебя отъ нищихъ и отъ самыхъ молодыхъ людей, слышахъ о твоихъ добрыхъ дѣлахъ, и нынѣ взыскахъ тебе выше мѣры твоея, ради помощи души моей; хотя и твоего желанія на сіе нѣтъ, но обаче азъ возжелахъ не токмо тебе, но и иныхъ такихъ, ктобъ печаль мою утолилъ и на люди моя, Богомъ врученныя намъ, призрѣлъ. Вручаю тебѣ челобитныя пріимати у бѣдныхъ и обидимыхъ, и назирати ихъ съ разсмотрѣніемъ. Да не убоишися сильныхъ и славныхъ, восхитившихъ чести на ся, и своимъ насиліемъ бѣдныхъ и немощныхъ погубляющихъ; ни (вѣрити) бѣднаго слезамъ ложнымъ и клеветающимъ напрасно на богатыхъ, хотящимъ ложными слезами неправедно оболгати и правыми быти; но вся» (долженъ ты) «испышно разсмотряти и къ намъ истину приносити, бояся суда Божія. — И избра судей правдивыхъ отъ Боляръ и отъ Вельможъ, и глагола имъ ту рѣчь съ прещеніемъ; и оттолѣ нача и самъ судити многіе суды и разыскивати праведно.» Алексѣй Адашевъ по списку Бояръ и чиновниковъ Двора (см. Древ. Рос. Вивліоѳ. XX, 40) былъ пожалованъ въ Окольничіе уже въ 1555 году.

(185) См. Курбскаго.

(186) Въ Архив. Псков. Лѣт.: «Тогда бо и къ Опочки послалъ Князь Великой Воеводу съ 2000 вой Салтана ради Сукиныхъ: той бо Салтанъ пошлинникъ много сотворилъ зла, и Опочане изымавъ въ крѣпость посадили.» Сіе случилось послѣ 1547 и прежде 1551 года. См. также Курбскаго. — Въ библіотекѣ Волоколамскаго монастыря, въ книгѣ подъ No 666, л. 164, находится списокъ грамоты Новогород. Архіеп. Ѳеодосія къ Іоанну, писанной около сего времени. Въ ней сказано: «Бога ради, Государь! промысли о своей отчинѣ, о В. Новѣгородѣ! Что ся нынѣ въ ней чинитъ? Въ корчмахъ безпрестани души погибаютъ безъ покаянія и причастіа, въ домѣхъ и на путехъ, и на торжищехъ убійства и грабленіа во градѣ и по погостомъ: прохода и проѣзду нѣтъ. Кромѣ тобя, Государя, того душевнаго вреду и треволненіа внѣшняго уставити некому. Пишу не яко уча твое остроуміе и благодарную премудрость (ни бо лѣпо намъ забыти своея мѣры и на таковыя дерзати), но яко ученикъ учителю, и яко рабъ Государю воспоминаю тобѣ. Далъ ти есть Небесный Царь скипетръ земнаго Царствія, да человѣки научиши правду хранити. Яко кормчій бдитъ всегда, тако и Царскій многоочитый твой умъ съдержитъ твердо добраго закона правило, иссушаа крѣпко беззаконіа потоки, да корабль всемірныя жизни не погрязнетъ волнами смущеніа. Отверзи Царскіа своя уши въ нужи страждущимъ, да обрящеши Божій слухъ собѣ отверзенъ... Солнцу свое дѣло свѣтити лучами всю тварь: Царю же добрыя дѣтели, » и проч.

(187) См. Курбскаго.

(188) Въ Царствен. Кн. 146: «Генв. 6 (1549) Протопопъ Благовѣщенской Ѳедоръ Барминъ разнеможеся, и пріиде на него страхованіе; онъ же опросися въ Чернцы у Государя, а пострижеся у Михайлова Чуда.»

(189) Князь Юрій женился 3 Ноября 1547. См. описаніе его свадьбы въ Древ. Рос. Вивліоѳ. XIII,

30

36. Тамъ сказано: «Приговорилъ Государь (Сент. 18) брата своего женити, и ходилъ съ нимъ къ Митрополиту, чтобы его благословилъ... И Царь велѣлъ Бояромъ и Княземъ дочери привести на Царской дворъ... и дѣвокъ смотрѣли, и полюбилъ К. Юрій Княжну Ульяну... Въ дружкахъ (Царь) велѣлъ быти Боярину Ив. Григ. Морозову, да Вас. Сем. Карпову» (а ихъ женамъ въ Свахахъ)... «А со Княгинину сторону Сем. Ив. Морозову съ женою, да Дворецкому Долмату Ѳед. Карпову съ женою; а со К. Юрьемъ ѣхать къ вѣнчанью и по монастырямъ Боярину К. Мих. Ив. Кубенскому... а ходить передъ Княземъ А. Квашнину... а у постели Тверскому Дворецкому Вас. Мих. Юрьеву, да Казначею Ѳ. Сукину, а Боярынямъ Романовѣ женѣ Юрьевича, да Даниловѣ женѣ Романовича, да Алексѣевѣ женѣ Адашева Настасьѣ... а спати у постели и ѣздити со Княземъ и въ мыльнѣ мытися К. Ив. Ѳед. Мстиславскому, Н. Романовичу Юрьеву, К. Ив. Ив. Шемякину, Ив. Петров. Яковлеву... а у коня и кругъ сѣнника ѣздити Ив. Колычеву, а колпакъ держати Ив. П. Яковлеву... Да велѣлъ Царь нарядити середнюю палату, образы Богородицы поставить на всѣхъ сторонахъ, и мѣста нарядить, гдѣ сидѣти Князю и Княгинѣ; да положити на нихъ зголовья мѣстныя, да по сороку соболей; а у мѣста быти Сем. Вас. Яковля, да Ив. Мих. Юрьева; а постелю слати Дворецкому Тверскому, да Казначею Ѳ. Сукину, Алексѣю да Данилѣ Ѳедоровымъ дѣтямъ Адашева. Алексѣю Сатину, да Боярынямъ. А какъ постелютъ, и Князь готовъ, и Государь пошелъ въ заднюю палату, а Царицѣ велѣлъ итти въ среднюю, а предъ Царицею Дѣти Боярскіе, да Попъ съ крестомъ и Св. водою, а за Попомъ съ свѣчами и съ короваями, да свахи со Княжною, а за Княжною Царица... И Царь вшелъ и сѣлъ возлѣ Царицы, а по К. Юрья послалъ... и его благословилъ, и Священникъ благословилъ же; и К. Юрій сѣлъ на мѣсто, и голову чесала Князю и Княгинѣ Царица; а у нее чару держалъ съ виномъ и гребень Дьякъ... а осыпала Князя и Княгиню Царица и сорокомъ собольми опахивала Царица, и давала ширинки всему поѣзду. И посидѣвъ Царь отпустилъ К. Юрья къ вѣнчанью... а К. Ульяну опослѣ... Митрополитъ взялъ К. Юрья за руку, да поставилъ противъ Царскихъ дверей на камкѣ и соболяхъ, да Княгиню рядомъ, да взялъ у нихъ перстни золоты, да положилъ на Евангеліе... и обручалъ.» (Слѣдуетъ вѣнчаніе и поздравленіе)... «Отъ церкви К. Юрій поѣхалъ къ Царю, а Княгиня къ Царицѣ... И Царь цѣловался съ нимъ, и Бояре... и К. Юрій завтракавъ поѣхалъ по монастырямъ... И какъ куры подали» (за свадебнымъ обѣдомъ) «и Царь велѣлъ К. Юрью встати, да итти передъ собою до палатныхъ дверей, а Княгиню его велъ за руку. К. Юрій сталъ за порогомъ, а Царь ему говорилъ рѣчь: Юрій братъ! Божіимъ велѣніемъ, а нашимъ жалованьемъ велѣлъ тебѣ Богъ женитися, а поняти жену Княгиню Ульяну, и ты свою жену держи по томъ, какъ Богъ устроилъ. Да взявъ его за руку, далъ ему Княгиню... и во дворѣ ихъ осыпала Царица (хмѣлемъ). А на-завтрѣе К. Юрій какъ былъ въ мыльнѣ, и Царь посылалъ къ нему свое жалованье платье, а Княгиню его шелъ вскрылъ самъ; а какъ Князь Юрій пришелъ къ Царю, и Царица велѣла ставити передъ него овощи, и подавала вино... И того дня Царь ѣлъ у К. Юрья съ Царицею; а послѣ стола К. Юрій просилъ Царя, чтобъ пожаловалъ, былъ веселъ, » и проч. — К. Юрій тогда же переѣхалъ жить во дворецъ.

Въ 1547 г. вошли въ Бояре Дворецкій Ив. Ив. Хабаровъ, Григорій Юрьевичь Захарьинъ, К. Данило

31

Дмитріевичь Пронскій, К. Дм. Ѳед. Палецкій, и К. Ѳед. Андр. Куракинъ-Булгаковъ.

(190) На его мѣсто былъ пожалованъ К. Вас. Вас. Чулокъ-Ушатой, а въ 1550 году Бояринъ Ив. Петр. Ѳедоровъ.

(191) Глинскій съ Турунтаемъ бѣжалъ 5 Ноября 1548. «И К. Петръ Ив. Шуйской (съ Дворянами) дошелъ ихъ во Ржевскихъ мѣстѣхъ, въ непроходимыхъ тѣснотахъ. Они же, послышавъ за собою погоню, и узнаша, что имъ уйти невозможно изъ тѣхъ тѣснотъ, и они возвратишась ко Царю, и хотѣша въѣхати въ городъ тайно на Москву и бити челомъ Царю, что они не бѣгали, и поѣхали были молитися Пречистой въ Оковецъ; и К. Ив. Турунтая изымаша въ Завтреню у новаго города въ воротѣхъ въ Неглименскихъ, а онъ хотѣлъ войти въ городъ съ Попы; а К. Михайла изымалъ К. Петръ Шуйской на посадѣ во дворѣ у Вознесенія, у хорошія колокольницы за Неглинною на Никитской улицѣ 11 Ноября.»

(192) Со временъ Донскаго.

(193) «Мая 18 (г. 1550) Царь и Вел. Князь пожаловалъ Князя Владимера Андреевича женилъ, взялъ за него дщерь Александрову Нагово Евдокею; а свадьба была у Царя на дворѣ, и вѣнчалъ ихъ Макарій Митрополитъ.» См. описаніе сей свадьбы въ Вивліоѳ. XIII, 46. Тамъ сказано: «Сент. въ 1 день (1549) приговорилъ Государь женить брата своего, К. Володимера Андр... и пересмотрѣть у Бояръ и Князей дочерей... а свадьбу отложилъ для своего походу къ Казани... И Маія въ 24 въ Недѣлю смотрѣлъ Царь и К. Володимеръ дѣвокъ, и полюбилъ дочь Нагова... а свадьбѣ быть въ Недѣлю Маія въ 31» (сіи числа были Воскресными днями въ 1551 году). Далѣе описываются свадебные обряды, уже извѣстные Читателю.

(194) На примѣръ въ Судебникѣ: «Царь и Вел. Князь съ своею братьею и съ Бояры уложилъ.»

(195) См. указъ 1556 г. о кормленіяхъ и о службѣ, въ прибавленіяхъ къ Судебнику.

(196) См. въ прибавленіяхъ къ Судебнику указъ 1550 г. о мѣстничествѣ.

(197) См. Стоглавъ въ Синод. Библіот. No 524. На Соборѣ были, кромѣ Митрополита, Ѳеодосій Архіеп. Новогородскій, Никандръ Арх. Ростовскій, Трифонъ Еп. Суздальскій, Гурій Смоленскій, Кассіанъ Рязанскій, Акакій Тверскій, Ѳеодосій Коломенскій, Савва Сарскій и Подонскій, Кипріанъ Пермскій.

(198) См. Стоглавъ л. 12 и 14 на обор. Вотъ слова его: «Навыкохъ ихъ злокозненнымъ обычаямъ, тая же мудрствовати яко же и они; и отъ того времени какихъ золъ не сотворихомъ предъ Богомъ?»

(199) Тамъ же, л. 12—19.

(200) Вел. Князь Василій Іоанновичь далъ Присяжныхъ Новугороду, а К. Иванъ Бѣльскій Пскову, какъ мы уже сказали выше.

(201) Въ Стоглавѣ, л. 22: «По вашему благословенію Судебникъ исправили и великія заповѣди написали... Да устроилъ по всѣмъ землямъ моего Царствія Старосты и Цѣловальники и Соцкіе и Пятидесятниковъ по всѣмъ градомъ и по пригородомъ, и по волостемъ и по погостомъ, и Дѣтей Боярскихъ, и уставныя грамоты подписалъ. Сей Судебникъ предъ вами, и уставныя грамоты прочтете и разсудите, чтобы было наше дѣло по Бозѣ въ родъ и родъ неподвижимо по вашему благословенію, аще достойно сіе дѣло, на Св. Соборѣ утвердивъ, и подписати Судебникъ и на уставной грамотѣ, которой въ казнѣ быти: дана сія соборнѣ.» — Въ Судебникѣ, гл. 68: «Въ которыхъ волостяхъ напередъ сего Старосты и Цѣловальниковъ не было,

32

и нынѣ въ тѣхъ во всѣхъ волостехъ быти Старостамъ и Цѣловальникамъ... А безъ Старостъ и безъ Цѣловальниковъ Намѣстникомъ и Волостелемъ и ихъ Тіуномъ не судити.»

(202) Вотъ заглавіе сего устава: Царскіе вопросы и Соборные отвѣты и многоразличныхъ Церковныхъ чинѣхъ. Послѣ будемъ говорить объ немъ въ особенной статьѣ.

(203) См. въ Древ. Рос. Вивліоѳ. XIV, 266, грамоту Новогород. Архіеп. Геннадія къ Митрополиту Симону (писанную около 1500 года), гдѣ сказано: «Приведутъ ко мнѣ мужика, и язъ велю дати чести Апостолъ, и онъ не умѣетъ ни ступити... И язъ велю имъ азбуку учити, и онъ поучився мало, да просится прочь... А моей силы нѣтъ, что ихъ не учивъ мнѣ ставити, » и проч.

(204) Въ концѣ Стоглава: «Лѣта 7059, Маія въ 11 день, Царь и Вел. Князь приговорилъ со отцемъ своимъ съ Макаріемъ Митрополитомъ и со Архіепископы и Епископы и со всѣмъ Соборомъ, что впредь Архіепископомъ и Епископомъ и монастыремъ вотчинъ безъ Царева и Вел. Князя вѣдома и безъ докладу не покупати ни у кого, а Княземъ и Дѣтемъ Боярскимъ и всякимъ людемъ вотчинъ безъ докладу имъ не продавати; а кто купитъ или кто продаетъ, и у тѣхъ, кто купитъ, деньги пропали, а у продавца вотчина; а взяти вотчина на Государя Царя безденежно.» — Въ Глушицкомъ (Вологодскомъ) монастырѣ есть грамота Вел. Князя Іоанна Вас., писанная къ Игумену Ѳеодосію въ 1535 году (слѣдственно еще въ малолѣтство Іоанново), въ коей уже запрещается монастырямъ покупать и брать въ закладъ вотчины безъ вѣдома Государева. См. Исторію Рос. Іерархіи III, 712.

(205) См. Preußisches Archiv, von Faber, стр. 6. Іоаннъ Шлиттъ или Шлитте былъ родомъ изъ Гослара.

(206) У Гадебуша (Liefl. Jahrbüch. I, 389) умножено сіе число до трехъ сотъ; но по бумагамъ самого Шлитта, хранящимся въ Кенигсбергскомъ Архивѣ, ихъ было 123 человѣка: 4 Ѳеолога, 4 Медика, 2 Юриста, 4 Аптекаря, 2 Оператора, 8 цырюльниковъ, 8 подлекарей, 1 плавильщикъ, 2 колодезника, 2 мельника, 3 плотника, 12 каменщиковъ, 8 столяровъ, 2 Архитектора, 2 литейщика, 1 стекольщикъ, 1 бумажный мастеръ, 2 рудокопа, 1 человѣкъ искусный въ водоводствѣ, 5 толмачей, 2 слесаря, 2 часовщика, 1 садовникъ для винограда, другой для хмѣля, 1 пивоваръ, 1 денежникъ, 1 пробирщикъ, 2 повара, 1 пирожникъ, солеваръ, 1 карточникъ, 1 ткачь, 4 каретника, 1 скорнякъ, 1 маслобой, 1 горшешникъ, 1 типографщикъ, 2 кузнеца, 1 мѣдникъ, 1 коренщикъ, 1 пѣвецъ, 1 органистъ, 1 шерстобой, 1 сокольникъ, 1 штукатуръ, 1 мастеръ для варенія квасцовъ, другой для варенія сѣры, 4 золотаря, 1 площильщикъ, 1 переплетчикъ, 1 портной.

(207) См. Preuß. Archiv. Шлиттъ, сидя въ заключеніи, уговорилъ одного Доктора Правъ, Іоанна Цегендера, ѣхать отъ него съ письмомъ въ Москву; но сей Докторъ былъ остановленъ въ Ливоніи и сидѣлъ 5 лѣтъ въ темницѣ. Шлиттъ послалъ къ Царю другое донесеніе съ Брауншвейгскимъ купцемъ, Арнольдомъ Пеиномъ, который для своей безопасности списалъ оное собственною рукою, а подлинное возвратилъ Шлитту: въѣхавъ благополучно въ Россію, онъ вздумалъ назваться Шлиттомъ и съ великою честію прибылъ въ Моску; но Государь изъявилъ ему гнѣвъ за такой обманъ, и не хотѣлъ вѣрить бумагамъ, писаннымъ не Шлиттовою рукою, однакожь безъ наказанія отпустилъ его назадъ въ Германію. Черезъ полтора года Шлиттъ бѣжалъ изъ Любекской темницы, и

33

въ 1555 году, 5 Марта, писалъ къ Царю изъ Аугсбурга, требуя денегъ и новой вѣрющей грамоты; увѣрялъ, что исполнитъ данное ему порученіе; дѣйствительно старался о томъ на Сеймѣ Аугсбургскомъ, но не имѣлъ успѣха, и послалъ какого-то Іоанна Фоглера, Цюрихскаго уроженца, къ Царю съ кипою бумагъ, относящихся къ образованію Россіи. Фоглеръ уѣхалъ въ Италію, и тамъ заложилъ сіи бумаги. Одинъ изъ его заимодавцевъ, Веитъ Ценге, выкупилъ ихъ, привезъ въ Аугсбургъ, и требовалъ денегъ съ Шлитта; но Шлиттъ скрылся и лѣтомъ въ 1557 году былъ уже въ Москвѣ, куда отправился Веитъ Ценге, который, проѣзжая чрезъ Кенигсбергъ, далъ списокъ со всѣхъ бумагъ Шлиттовыхъ Герцогу Прусскому, Албрехту. Сей списокъ уцѣлѣлъ въ Кенигсбергскомъ Архивѣ, Шлиттъ предлагаетъ, чтобы Посолъ Россійскій, всегда находясь при особѣ Императора, имѣлъ у себя Доктора и Магистра Богословіи, двухъ Докторовъ Правъ, Гофмейстера, Медика, двухъ Секретарей, нѣсколько чиновниковъ, Пажей, слугъ, искусныхъ поваровъ; давалъ обѣды, пиры и на все издерживалъ болѣе шестидесяти тысячь талеровъ.

Сей-то Шлиттъ сочинилъ отъ имени Царя Іоанна письмо къ Карлу V, напечатанное въ Materialien zu der Russ. Geschichte, I, 431—460, весьма не глупое, отчасти и достопамятное, но содержащее въ себѣ нѣсколько историческихъ ошибокъ; на примѣръ, тамъ сказано, что предки Іоанновы посылали на Соборъ въ Констанцію Григорія, Архіепископа Кіевскаго съ другими пятью Епископами (сіи Епископы были Литовскіе, посыланные Витовтомъ: см. Т. V, примѣч. 242); что Василій, отецъ Іоанновъ, въ 1523 году чрезъ Посланника Димитрія предлагалъ Папѣ соединить Церковь Восточную съ Западною (грубая ложь; см. Т. VII, г. 1526); что Императоръ, Фридерикъ III, былъ женатъ на Зимбургѣ (Zimburga), дочери Московскаго Герцога, именемъ Симонита!! Переведемъ нѣкоторыя мѣста изъ сей длинной эпистоліи, писанной совсѣмъ не въ духѣ Русскомъ, и безъ сомнѣнія отверженной Царемъ: «Желая соединенія Вѣръ, мы (Іоаннъ) хотѣли имѣть ученыхъ Богослововъ Нѣмецкихъ, чтобы они узнали нашъ Законъ, а мы вашъ Латинскій; искали также Архитекторовъ для строенія крѣпостей, искали пушечниковъ, оружейниковъ, дабы съ успѣхомъ отражать невѣрныхъ, Татаръ, Скиѳовъ... Дружелюбный отвѣтъ твой (Карла V), изъ Аугсбурга отъ 31 Генв. 1548, дошелъ до насъ весьма поздно, и то въ спискѣ, отъ зависти и злословія негодныхъ корыстолюбцевъ, торгующихъ въ Россіи (Ганзейскихъ купцевъ)... Они будутъ наказаны... Вопреки ихъ клеветамъ, мы издревле Христіане истинные... Дѣдъ, отецъ мой сколько варварскихъ земель покорили единственно во славу Христа!... У насъ вездѣ множество церквей: въ одномъ Кремлѣ Московскомъ 16, а въ Новѣгородѣ болѣе, чѣмъ дней въ году, какъ то пишетъ ученый Севастіанъ Мюнстеръ въ своей Космографіи... Каждой Россіянинъ носитъ крестъ на груди... Для удобнѣйшаго сношенія съ имперіею хотимъ имѣть всегдашняго Посла, Нѣмца, при твоей особѣ, или въ Аугсбургѣ, знаменитѣйшемъ городѣ, отъ коего до Москвы онъ учредитъ почту; а его, какъ искуснаго въ дѣлахъ церковныхъ и государственныхъ, мы сдѣлали Кавалеромъ новаго Россійскаго Ордена... Чрезъ Господъ Фугкеровъ, Антонія и Іоанна, славныхъ богатствомъ въ Европѣ, мы доставимъ 750, 000 талеровъ, обѣщанныхъ нами Имперіи для войны съ Турками... Пришлемъ и войско съ братомъ моимъ, Георгіемъ... Мы одного происхожденія съ Нѣмцами: ихъ предки жили въ Скиѳіи и

34

Сарматіи; многіе древніе города наши, рѣки, горы, лѣса, называются Нѣмецкими именами... Для того выписываемъ ученыхъ не изъ Франціи, не изъ Италіи, а изъ Германіи... Желаемъ имѣть полкъ Нѣмецкій... Дадимъ Имперіи, въ залогъ вѣрности, 25 молодыхъ Князей... Пылаемъ ревностію итти на Царьградъ, да коего отъ насъ не далеко, » и проч.

(208) См. Гадебуша Liefl. Jahrbüch. I, 388.

(209) См. Курбскаго.

(210) Сей походъ былъ въ 1547 и 1548 году: «По леду поступити невозможно, и многіе люди въ продушинахъ потопоша, занеже подъ водою продушинъ не знати.» Царь возвратился въ Москву 7 Марта.

(211) 18 Февраля. Они 7 дней воевали Казанскія окрестности и благополучно вышли. Подъ Казанію убитъ тогда Дворянинъ Григорій Шереметевъ. — Въ Казан. Лѣт. названы Предводителями К. Семенъ Микулинскій и Василій Оболенскій-Серебряный, которые будто бы ходили водою къ Казани, встрѣтили Сафа-Гирея на ловлѣ, побили у него 3000 человѣкъ и могли бы взять Казань: ибо Вельможи ея разъѣхались гулять по деревнямъ. Тамъ же сказано, что Сафа-Гирей послалъ 20, 000 воиновъ въ слѣдъ за Россіянами, которые, узнавъ о томъ, засѣли въ крѣпкихъ мѣстахъ, и нечаянно напавъ на оплошнаго непріятеля, убили 17, 000 человѣкъ, плѣнили 2000, а 1000 прогнали назадъ, Это басня.

(212) Въ Окт. 1548.

(213) См. Дѣла Польскія, No 4, стр. 1—80. Послы уѣхали было 10 Февр., а 13 утвердили перемиріе. Съ грамотою ѣздили отъ насъ въ Литву Бояринъ Мих. Яков. Морозовъ, Дворецкій Рязанскій Петръ Вас. Морозовъ и Дьякъ Карачаровъ.

(214) См. тамъ же, стр. 80—195. Споры о пограничныхъ земляхъ продолжались.

(215) Въ Дѣлахъ Крымскихъ, No 9, л. 57: «На недруга своего на Астраханскаго ходили есмя, и Богъ милосердье Свое учинилъ: взяли есмя Юртъ его; хотѣли есмя держати, да за тѣмъ покинули, что мѣсто не добро; и мы того для людей ихъ и Улусовъ ихъ тамъ не оставили: всѣхъ пригонили къ себѣ. И какъ оттолѣ пошли есмя назадъ въ свою землю, и заходили есмя на Кабайтерскые Черкасы, да и дань есмя на нихъ положили... А послѣ ходили на Кайтаки, » и проч.

(216) См. Тамъ же, л. 30 на об. и 56 на об.

(217) Тамъ же, л. 51: «Князь Великій приговорилъ своего Посла въ Крымъ не послати и на Крымскихъ Пословъ опалу положити, для того, что Крымской Царь Подъячаго Ляпуна соромотилъ, носъ и уши зашивали, и обнажа по базару водили, и на гонцѣхъ тридевять поминковъ напрасно емлетъ, а нынѣ Вел. Князя людей 55 человѣкъ себе похолопили.» Это было еще въ 1546 году.

(218) Въ Казан. Лѣт.: «Сафа-Гирей пьянъ лице свое умывая, и напрасно запенся о умывальный теремецъ, и главою весь о землю разразися и умре того же дни, и приказа Царство меньшей Царицѣ Нагаянынѣ; тріемъ же Царицамъ раздѣли равно имѣніе Царско, и отпустити повелѣ въ отчествія ихъ; онѣ же возвратишася: большая въ Сибирь ко отцу своему, вторая же въ Астрахань ко отцу своему, Астраханскому Царю; третья же въ Крымъ къ братьѣ своей, Княземъ Ширинскимъ; четвертая же бѣ Руская, плѣненна дщи нѣкоего Князя славна, и та по возвращеніи Царя изъ Нагай умре въ Казани.» Но въ послѣдствіи увидимъ, что одна изъ женъ Сафа-Гиреевыхъ, кромѣ Сююнбеки, оставалась въ Казани, и вышла за Шигъ-Алея. Въ достовѣрнѣйшихъ лѣтописяхъ сказано, что Казанцы

35

и Крымцы съ общаго согласія объявили Утемишъ-Гирея Царемъ.

(219) Въ Царствен. Кн.: «А въ Крымъ послали просити помочи и сверстного Царя, и Царя и Вел. Князя Казаки Урачко съ товарищи пословъ Казанскихъ побили и ерлыки ихъ поймали и къ Государю прислали... Іюля 6 прислалъ къ Царю и Вел. Князю изъ Казани Утемишъ-Гирей Царь своего человѣка съ грамотою о миру.»

(220) «Большаго полку Воеводѣ Боярину К. Дмитрею Ѳед. Бѣлскому, да К. Володимеру Ив. Воротынскому — передоваго полку Воеводѣ К. Петру Ив. Шуйскому и К. Вас. Ѳед. Лопатину — правой руки Боярину К. Александрѣ Борис. Горбатаго, да Дворецкому Углецкому, Князю Вас. Сем. Серебреного — лѣвой руки К. Мих. Ив. Воротынскому, да Бор. Ив. Салтыкову — сторожевому Боярину К. Юрью Ив. Кашину... А изъ Володимера прислалъ Царь и Вел. Князь по Макарія Митрополита, и Митрополитъ, да Крутицкій Владыка Сава съ своимъ Соборомъ пріѣхали въ Володимеръ... Дек. 20 отпустилъ Царь и Вел. Князь съ нарядомъ въ Нижній Боярина Вас. Мих. Юрьева, а Шигъ-Алею и Царевичу Едигерю и Воеводамъ, кои збиралися съ людьми по городомъ, и тѣмъ велѣли быти въ Нижнемъ Генваря; а самъ пойде изъ Володимера Генв. 7, а въ Нижній пришелъ Генв. 18; а изъ Нижнева пошелъ Генв. 23.»

(221) См. Курбскаго. Сей Историкъ ставитъ Іоанна въ примѣръ Государямъ Западнымъ, которые любятъ сидѣть дома, играть въ карты; оставляютъ своимъ Полководцамъ сражаться за ихъ честь, и сами только-что забавляются.

(222) Казан. Лѣт. говоритъ, что неудача Россіянъ произошла, можетъ быть, отъ искусства Казанскихъ волхвовъ, и что Іоаннъ, восшедши на Круглую гору, только въ умѣ назначилъ быть тутъ крѣпости, не объявивъ никому своей мыслы. Въ другихъ лѣтописяхъ сказано противное. См. Никон. Лѣт. 70.

(223) Въ Казан. Лѣт.: «Глаголютъ же о томъ Воеводѣ, яко большая измѣна бѣ въ немъ, и сего ради Казанцы, ходяще войною, не воеваху селъ и градовъ его, но около ихъ обхожаху, и ни единого куряти не взимаху.»

(224) См. выше, стр. 44.

(225) Государь выѣхалъ 20 Іюля, а возвратился въ Москву Авг. 23.

(226) «Дек. 26 пришли войною Уразлы Мурза, да Отай Мурза, да Телякъ Мурза и иные... и Воеводы съ Рязани К. Петръ Мих. Щенятевъ, да К. Александръ Воротынской, да отъ Николы Заразскаго К. Дм. Ив. Пунковъ сошлись вмѣстѣ, и вездѣ ихъ побивали... и изъ Елатмы К. Костянтинъ Ив. Курлятевъ, да Семенъ Шереметевъ, да Степанъ Сидоровъ такоже, и сошлись вмѣстѣ... и пришли снѣга великіе и морозы и позябли многіе (Ногаи), а достальныхъ вольные Казаки Вел. Князя побили до Волги, и пришелъ въ Нагаи Арасланъ Мурза, да Отай, а всего съ ними пѣшихъ 50.»

(227) См. Дѣла Ногайскія, No 3, л. 111, 112, 135 на обор. и 158; см. также Никон. Лѣт. 72.

(228) Въ Синод. Лѣт. No 351: «поставленіе Новаграда Свіяжскаго, нареченнаго во Царьское имя Иваньградъ.» Сіе имя исчезло. Въ Царствен. Кн.: Государь призываетъ къ себѣ Діака своего, Ив. Григор. Выродкова, и посылаетъ, а съ нимъ Дѣтей Боярскихъ на Волгу въ Углецкой Уѣздъ, въ Ушатыхъ вотчину, церквей и города рубити, и въ судѣхъ съ Воеводами нанизъ везти.» Въ числѣ Казанскихъ Вельможъ, бывшихъ тогда у насъ, именуются Костровъ Князь, Чапкунъ и Бурнашъ. К. Симеонъ Микулинскій съ Окольничими Владиміромъ Вас. Морозовымъ и Ѳедоромъ Григор. Адашевымъ

36

(отцемъ любимца Государева, Алексѣя) шелъ впереди къ устью Свіяги; ему надлежало быть градоначальникомъ въ Свіяжскѣ. Изъ Мещеры было послано туда 5000 конныхъ и пѣшихъ Козаковъ. Свіяжскъ, какъ сказано, основанъ между Свіягою и Щучьимъ озеромъ.

(229) «А пришелъ (К. Серебряный) на Казанскій посадъ на 1 часу дни не со всѣми людьми; многіе заблудилися: мгла бо велика тогда бысть на Волгѣ.» Лѣтописцы разсказываютъ здѣсь о знаменіяхъ бывшихъ на Свіягѣ рѣкѣ, о чудесномъ колокольномъ звонѣ, о явленіи Св. Сергія, о пророчествахъ и чудесахъ въ Казани. Напримѣръ: «Отъ коровы родися дѣтищь человѣческимъ образомъ, и внезапу премѣнися въ совершенна мужа вооруженна и глаголаше зрящимъ на него: повинуйтеся безъ лукавства Московскому Государю!... и абіе невидимъ бысть... Рыболовы извлекоша мрежу и видѣша въ ней человѣка стара лежаща и глаголюща къ нимъ: поспѣшите умолити Московскаго Царя. Они же хотѣша убити его; онъ же ввержеся въ рѣку... Во градѣ же Казани имѣяху многія избы вкопаны въ землю отъ Русскаго стрѣлянія огненнаго, и во едину вшедшимъ Татаромъ, и видѣша ю теплу и благовонну, яко же Христіанскую избу, и пещь полну хлѣбовъ пшеничныхъ, и во единой странѣ постеля вельможска, на ней же лежаше мужъ сѣдъ, и рече: не будете противни Москов. Царю... и абіе невидимъ бысть, ни одръ, ни хлѣбы, ни благовоніе, но смрадъ ощутись, » и проч.

(230) «Городъ же, которой сверху привезенъ, на половину тое горы сталъ, а другую половину тотчасъ здѣлали.»

(231) «Шигъ-Алей съ тѣмъ послалъ (въ Москву) Дворецкаго своего Шабаса Князя Шамова, а Бояре Ивана Шишкина.» — Въ Казан. Лѣт.: Двѣ бо Черемисы въ Казан. области, а языки ихъ три; четвертый же варварскій. Едина Черемиса объ сю страну Волги сидитъ по удоліямъ и словетъ Горная, а другая объ оную Луговая; а всѣ тѣ люди землепашцы и трудники и злолютые ратники. Въ той же странѣ Луговой есть Черемиса Кокшажская и Ветлужская, живутъ въ пустыняхъ лѣсныхъ, ни сѣютъ, ни орютъ, но ловомъ звѣринымъ и рыбнымъ и войною питаются и живутъ аки дикіе.»

(232) «И послалъ Государь съ золотыми къ Воеводамъ Стряпчаго Игнатія Вешнякова — и Воеводы Горнихъ людей, Князей и Мурзъ, и Сотныхъ Князей и Десятныхъ, и Чувашу и Черемису, и Мордву, и Можаровъ и Тархановъ привели къ правдѣ... Да послали ихъ къ Казани, а съ ними смотрѣти Петра Турова и Алексѣя Ершева, и Горніе собрався много да пошли — и перевезли ихъ Казаки подъ Тарлошью да на Каменномъ перевозѣ, и пошли къ городу Іюня, и пришли на Арское поле, и вышли къ нимъ всѣ Казанскіе люди и Крымцы, и билися крѣпко, и вывезли на нихъ пушки, и Чуваша и Черемиса дрогнули и побѣжали; а Казанцы убили у нихъ человѣкъ со сто, и 50 живыхъ поймали. А Шихъ-Алей и Воеводы ходили въ тѣ поры на Гостинъ островъ, и за Волгою стояли на Терень-Узякѣ; а Горніе люди къ нимъ прибѣжали, и велѣли ихъ опять за рѣку возить... Горніе же люди ѣздили къ Государю во все лѣто человѣкъ по пяти сотъ, и онъ жаловалъ Князей и Мурзъ и Сотныхъ Казаковъ шубами съ бархаты съ золотомъ, инымъ камчаты и атласныя, а молодымъ однорядки и сукна и шубы бѣльи.»

(233) «И пріѣхали къ Государю служити многіе Князи и Мурзы, и Государь, ихъ жалуючи, опять отпущалъ во Свіяжской городъ, а велѣ ихъ тутъ устраивати.»

37

(234) «И приходили Чуваша Арская съ боемъ на Крымцевъ: о чемъ-де не біете челомъ Государю? на Царевъ дворъ, и Кощякъ Уланъ съ товарищи съ ними билися, и побили Чувашу.» См. еще Казан. Лѣт.

(235) «И Крымцы, пограбя что возможно, побѣжали 300 человѣкъ Улановъ и Князей, и Азеевъ, и Мурзъ и Казаковъ добрыхъ, опричь ихъ людей, и прибѣжали на Каму, а тутъ стоятъ Дѣти Боярскіе и Стрѣльцы — и прибѣжали къ Вяткѣ, а тутъ стоялъ Бахтеяръ Зузинъ съ Вятчаны да Казаки утаяся, и Крымцы, подѣлавъ тары, да повезлись, и Вятчаны и Казаки побили ихъ и потопили.» Въ Казан. Лѣт. сказано, что Государь предлагалъ Кощаку креститься.

(236) «А Казанцы прислали къ Шигъ-Алею и къ Воеводамъ Кульшерифъ-Молну, да Тюменскаго Князя Бибарса, да К. Растова, и срокъ учинили не воевати ихъ 20 дней... и Казанцы послали къ Государю Енбарса Мурзу, Растова сына, и подали Государю челобитную отъ земли, Кудайгулъ Уланъ въ головахъ, да Муралей Князь, и вся земля, Молны и Сеиты, Шихи и Шихзады и Молзады, и Мамы, и Ази, и Афази, Князи и Уланы, и Мурзы, и Ички дворные и задворные, Казаки и Чуваша, и Черемиса, и Мордва, и Тарханы, и Можары.» — Адашевъ пріѣхалъ къ Шигъ-Алею Авг. 6. Далѣе: «Авг. въ 9 къ Царю Шигъ-Алею и къ Воеводамъ пріѣхали изъ Казани Молна Касымъ, да Бибарсъ Князь, и иные... и они были во многомъ заперлися, и Царь имъ велѣлъ итти съ Бояры въ Боярскіе шатры, и дѣлати по Государеву наказу... Бояре же ни во единомъ ихъ лукавствѣ не поступили... и прислали изъ Казани, что Царя Утемишъ-Гирея и Царицу Сююнбеку везутъ, и Бояре велѣли бы встрѣтить; и Воеводы послали К. Петра Сем. Серебренаго съ Дѣтьми Боярскими, и встрѣтилъ ихъ на Казанскомъ устьѣ.» Казан. Лѣт. баснословитъ что Алей хотѣлъ тогда жениться на Сююнбекѣ, но что она прислала ему ядъ въ кушаньѣ и въ одеждѣ; что Алей далъ первое собакѣ, и собака издохла; надѣлъ вторую на преступника, и преступникъ упалъ мертвый. Это напоминаетъ Медею. Сююнбека была послѣ женою Алея, какъ увидимъ.

(237) См. Казан. Лѣт. Но то не правда, чтобы К. Серебряный-Оболенскій взялъ Царицу въ Казани и вывезъ оттуда всѣ Царскія сокровища. Сей Лѣтописецъ, не всегда достовѣрный, говоритъ: «Москов. Воевода, К. Василій (Петръ) Серебряный, вшедъ въ Казань съ 3000 вооруженныхъ и съ 1000 огненныхъ Стрѣльцовъ, ятъ Царицу и со Царевичемъ яко смирную нѣкую птицу въ полатахъ ея. Аще бы вѣдала изыманіе свое, то сама бы ся убила. Вшедъ же къ ней Воевода съ Казанскими Вельможами, одѣянъ въ златую одежду, и ста предъ нею съемши златый шлыкъ, и рече ей слово тихо и честно: поимана еси, вольная Царица, Великимъ Господемъ нашимъ Іисусъ Христомъ... Той отъемлетъ Царство твое и предаетъ тя въ руцѣ великому и благочест. Царю Ивану Васильевичу... Она же воспрянувъ отъ мѣста Царского и ста поддержима подъ руку двѣмя рабынями, и отвѣща: буди воля Божія и Самодержца Московскаго!... и разразися о полъ... И хотяху Казанцы Воеводу убити; но не даша имъ властели ихъ и біяша ихъ шалыгами и ботоги. Воевода же дасть ей 10 дней пробыть въ полатяхъ своихъ за крѣпкими стражами; и Цареву казну запечата и наполни 12 лодей златомъ и сребромъ... И влѣзши Царица въ мечеть, и роздра верхнія ризы своя, и паде у гроба Царева, власы своя терзающе и лице свое деруще.» Слѣдуетъ ея плачь, напоминающій Евдокіинъ (супруги Донскаго). На примѣръ: «О милый мой

38

Царю! виждь Царицу свою, ея же любилъ паче всѣхъ: се ведома въ плѣнъ иноязычными воины и съ любимымъ сыномъ твоимъ... Увы! почто рано зайде красота твоя отъ очію моею подъ темною землею, оставивъ меня сиротою? Увы мнѣ! гдѣ тамо живеши, да пойду и живу съ тобою? Почто ны остави здѣ? Предаемся въ руцѣ Москов. Царю: мнѣ единой не могущей противитися силѣ и крѣпости его, и не имѣхъ помогающихъ мнѣ. Аще бы отъ иного коего Царя плѣнена быхъ была языка нашего и Вѣры, то шла бы и не тужила. Увы милый мой Царю! отверзи мнѣ темный свой гробъ, и буди намъ гробъ твой единъ тебѣ и мнѣ Царская наша ложница и свѣтлая палата!... Пріими юную Царицу свою, да не насладятся иновѣрцы красоты моея!... Кому печаль мою возвѣщу? сыну ли? но той еще млечныя пищи требуетъ. Или отцу моему? но той далече. Казанцамъ ли? но они чрезъ клятву отдаютъ меня. Увы милый Царю! не отвѣщаеши ничто же. Се при дверяхъ немилостивые воины стоятъ, и хотятъ мя яко звѣріе дивіе восхитити. Царица быхъ, нынѣ же горькая плѣнница и раба убогая; за радость и за веселіе слезы горькія постигоша насъ. Уже плакатися не могу, ослѣпостивъ очима, и премолче гласъ мой отъ вопля.» — Самъ Воевода нашъ, смотря на нее, плакалъ, какъ сказано въ сей лѣтописи. Далѣе: «Царица же, егда повезена бысть къ Москвѣ, горько плакашеся, Волгою ѣдучи, зряще прямо на Казань и глаголюще: Горе тебѣ, градъ кровавый и унылый! Спаде вѣнецъ съ главы твоея, и яко вдова являешися, осиротѣвши, и рабъ еси, а не Государь: прейде бо слава твоя; ты же изнемогши падеся, яко звѣрь не имущій главы. Не срамъ ти есть: аще бы и Вавилонскія столпы и Римскія стѣны имѣлъ еси, то никако отъ таковаго Царя сильнаго устояти не возмоглъ бы еси. Царство Царемъ премудрымъ самодержится, а не стѣнами и столпами. Царь твой сильный умре, и Воеводы изнемогоша... Гдѣ нынѣ Царскія твои пирове и веселія? Гдѣ Улановъ и Князей твоихъ красованіе и величаніе? Гдѣ младыхъ женъ и красныхъ дѣвицъ ликовъ и пѣсни и плясаніе? Въ тебѣ рѣки медвеныя (медовыя) и потоцы винныя течаху: нинѣ же людей твоихъ крови проливаются и слезъ горячихъ источницы протекаютъ, и не изсякнутъ, и мечь Рускій не отымется, дондеже въ тебѣ вся люди твоя изгибнутъ. Увы мнѣ! гдѣ возьму птицу борзолетающую, глаголющую языкомъ человѣческимъ, да пошлю къ отцу моему и къ матери, да возвѣститъ случившееся чаду ихъ? Суди Богъ и мсти супостату нашему, злому Шигъ-Алею, не хотящу мя плѣнницу поняти и большею женою имѣти!» и проч. Тутъ же сказано, что Казанцы выдали Алею Сеита своего, коему онъ велѣлъ отрубить голову.

Царица только ночевала въ Свіяжскѣ. Бибарсъ Князь и Алимердинъ Азій привезли двухъ сыновей Кощака Улана и другихъ дѣтей знатныхъ Крымцевъ. Сююнбека пріѣхала въ Москву Сент. 5.

(238) «Авг. 13 Шигъ-Алей и Воеводы пріѣхали на Казанское устье и стали отъ Волги до Бежболды, а вверхъ двѣ версты, а за Казань внизъ до Царева лугу... И Царь Шигъ-Алей и вся земля Казанская на томъ Государю правду дали, что имъ въ Горнюю сторону не вступатися, да и въ половину Волги, а ловцемъ ловити по своимъ половинамъ... И къ правдѣ ходили по сту человѣкъ и по двѣстѣ и по триста... Авг. 16 Шигъ-Алей поѣхалъ на Царство въ Казань, а съ нимъ 300 человѣкъ Городецкихъ Князей и Мурзъ и Козаковъ, да 200 Стрѣльцовъ Царя и Вел. Князя; а жили всѣ у Царя на дворѣ... И того дни (Авг. 17) Шигъ-Алей отдалъ Бояромъ 2700 плѣнниковъ; а Бояре послали къ Государю Данила Ѳед. Адашева,

39

да Стрѣлецкого Голову Ив. Черемисинова, и пріѣхали въ Москву Авг. 28.»

(239) «Бояре К. Юрій Мих. и Данила Ром. со всѣми людьми своими пошли къ Государю вверхъ Волгою, а К. Дм. Хилковъ черезъ Горнюю сторону къ Мурому.» Въ Новогород. Лѣт. Малинов. сказано, что Государь прислалъ чиновника въ Новгородъ съ вѣстію о покореніи Казани, и что тамъ былъ церковный звонъ во весь день.

(240) «Прислалъ Шигъ-Алей къ Государю гонца, что отпущаетъ Пословъ своихъ Большихъ; а отъ Боярина и отъ Діака Ив. Выродкова пригонилъ Сынъ Боярской, что Казанцы въ полону не прямятъ... Того жь мѣсяца (Сент.) отпустилъ Государь къ Шигъ-Алею Боярина К. Дм. Ѳед. Палецкого, да съ нимъ Діака Ив. Клобукова, съ жалованьемъ къ Царю... И Шигъ-Алей Ив. Ив. Хабарова отпустилъ къ Государю... Окт. пришли Послы Казан. Карча большой Ширинъ, Муралей К. Булатовъ, да Шибасъ К. Шамозъ, и говорили, чтобы Государь Горніе стороны Царю поступился, или бы ясаковъ оттуда придалъ, и пожаловалъ бы велѣлъ правду учинити землѣ Казанской на томъ, на чемъ земля Государю правду дала... Велѣлъ Государь имъ отвѣтъ учинити Боярину Ив. Вас. Шереметеву, да Алексѣю Адашеву, что съ Горніе стороны къ Казани ни одной деньги не отдавывать, а о правдѣ, что Казанцы еще многой полонъ у себя держатъ, и какъ свободятъ весь, и Государь тогда правду учинитъ; а вы здѣ побудьте... Того же мѣсяца пріѣхали Бояринъ Хабаровъ, да Ив. Выродковъ, а сказывали, что Казанцы куютъ и по ямамъ полонъ сажаютъ, и Шигь-Алей не добрѣ прямитъ... а сказываютъ ему, что Казанскіе Князи ссылаются въ Ногаи.»

(241) «Ноября 14 пригонилъ къ Государю изъ Казани Уразымъ Мурза, а отъ К. Дмитрея Митька Волоховъ, что Князья Казан. Бибарсъ и многіе иные ссылаются на Царя въ Ногаи, и хотѣли убить его и Боярина К. Дмитрея, и Царь довѣдалъ то и грамоты ссыльныя у нихъ повыималъ... А убилъ Царь Бибарса съ братіею, Кадыша богатыря, Карамышъ-Улана... Да приказывалъ Шигъ-Алей и К. Дмитрей, что Муралей и Костровъ К. ихъ же дума, и чтобы ихъ не отпускать въ Казань. А Муралей и Костровъ били челомъ, чтобы Государь пожаловалъ по ихъ жены послалъ.»

(242) Въ Синод. Лѣт. No 351: «Дай мнѣ, К. Дмитрей, правду на томъ, что меня Вел. Князю не убити и къ Городку придати что пригоже; а язъ здѣсь лихихъ людей еще изведу, да пушки и пищали и зеліе перепорчю; и Государь приди самъ, да примышляй... Да К. Дмитрея и Алексѣя отпустилъ къ Государю, а у Царя К. Дмитрей оставилъ Ив. Черемисинова съ Стрѣльцы... и какъ пріѣхалъ на Свіягу, и говорили ему Князи, которые живутъ на Свіягѣ, Чапкунъ и Бурнашъ, что слышатъ отъ земли, что Казанцы весною хотятъ измѣнити Государю, а Шигъ-Алея не любятъ, и Государь бы промышлялъ — а и Горнимъ не угонимъ... И Государь послалъ къ Шигъ-Алею Семена Ярцова, чтобы жилъ брежно отъ Казанцевъ.» — Въ Генв. послы Казанскіе предложили Іоанну свергнутъ Шигъ-Алея. Въ Февр. поѣхалъ Адашевъ въ Казань.

(243) См. Синод. Лѣт. No 351. Тамъ же сказано, что Адашевъ уговаривалъ Шигъ-Алея остаться въ Казани до весны, но онъ не хотѣлъ того, боясь лишиться жизни; что первый требовалъ отъ него казни злодѣя Касымъ-Молны и другихъ мятежниковъ. Алей выѣхалъ Марта 6, и привезъ въ Свіяжскъ 84 человѣка изъ Вельможъ Казанскихъ.

(244) Они прежде были въ Москвѣ у Государя. Съ ними поѣхалъ въ Казань Ив. Черемисиновъ.

40

«И на завтріе пріѣхали въ Свіяжской городъ изъ Казани Кудагулъ Уланъ, да многіе Молны и Князи, да Ив. Черемисиновъ, и Чапкунъ и Бурнашъ, и правду Бояромъ дали, и у Бояръ правду взяли, что имъ жаловати Казанцевъ, какъ въ иныхъ городѣхъ Вел. Князя; да говорили Бояре, чтобъ Царицу Шигъ-Алееву, меншицу Цареву» (то есть, младшую жену; а въ другихъ спискахъ измѣнщицу) «прислали... а Шигъ-Алей объ ней Бояромъ говорилъ... И К. Семенъ послалъ въ Казань Ив. Черемисинова и толмача Ѳедька Палецкого, да дѣтей Боярскихъ къ правдѣ людей приводити и смотрѣти, нѣтъ ли лиха... и Черемисиновъ прислалъ къ Бояромъ, что лиха нѣтъ: Царицу отпускаютъ; а сельскіе люди, давъ правду, по селомъ разъѣзжаются; да пришлите и кошъ свой легкой съ ѣствою, да съ нимъ Козаковъ сто, и они на Царевѣ дворѣ пригодятся на всякое дѣло... и Бояре отпустили 70 Козаковъ, а пищалей 72... и К. Семенъ, да Ив. Вас. Шереметевъ, да К. Петръ Серебреной съ товарищи поѣхали къ Казани; а въ сторож. полку К. Ѳедоръ Ромодановской, да Казанцы всѣ, которыхъ Царь вывелъ... И на Волгѣ у Ирихова острова встрѣтили ихъ Шамся Князь, да Ханкилдей и иные... и Царицу встрѣтили Бояре на Волгѣ же... а въ Казань и изъ Казани Дѣти Боярскіе ѣздятъ, а сказываютъ, что всѣ люди ради, а Черемисиновъ иныхъ еще къ правдѣ приводитъ.»

(245) «И какъ на Бежбольду Воеводы пріѣхали, и поѣхали напередъ въ городъ отъ Воеводъ Исламъ Князь, да Кебякъ К., да Алексѣй Мурза Чуринъ, братъ Нарыкова; а Бояре ихъ не брегли, потому что всѣ ихъ Князи выручили.» — Мы слѣдуемъ достовѣрному Лѣтописцу Московскому; а Казанскій многое не такъ разсказываетъ: выписываемъ нѣкоторыя мѣста изъ него:

«Шигъ-Алей» (сдѣлавшись Царемъ въ Казани) вшедъ въ градъ бережно, и пристави ко всѣмъ вратомъ своя ратники, и ключи вратные повелѣ на всяку нощь Воеводѣ своему приносити; также и двора его стрежаху по 1000 огненныхъ Стрѣльцовъ въ день, а въ нощь по 3000; Воеводскаго же двора стрежаху по 500 въ день, а въ нощь по 1000. На котораго Казанца окомъ ярымъ или перстомъ показа, они же вскорѣ того разсѣкаху на кусы... Бѣгунъ Казанскій, Князь Чапкунъ, прибѣжа на Русь служити, и Государь дасть ему великъ домъ на Москвѣ. Окаянный же служилъ 5 лѣтъ, и моляшеся, да отпущенъ будетъ въ Казань... и паки приложися къ Казанцамъ, жены своей послушавъ... и пойдоша Казанцы къ Воеводамъ и облыгаютъ Шигъ-Алея, яко хочетъ измѣнити Государю... Воеводы же послаша къ Москвѣ, яко да изведетъ Государь Шигъ-Алея изъ Казани. Государь же, прочетъ грамоту, дивися, что нова лесть явися въ немъ на старость его, и отписа ему, да оставитъ Царство; а на мѣсто его повелѣ быти К. Петру Шуйскому... Шигъ-Алей же повелѣ Уланамъ и Княземъ проводити себя до Свіяжского града... и повелѣ врата градная затворити, и поймаша 700 человѣкъ, » и проч.

(246) «И встрѣтилъ Воеводъ на Булакѣ Ив. Черемисиновъ, да Кулалей Князь... И пріѣхали Воеводы къ Царевымъ воротамъ... а ихъ тутъ встрѣтилъ Кудагулъ Уланъ и иные, а говорятъ: боятся-де люди побою, а насъ не слушаютъ... И велѣли Воеводы изымати Кудагулъ-Улана и Лимана К. съ сыномъ, Шамсу К., Чуру К. Кадыева, Богодана К. Арского, Ханкилдея К., и иныхъ Князей и Козаковъ, да которыхъ Царь вывелъ, тѣхъ всѣхъ же переимали... И стояли, ночевавъ, до полденъ и ссылалися... и пришли въ Свіяжской городъ Марта 12.»

41

ВЫПИСКА ИЗЪ ЛѢТОПИСЕЙ СЕГО
ВРЕМЕНИ:

Въ 1547 г. Генв. поставленъ Москов. Богоявленскій Игуменъ Киріакъ въ Епископы на Пермь. 30 Іюля, въ 9 часу дня, явилась туча съ зимняго Запада надъ Москвою и шелъ градъ величиною съ лѣсное яблоко. Дек. 20 въ Новѣгородѣ Царь уничтожилъ корчмы: «давали по Концамъ и по улицамъ Старостамъ на 30 человѣкъ двѣ бочки пива, да 6 ведеръ меду, да вина горскаго полтора ведра на разрубъ.» — Генв. 13, въ 1548, въ 3 часа ночи, было въ Москвѣ сѣверное сіяніе: «явишась на небеси многіе лучи на полунощной странѣ аки огненные, и быша чрезъ всю нощь и до утреней зари. Февр. 9 въ нощи явишася лучи на полунощной же странѣ и предъ Заутренею истухоша. Апрѣля 22 поставленъ бысть Епископъ на Рязань Архимандр. Чудовскій Михаилъ. Юня 1, въ 14 часъ дни, взошла туча съ зимнего Западу, и молонья велика, и громъ страшенъ, а загорѣся отъ молніи верхъ терема Воробьевскаго, и сгорѣ теремъ и всѣ хоромы на Царскомъ дворѣ въ Воробьевѣ. Іюня 21 Царь и Вел. Князь пойде пѣшъ къ Живоначальной Троицѣ и съ своею Царицею и съ братомъ, и возвратися на Москву 28 Іюня. Сент. 14 пойде пѣше Царица къ Троицѣ въ Сергіевъ монастырь, а Царь поѣхалъ туда же 22 Сент.; а оттуда въ отъѣздъ на свою Царскую потѣху и съ своею Царицею въ Слободу и въ Дмитровъ, и въ Звенигородъ, и въ Можаескъ, а на Москву пріѣхалъ Окт. 28. — Февр. 25 (г. 1549) въ нощи явися свѣтъ на полунощной странѣ аки зоря предъ восходомъ солнечнымъ и стоя до утренней зори. Марта 10 поставленъ бысть Епископъ въ Суждаль, Архим. Симоновскій Трифонъ, а Марта 17 Архіеп. въ Ростовъ, Игуменъ Троицкій Никандръ.» Въ Новѣгородѣ 14 Мая отрыли въ землѣ 12 человѣческихъ тѣлъ, совершенно цѣлыхъ: Царь и Митрополитъ велѣли ихъ похоронить Соборомъ, въ ямѣ за олтаремъ Св. Софіи, въ одномъ гробѣ. «Авг. 10, въ 4 часъ нощи, родися Царю дщи, Царевна Анна; и пріѣхалъ Царь въ Новой Дѣвичь Монастырь и обложилъ храмъ Св. Богоотецъ Іоакима и Анны, и ту слушалъ Всенощную и Заутреню, и во утріе церковь свящалъ, и дщерь свою крестилъ; а крестилъ ее Старецъ Андреянъ Андроновы Пустыни, да Старецъ Генадій Сирарайскія Пустыни, а дѣйствовалъ Священническая Игуменъ Троицкій Серапіонъ Курцовъ. Дек. 30 Государь въ В. Новѣгородѣ порушилъ ряды и грамоты рядовыя собралъ въ казну. — Авг. (г. 1550) преставися Царевна Анна, и положена въ Новомъ Дѣвичьемъ монастырѣ. Мѣсяца Сент. позлащенъ бысть верхъ большой у Соборной церкви Пречистыя. Окт. 26 слитъ большой колоколъ и поставленъ у Архангела за олтаремъ на древяной колокольницѣ» (въ Москвѣ). Въ Новог. Лѣт. Малинов., въ описаніи пожара, сказано, что онъ былъ по Московскимъ часамъ въ третьемъ часу, а по Новогородскимъ въ шестомъ. — Марта 17 (г. 1551) «въ 10 часъ нощи родися Царю дочь, Царевна Марія, и крещена бысть по Пасцѣ въ Пятокъ. Іюня 14 поставленъ Архіеп. въ Великій Новградъ, Серапіонъ Курцовъ, Игуменъ Троицкій Сергіева монастыря; а Іюня 18 Епископъ въ Суздаль, Аѳанасій, Игуменъ Кириллова монастыря. Мѣсяца Авг. поставленъ на Пронѣ Михайловъ городъ, а ставили его Воеводы К. Александръ Ив. Воротынскій да Михайло Петр. Головинъ; а какъ ставили городъ, и учали мѣсто чистить, гдѣ поставити церковь Архангела Михаила, и тутъ обрѣли, гдѣ олтарю стояти, образъ Арханг. Михаила, древнее письмо, обложенъ серебромъ, и Царь и Митрополитъ по тотъ образъ посылали Священниковъ, и

42

встрѣтивъ его честно, и пѣвъ молебны, отпустили въ храмъ на то мѣсто, гдѣ явился. — Поставленъ (въ 1552 году) Шатской городъ въ Мещерѣ, а ставилъ его Воевода К. Дм. Сем. Шестуновъ: былъ для береженья; а дѣлалъ его Борисъ Сукинъ, и сдѣланъ великъ и хорошъ.» 9 Апрѣля пріѣхалъ въ Новгородъ Цареградскій Митрополитъ Ѳеодосій. 8 Мая привезли туда 60 человѣкъ Казанскихъ Татаръ, коихъ должны были содержать Архіепископъ и купцы; ихъ посадили въ три новыя тюрмы.

(247) См. Царствен. Кн. 203—205. Снарядъ огнестрѣльный надлежало вести Боярину Михайлу Морозову.

(248) См. Дѣла Польск. No 4, л. 196—204.

(249) См. выше, примѣч. 246.

(250) См. сей Исторіи Т. VI, примѣч. 495, и Т. VII, примѣч. 136.

(251) Ногайскій Мурза Белекъ, жалуясь Іоанну на Донскихъ Козаковъ или Черкасовъ, пишетъ: «Бѣлово (Россійскаго) Князя Черкасы бѣглые холопи были» (см. Дѣла Ногайск. No 4, л. 91). Самъ Царь Іоаннъ Васильевичь, въ сношеніяхъ съ Ханомъ Крымскимъ, говоритъ: «Нашихъ Казаковъ на Дону нѣтъ никого; а живутъ на Дону изъ нашего Государства бѣглые люди.» Въ другомъ мѣстѣ: А которые на Дону живутъ, давно бѣгая изъ нашего Государства, » и проч. (См. Дѣла Крым. No 15, л. 446—447).

(252) См. сей Исторіи Т. VII, стр. 139.

(253) См. сей Исторіи Т. VII, примѣч. 136.

(254) Князь Ногайскій Юсуфъ въ 1549 году писалъ къ Государю: «Холопи твои, нѣхто Сарыазманъ словетъ, на Дону въ трехъ и четырехъ мѣстѣхъ городы подѣлали.» (См. Дѣла Ногайск. No 3, л. 135 на об.). Нашъ Посланникъ, Петръ Тургеневъ, въ 1551 году доносилъ Іоанну изъ Ногайскихъ Улусовъ: «Прислалъ Турецкой Царь къ Исмаилъ Мирзѣ посла сее весны, съ тѣмъ: въ нашихъ-де въ Бусурманскихъ книгахъ пишетца, что тѣ лѣта пришли, что Русского Царя Ивана рука надъ Бусурманы высока; уже-де и мнѣ отъ нево обида великая: поле-де все, да и рѣки у меня поотымалъ, да и Донъ отнялъ, да и Азовъ городъ пустъ у меня доспѣлъ; поотымалъ всю волю въ Азовѣ. Казаки его съ Азова оброкъ емлютъ, и воды изъ Дону пити не дадутъ... А на Крымѣ посаженъ мой Царь: какъ ему велю, такъ и дѣлаетъ.» См. Дѣла Ногайск. No 4, л. 39.

(255) Девлетъ-Гирей, по нашимъ Родослов. Книгамъ, былъ сынъ Мубарекъ-Гирея, и внукъ Менгли-Гиреевъ. Дегинъ пишетъ, что Салтанъ въ 1551 году посылалъ Рустанъ-Пашу свергнуть Саипъ-Гирея за убіеніе Ислама (см. Histoire des Huns, кн. XVIII).

(256) См. Дѣла Ногайск. No 4, л. 39 и 40.

(257) Ногайскій Мурза Белекъ писалъ къ Государю: «Аккобекъ Царь съ Черкасы въ свойствѣ учинился, и ему братство учинили, и они ему Юртъ его взявъ дали; и Ямгурчей Царевичь въ свойствѣ учинился, и ему Юртъ его взявъ дали же.» Дѣла Ногайск. No 4, л. 91.

(258) «Пришли ко Царю (въ 1551 г.). Послы изъ Астрахани отъ Ямгурчея, Ишымъ Князь съ товарищи, и били челомъ, чтобы его Государь пожаловалъ, велѣлъ себѣ служити и съ Юртомъ, и жаловалъ бы какъ и Шигъ-Алея Царя и иныхъ Царей, которые ему служатъ... Того же году» (послѣ 1 Сент.) «послалъ Государь въ Астрахань посла своего Савастьяна видѣти Царевы правды и его землю всю къ правдѣ привести... Въ Маѣ (г. 1552 выѣхалъ къ Государю изъ Астрахани Царевичь Кайбула, Ахкубековъ сынъ, » и проч.

(259) Сперва Горные люди побили Казанцевъ, привели въ Свіяжскъ двухъ взятыхъ ими чиновниковъ

43

и казнили ихъ; но въ Апрѣлѣ Воеводы увѣдомили Государя объ ихъ невѣрности: «Пригонилъ Михалко Шипиловъ ко Государю съ грамотами отъ Бояръ изъ Свіяжска, а пишутъ, что къ нимъ пріѣхалъ Дворецкой Данило Романовичь; что Шигъ-Алея и со Царицею вверхъ отпустили по Государеву наказу; а Горніе люди волнуются и ссылаются съ Казанцы... и по Цывили въ городъ на Свіягу не ѣздятъ.»

(260) «Посылали за ними Казаковъ, и Казанцы побили ихъ: убили 70 человѣкъ, да и пищали поймали... а отъ К. Михайла съ Камы ѣхали Казаки въ судѣхъ на Свіягу по кормъ, Северга съ товарищи, и Казанскіе люди ихъ побили, а Севергу въ Казань привели, да тамъ убили, и товарищевъ его 30 человѣкъ... А изъ Казани прибѣжали полоненики, а сказали, что Казанцы тѣхъ Дѣтей Боярскихъ и Казаковъ и людей Боярскихъ, которыхъ затворили на миру въ городѣ, побили всѣхъ; а всѣхъ затворили 180 человѣкъ, и иные изъ нихъ утекли на Свіягу, и рухлядь Воеводскую по себѣ раздѣлили... А съ Камы отъ Боярина К. Мих. Глинскаго пришли грамоты... да привели Янгару Богатыря; а сказываютъ, что пришелъ изъ Нагай Царевичь Едигеръ Магметъ, Касымовъ Харевъ сынъ Астроханска Царя; а прислали его Нагайцы по Казанской ссылкѣ на Царство въ Казань... и Казанцы повели его мѣстъ искати, гдѣ его перевезти, а Янгура приходилъ на берегъ отвѣдывати, и Казаки его изымали; а со Царевичемъ 500 человѣкъ... и Царевичь Каму перевезся тайно и пришелъ въ Казань... На Княжь Михайлову сторожу пришли Казанцы нощію, да побили четырехъ Сыновъ Боярскихъ, да 17 Стрѣльцовъ.» — Сей Едигеръ не тотъ ли самый Царевичь, который прежде былъ въ Москвѣ? См. выше, примѣч. 128.

(261) «Совѣтуетъ Митрополитъ, да принесутся мощи Святыхъ въ церковь Соборную... и приходятъ вкупѣ Царь и Святитель въ церковь Благовѣщенія, еже близу казны Царскія, и вымаютъ мощи изъ ссудовъ и полагаютъ на блюдо и несутъ на главахъ въ Соборную церковь и свершаютъ молебныя службы, и святятъ воду со всѣхъ мощей, и крестомъ животворящимъ древомъ... и посылаютъ его (Тимоѳея) въ Нижній Новгородъ, и велятъ ѣхати вмѣстѣ съ Бояры и нарядомъ Царскимъ, и посылаютъ съ ними воды Святые и поученіе» (см. оное въ Царствен. Кн. стр. 210—217).

Въ сіе время (въ Апр. 1552) Государь далъ въ Москвѣ наказъ чиновникамъ, Андрею Берсеневу и Хозяину Тютину, чтобы они строго наблюдали за точнымъ исполненіемъ правилъ Московскаго Собора 1551 года въ отношеніи ко нравамъ Духовенства и мірянъ; чтобы Иноки и Священники не ходили въ корчмы, ни пьяные по улицамъ; чтобы никто не дерзалъ ни срамословить, ни клясться, ни брить бороды, ни заниматься волшебствомъ или звѣздочетствомъ: «По Цареву слову Ондрею да Хозяину велѣти по торгомъ кликати, чтобы Христіане, отъ мала и до велика, именемъ Божіимъ во лжу не клялись и на кривѣ креста не цѣловали... и матерны бы не лаялись... и бородъ бы не брили и не обсѣкали, и усовъ бы не подстригали, и къ волхвомъ бы и къ чародѣемъ и къ звѣздочетцомъ холхвовати не ходили, и у поль бы» (при судныхъ поединкахъ) «чародѣи не были.» Уличенные преступники подвергались великой опалѣ по градскимъ законамъ и духовной казни по священнымъ правиламъ. О Монахахъ и Священникахъ сказано: «Безчинниковъ Поповъ и Діаконовъ и Чернцевъ имати, да и заповѣдь на нихъ Царскую имати по земскому обычаю, якожь и съ простыхъ людей безчинниковъ... да отсылаютъ тѣхъ въ монастыри... и

44

ихъ смиряютъ; а Поповъ и Діяконовъ къ Поповьскымъ Старостамъ... и ихъ исправляютъ; а на которомъ Черньцѣ невозможно заповѣди доправити, ино взяти заповѣдь на томъ, кто его напоитъ.» См. Законы В. К. Іоанна Вас. и внука его, стр. 113—115.

(262) Здѣсь въ первый разъ упоминается о семъ почетномъ званіи, которое давалось знаменитѣйшимъ Вельможамъ.

(263) Въ Царствен. Кн. 218: «да билъ челомъ Шигъ-Алей Государю о Царицѣ Сююнбекѣ Сафа-Гиреевской, а прежде Сафа-Гирея была она за Шигъ-Алеевымъ братомъ въ Казани, за Еналеемъ Царемъ; и Государь Царицу за него далъ.» Отецъ Сююнбеки, Князь Ногайскій Юсуфъ, усильно требовалъ, чтобы Іоаннъ прислалъ ее къ нему и съ сыномъ; но Государь отвѣчалъ, что она сама захотѣла быть супругою Шигъ-Алея (Дѣла Ногайск. No 4). Генв. 30, 1554 г. Іоаннъ писалъ къ Шигъ-Алею, что Юсуфъ считаетъ дочь свою убитою: «будто бы ты, братъ нашъ, по нашему слову Сююнбекъ Царицу казнилъ, носа ей урѣзалъ, и поруганье великое учиня, убилъ ее до смерти.» Это было вымышлено (см. тамъ же, стр. 240—242).

(264) Въ Царствен. Кн. 225: «Царь Шигъ-Алей веліе тѣло имяше, и не многій скоро на конехъ ѣздити; разумиченъ же Царь преизлише, но не храбръ сый, и дружинѣ своей не податливъ.»

(265) Въ Царствен. Кн. 220: «Повелѣваю тебѣ милостыню творити въ нашихъ Царскихъ опалахъ разрѣшати и въ темницы заключенны испущати, да сугубу мзду пріимемъ: азъ за храбрство, а ты за сія благая дѣла.»

(266) «И любезно припадаетъ къ чудотворному образу Богоматери, и предастъ въ руцѣ ея градъ и люди... Приходитъ же и къ мощамъ Петра Чудотворца и Іоны... Митрополитъ же Государя благословляетъ крестомъ животворящимъ.»

(267) «Пригонилъ изъ Путимля Станичникъ Ивашко отъ Айдара отъ Волжина.»

(268) «И тутъ пріѣхалъ Айдаръ Волжинъ... и другіе вѣстницы ускоряютъ.»

(269) «Пришли не многіе люди, 7000, да поворотили изъ земли.»

(270) «А ему приказываетъ не исходити изъ церкви, донде же что Богъ произведетъ.»

(271) «Яко же на потѣху и на ловы.»

(272) «Бояре его и Жильцы, выборомъ Дѣти Боярскіе.» Имя происходитъ отъ того, что они жили въ столицѣ, при Государѣ, будучи первостепенными воинами.

(273) Въ Архив. Новгород. Лѣт. Малинов. сказано, что въ 1551 году привезли въ Новгородъ шурина Царя Крымскаго: «И сидѣлъ здѣсь въ заточеніи въ желѣзѣхъ въ городѣ въ дѣтинци, въ стѣнѣ каменной подъ водеными воротами; а прежъ того сидѣлъ въ тюрьмѣ въ деревяной.» Въ годѣ можетъ быть ошибка; но въ Царствен. Книгѣ и въ другихъ лѣтописяхъ сказано, что Камбирдея убили.

(274) «И пришли къ нимъ Воеводы съ Прони, К. Мих. Рѣпнинъ, а съ Михайлова Ѳедоръ Салтыковъ.»

(275) См. Курбскаго. Онъ сказываетъ, что ему было тогда 23 года.

(276) «Ханъ телеги пометалъ и вельблюды многіе порѣзалъ, и многіе живые пометалъ... И повелѣ Государь языковъ пытати... Царь де (Крымскій) отъ Рѣзани хотѣлъ возвратиться въ Крымъ: Князи же ему рѣша: аще хощеши срамъ свой покрыти, есть у Вел. Князя градъ Тула на полѣ, а отъ Коломны за велики крѣпостьми и лѣсы; и ты учинишь тому, что и въ Литвѣ Брясловлю.»

(277) «Послалъ къ Москвѣ Сем. Вас. Яковлева; а на Свіягу возвѣстити Воеводамъ милосердіе Божіе

45

Ѳедьку Черемисинова... Іюля 1 Воеводы съ Тульского дѣла пришли всѣ, и сказали, что Царь Крымскій пошелъ невозвратнымъ путемъ, верстъ по 60 и 70 на день, и коней мечетъ.»

(278) Курбскій пишетъ: «Идохомъ отъ Царя по правой руцѣ аки въ 5 дняхъ конемъ ѣзду; понеже мы заслонихомъ его тѣмъ войскомъ отъ Заволжскихъ (Ногайскихъ) Татаръ, да не пріидутъ на него безвѣстно.»

(279) Пріѣхалъ къ Государю въ Муромъ съ Свіяги Ив. Вокшеринъ, а сказывалъ: Бояре ходили на Горнихъ, въ большомъ полку К. Семенъ Микулинскій, въ передовомъ Данило Романовичь, а въ сторожевомъ К. Петръ Серебреной... и потоптали Горнихъ людей; а на томъ бою убили К. Александра Жижемскаго.»

(280) Царствен. Кн. 230—253. Государь прибыль изъ Коломны въ Владиміръ 8 Іюля, и нашелъ тамъ Архангельскаго Протопопа Тимоѳея возвратившагося изъ Свіяжска съ доброю вѣстію; Іюля 10 выступилъ изъ Владиміра и 13 пріѣхалъ въ Муромъ, гдѣ чрезъ Боярина Митрополитова получилъ грамоту Макарову отъ 13 Іюля.

(281) «И посылаетъ Государь Стольника Ѳедора Ив. Умного по Шигъ-Алея, и Шигъ-Алей пріѣхалъ въ Муромъ... А рати всей велѣлъ возитися за рѣку Оку по многимъ перевозомъ... Приказываетъ Государь во своемъ полку, да урядятъ коемужду сту Дѣтемъ Боярскимъ голову изъ великихъ отцевъ дѣтей, изячныхъ молодцовъ и искусныхъ... Воеводы же выбравъ великихъ отцевъ дѣтей и Стольниковъ Государевыхъ, и Дѣтей Боярскихъ расписаша по нихъ... Тако же и по всѣмъ полкомъ.» Яртоуломъ или Яртоульнымъ полкомъ назывался легкій передній отрядъ передоваго полку. — «И того дни (Іюля 20) ночевалъ Государь на лѣсу... а четвертой станъ на полѣ на Иржѣ, а пятой на Авшѣ рѣчкѣ, а шестой на Кевсѣ, а седмой на озерѣ на Икшѣ, а осьмой на озерѣ не дошедъ Піаны рѣки; и тутъ ко Государю пришелъ изъ Городка (Касимова) Акъ Сеитъ Черевсеевъ со всѣми Городецкими Князьми и Татары; а шелъ Сеитъ на Мопсыровъ Уголъ, и Государь велѣлъ ему ити съ Яртоуломъ и на Піянѣ подѣлать мосты многіе... А девятой станъ на Дубровкѣ на озерѣ, а десятой на рѣчкѣ на Медянкѣ... 12 станъ на Алатырѣ; и тутъ пришелъ Еникей Князь Темниковской со всѣми Темниковскими Татары и Мордвою; а на Алатырѣ здѣлалъ до Государя 3 мосты. 13 Станъ на рѣкѣ на Большомъ Сарѣ; и тутъ прислали ко Государю Бояре и Воеводы К. Ив. Ѳед. Мстиславской съ товарищи, что они пришли вверхъ тое же рѣки... и велѣлъ имъ Государь ити прямо къ Сурѣ, и возитися выше собя для тѣсноты людемъ, а къ собѣ быти за Сурою рѣкою на поляхъ...14 Станъ на Сурѣ подъ Баранчеевымъ Городищемъ, и на Сурѣ подѣланы были многи мосты.»

(282) Въ Царствен. Книгѣ: «И таковое многое воинство всюду яко Богомъ уготованну пищу обрѣтаху на поли, убо всякимъ благовоннымъ овощіемъ довляхуся; отъ животныхъ же лоси яко самозванни на заколеніе прихождаху; въ рѣкахъ же множество рыбъ ловяху; отъ воздуха же множество птицъ прилетаху, и во всѣхъ полцѣхъ на землю припадаху, яко сами дающеся въ руцѣ... Егда же приспѣ постъ, и въ ты дни не видаху ни птицы, ни лосей... Черемиса же и Мордва вся потребная приношаху, хлѣбъ и мѣдъ и говяды, ова дарованіемъ, иная же продаваху, и мосты дѣлаху.» Однакожь Курбскій жалуется на худую пищу, и говоритъ: «того дни» (по соединеніи съ Іоанномъ) «хлѣба сухаго наядохомся со многою сладостію и благодареніемъ.»

46

(283) «Встрѣтили съ Свіяги отъ Воеводъ... и сказали, что К. Петръ Ив. Шуйской, да Данило Романовичь ходили на достальныхъ Горнихъ людей... И къ Воеводамъ Государъ послалъ, велѣлъ имъ собя встрѣтити за два дни отъ Свіяжска города вверхъ Свіяги... И перешелъ Суру; и тутъ пришли къ Государю справа Воеводы его, К. Ив. Мстиславской съ товарищи; и Государь велѣлъ передовому полку предъ своимъ полкомъ за Ертоуломъ пойти; а правой рукѣ направѣ у собя, а большему полку назади своего полку, а за нимъ сторожевому, а лѣвой рукѣ у собя налѣвѣ... 16 Станъ на Яклѣ, 17 на Чивлы; и тутъ встрѣтили многіе Горніе люди, и били челомъ... 18 Станъ на Карлѣ, 19 на Будѣ, 20 на Беѣ. По праздницѣ же Преображенія приде изъ Нижняго Новагорода Протопопъ съ освященною водою къ Царю.» Тутъ разсказывается чудо, бывшее въ Нижнемъ.

(284) См. Курбскаго. Во второмъ полку былъ и отецъ Алексѣя Адашева, Окольничій Ѳедоръ Григорьевичь Адашевъ.

(285) Курбскій пишетъ: «А Малвазіи и любимыхъ трунковъ Папскихъ не вспоминай. Черемисскій же хлѣбъ сладостнѣе калачей обрѣтеся: занеже подвизахомся за отечество.» — 21 Станъ былъ на Итяковѣ полѣ.

(286) См. Курбскаго.

(287) «Авг. 16 велѣлъ Государь возитися за рѣку противъ Свіяжскаго города, а ставитися на лузѣхъ Яртоуломъ и передовому полку, правой рукѣ и больш. полку. Авг. 18 пріиде Государь въ Соборную церковь... и благословляется отъ Протопопа, и поѣде за Волгу; а сторожевому полку и лѣвой рукѣ велѣлъ возитися выше собя.»

(288) Только въ одномъ Морозовскомъ Лѣтописцѣ Графа Толстаго нашелъ я сіе число Іоаннова войска. Тамъ сказано: «И приказалъ Государь Бояромъ своимъ, Князю Петру Ивановичу Шуйскому, да К. Михайлу Ивановичу Воротынскому, со всѣми Розрядными Дьяки сочести свое воинство, и сочтоша во всѣхъ полкахъ, конныхъ и пѣшихъ, сто-пятьдесятъ тысячь.»

(289) Тарасы, подобно турамъ, насыпались землею, и служили защитою въ осадѣ городовъ. — «И тутъ Государь дневалъ; и пойде на Казань рѣку Авг. 20.»

(290) См. Курбскаго. — К. Щербатовъ несправедливо пишетъ, что стѣны Казанскія были каменныя. Въ лѣтописяхъ сказано: «срубленъ бяше весь градъ изъ дубоваго древа; стѣны зѣло широки; въ городни же межъ стѣнъ набивано иломъ и каменіемъ многимъ» (въ Царствен. Кн.: «землею и хрящемъ»).

(291) «Княжь Усеиновъ сынъ, а съ нимъ 7 Казаковъ.»

(292) См. Курбскаго. Всѣ косыми буквами напечатанныя слова взяты изъ него, или изъ лѣтописей.

(293) «Япанчу Князя, да Чапкунова племянника, Шунакъ-Мурзу, да Арьского Князя Явуша послали на засѣку.»

(294) Туръ, а не тура: коробъ, насыпаемый землею.

(295) «Близъ Утучевы мизгити» (мечети)... Авг. 23 пойде Государь къ городу съ Терень-Узека... за большимъ полкомъ; и за собою велѣлъ итти наряду» (или снаряду, т. е. артиллеріи) и сторожевому полку и лѣвой рукѣ.»

(296) См. Курбскаго.

(297) См. тамъ же. Курбскій такъ описываетъ положеніе города: «Лежитъ въ великой крѣпости; съ Востоку отъ него идетъ Казанъ рѣка, а съ Западу Булакъ рѣчка, зѣло тиновата и непроходима,

47

подъ самое мѣсто (городъ) течетъ и впадаетъ подъ угольную вежу (башню) въ Казань рѣку; а течетъ изъ езера Кабана, которое езеро кончится аки полверсты отъ мѣста. Какъ переправиться тую нужную рѣчку, тогда между езеромъ и мѣстомъ лежитъ съ Арскаго поля гора прикрая (крутая) и ко восхожденію нужная; а отъ той рѣки около мѣста ровъ зѣло глубокій, аже до езера реченнаго Поганова, еже лежитъ подлѣ самую Казань рѣку: а отъ Казани рѣки гора такъ высока, иже окомъ возрѣти прикро, на ней же градъ стоитъ и полаты Царскіе и мечети зѣло высокіе мурованные, идѣ же ихъ умершіе Цари клались, числомъ, памятами-сь, пять ихъ.»

(298) Въ Царствен. Кн. 267: «и велѣлъ Государь изъ полку изъ своего Дѣтемъ Боярскимъ пособити Стрѣльцомъ.» См. Курбскаго.

(299) Въ Царствен. Кн. 270: «въ Среду въ вечерѣ бысть буря велія, » и проч. — Государь ежедневно молился въ храмѣ Св. Сергія.

(300) «И повелѣ Государь большую крѣпость» (укрѣпленія) «дѣлати противъ Царевыхъ воротъ и Арскихъ, и Аталаковыхъ, и Тюменьскихъ.»

(301) «А изъ своего полку посылаетъ Головы на конехъ выборные съ Дѣтьми Боярскими... а съ ними Боярскихъ людей, всякому Сыну Боярскому по сту человѣкъ; а велѣлъ имъ быти у К. Михайла пѣшимъ... К. Михайло велѣлъ итти къ городу Стрѣлецкимъ Головамъ, Ивану Черемисинову, Григорью Жолобову, Ѳед. Дурасову, Дьяку Ржевскому съ ихъ Стрѣльцами; да Атаманамъ съ Козаками, да Головамъ съ Боярскими людми, и туры катити; а самъ съ Дѣтьми Боярскими пойде пѣшъ за ними.»

(302) Здѣсь разсказываются чудесныя видѣнія Апостоловъ, Св. Николая, Даніила Переславскаго, и проч. — Слово бойницы употребилъ я въ смыслѣ батарей, какъ оно употреблялось иногда въ старинныхъ книгахъ; обыкновенно же называли такъ отверстія въ городской стѣнѣ или на валу, чрезъ кои дѣйствовали пушки.

(303) «И посылаетъ Государь Окольничаго Петра Вас. Морозова къ турамъ, и Окольничаго Ив. Мих. Воронцова мѣстъ смотрѣти, гдѣ стояти болшему полку, и вылазилъ изъ Крымскихъ воротъ Карамышъ Уланъ — тѣ же ворота быша ему приказаны — хотяше добыти языка, » и проч.

(304) «И поставленнаго на сторожѣ Третьяка Лошакова убиша.»

(305) Онъ былъ Воеводою Князя Владиміра Андреевича.

(306) Тутъ былъ взятъ въ плѣнъ Мурза, сынъ Князя Шаболота.

(307) «И поставиша туры отъ большихъ туръ, что К. Михайло ставилъ по Казань рѣку противъ Кабацкихъ воротъ, да Збойливыхъ, да Крымскихъ, да Елбугиныхъ... и гдѣ нельзѣ туромъ быти, и Государь повелѣлъ Дьяку своему, Ив. Выродкову, промежъ туръ тынъ ставити.»

(308) Курбскій: «Великихъ и среднихъ, а и меньшія по полторы сажени, окромѣ полковыхъ около Царскихъ шатровъ.» Въ нѣкоторыхъ лѣтописяхъ именуются здѣсь главныя пушки: Конца, Ушатая, Змѣй Сверстной, Змія Летучая.

(309) См. Курбскаго.

(310) 340 человѣкъ. — «И присла К. Александръ ко Государю Божія щедроты возвѣстить Голову Царскаго полку и К. Ив. Ив. Кашина.» См. Курбскаго.

(311) См. Курбскаго. Въ другихъ лѣтописяхъ сказано, что Государь велѣлъ побить плѣнниковъ.

(312) То же сказали Государю и наши плѣнники, которые нашли способъ уйти къ намъ изъ Казани.

48

(313) «Государь же повелѣ сторожеваго полку Воеводамъ, К. Вас. Семеновичу и Семену Вас. испорушить путь ихъ къ водѣ; они же много покушашася, но не возмогоша: твердо бо землею путь ихъ къ водѣ утверженъ... и Государь послалъ Алексѣя Адашева, да съ нимъ Размысла, и велѣлъ ему на то дѣло учениковъ отрядити... И Бояринъ К. Василей гласы Татарскіе услышавъ, что съ водою уже чрезъ нихъ ходятъ, и возвѣстилъ Государю.»

(314) «Многое же воинство — крестоносныя хоругви, Богомъ подвизаемы, яко облакомъ носими — скоро устремительно на градныя стѣны и въ самый градъ скакаху, и яко львы рыкающе, свирѣпо Татаръ убиваху и живыхъ плѣняху.»

(315) См. Курбскаго.

(316) «И пошли другою стороною Воеводы къ Казани... Война ихъ была на 150 верстъ, поперегъ, а въ длину и по Каму.» См. Курбскаго.

(317) См. Курбскаго.

(318) Не большой родъ пушекъ: см. Курбскаго.

(319) См. Исторію о Казанск. Царствѣ неизвѣстнаго сочинителя, стр. 204, и Лызлова I, 145. Но Болгарская земля никогда не принадлежала Россіи.

(320) См. Курбскаго и Царствен. Кн. 290—292.

(321) «Да въ то же время Зейнешь Князь со всѣми Ногаи и со многими Казанцы вылѣзли изъ Збойливыхъ воротъ на туры передоваго полку Яртоула; но тѣ туры не близъ города. Воеводы же припустиша ихъ близко, и удариша на нихъ Стрѣльцы изъ пищалей, и Воеводы нападоша, и гнаша ихъ.»

(322) См. Курбскаго.

(323) Въ Царствен. Кн.: «въ башни утвердишася, и на стѣнахъ градскихъ, и у Арскихъ воротъ... и сидяще на градѣ два дни и двѣ нощи, ожидая приступу.»

(324) «На Галицкой дорогѣ за Казанію рѣкою велѣлъ быть К. Ив. Ромодановскому близко Бежболды, да Княжь Володимерову Андреевича Воеводѣ, Ив. Угримову Заболотцкому; да за Казанію же рѣкою Головѣ съ Дворяны Царскаго Полку Мих. Ив. Вороному; а вверьхъ по Казани у Стараго Городища Головѣ Мих. Петр. Головину.

(325) Они же назывались и Боярскими Людьми, и были ниже Дѣтей Боярскихъ. Въ Казан. Исторіи сказано, что при каждомъ конномъ полку было 1000 Стрѣльцовъ съ пищалями, и 700 или 800 Козаковъ, съ луками и рогатинами; что полки Боярскихъ людей состояли изъ пяти тысячь. А Лызловъ, ссылаясь на Ботера, пишетъ, что Государь для пѣшихъ велѣлъ сдѣлать щиты на кадкахъ и колесахъ изъ досокъ.

(326) «И нача вооружатися, юмшанъ на себя класть» (такъ называлась часть латъ, которою закрывалось туловище)... «и ближнимъ своимъ говоритъ: звоны, звонъ-де слышу, какъ бы Симонова монастыря звонъ — и внятъ, яко быти благодати Божіей.»

(327) См. Царствен. Кн. 300—302, Исторію Казанскую 213, и Лызл. I, 163. Слѣдуемъ въ главныхъ обстоятельствахъ Царствен. Кн. или Московскому Лѣтописцу, столь вѣрному, что и Курбскій на него ссылается. На примѣръ, въ Исторіи Казанск. несправедливо написано, что Государь еще передъ взорваніемъ подкоповъ выѣзжалъ къ войску и стоялъ съ своимъ полкомъ на горѣ противъ Арскихъ воротъ. Тамъ же разсказывается, что въ сіе время пріѣхалъ къ Іоанну Монахъ Троицкой Обители, Адріанъ Ангеловъ, и Священники: «и принесоша Царю нѣкое пламенное оружіе, крестъ запечатлѣнъ, а въ немъ мощи и образъ видѣнія Св. Сергія, какъ видѣ Богоматерь, и просфиру, и воду Святую, и отъ Игумена благословеніе; такожде и

49

Дмитріевскій Игуменъ принесе къ Государю крестъ Киликеевскій.»

(328) Въ Исторіи Казан.: «Подкопъ бѣ въ дву мѣстѣхъ: единъ подъ стѣну отъ Поганова озера на углу подъ стрѣльницу, на десной странѣ Арскихъ воротъ, идѣ же нынѣ Спасскія ворота, храмъ въ нихъ Св. Кипріяна и Устиніи; а другой подкопъ на углу подъ стрѣльницею же, отъ Булака стрѣльбище, по лѣвую сторону: то были Ногайскія ворота, нынѣ же зарушены.» Тамъ же сказано, что Государь передъ взорваніемъ подкоповъ велѣлъ отвезти наши пушки далѣе отъ сего мѣста.

(329) Въ Царствен. Кн.: «И се пріиде нѣкій ближній Царевъ, глагола ему: «Государь! время тебѣ ѣхати, яко убо біющимся твоимъ съ невѣрными, а многіе полки тебя ожидаютъ. Царь же отвѣща: аще до конца пѣнія дождемъ, да свершенную милость отъ Христа получимъ. И се вторая вѣсть приде изъ града: великое время Царю ѣхати, да укрѣпяться воини.»

(330) Тамъ же: «И пріѣхалъ Самодержецъ въ полкъ свой, и по всѣмъ странамъ посылаетъ, утвержаетъ воины... и въ той часъ отъ всѣхъ странъ яко же на крылѣхъ на стѣны градскіе взлетѣли.» См. Курбскаго. Онъ пишетъ, что братъ его первый взошелъ на стѣну.

(331) Изъ полку Курбскаго легло въ городѣ 98 воиновъ, самыхъ лучшихъ. Сѣча продолжалась часовъ пять.

(332) «Самаго Царя, хотяща и не хотяща, за брозды коня взявъ, близъ хоругви поставиша» (Вельможи).

(333) См. Курбскаго. По Казан. Исторіи воины Рос. хотѣли убить Едигера, не зная его; но Татары закричали: не убивайте: се Царь!

(334) Онъ пишетъ: «хотѣша пробитися прямо противъ моего стану на шанцы тѣми дирами, идѣ же шесть дѣлъ (пушекъ) великихъ стояло; и абіе по нихъ ударено изъ всѣхъ тѣхъ дѣлъ, и воздвигошась оттуду, и пойдоша внизъ аки 3 перестрѣла лучныхъ, и начаша легчитися... Мы же добыша себѣ коней отъ своихъ становъ изъ-за рѣки, и заступиша имъ путь, и обрѣтоша ихъ еще не прешедшихъ рѣку, и собрашася насъ около двухъ сотъ коней... Перебредши рѣку, ополчишася, и уже на тетивахъ стрѣлы имуще, и начаша мало отъ брегу подвигатися, учиня чело не малое; а за ними всѣмъ идущимъ вкупѣ зѣло густо и долго, аки два стрѣлянія не малыя лучныхъ по примѣтѣ... Мы же, отпустя ихъ мало что отъ брегу, удариша на нихъ... Молюся, да не возмнитъ мя кто безумно самъ себя хваляще; правду глаголю, и духа храбрости, отъ Бога данной ми, не таю. Къ тому же и коня зѣло быстра и добра имѣхъ, и всѣхъ первѣе вразихся во весь полкъ Бусурманскій, и памятую то, иже сѣкущесь три разы въ нихъ конь мой оперся, и въ четвертый зѣло раненъ повалися въ срединѣ ихъ со мною; и уже отъ великихъ ранъ не памятую вяще. Очнувся же потомъ, аки по малѣ годинѣ, видѣхъ, аки надъ мертвецомъ, плачущихъ двѣмя слугамъ моимъ надо мною и двѣмя воиномъ Царскимъ. Азъ же видѣхъ себя обнаженна лежаща, многими ранами учащенна, а животъ цѣлъ: понеже на мнѣ збруйка была праотеческая зѣло крѣпкая... Послѣди же увѣдахъ, иже тѣ всѣ благородные, ихъ же уже собралося аки съ триста, яже обѣщались устремитись вкупѣ со мною, не сразився возвратишася паки сзади онаго Бусурманскаго полку, и сѣщи начаша наѣзжаючи и топчуще ихъ... Потомъ, глаголютъ, приспѣвъ мой братъ, и въ самое чело быстро, всѣми уздами распустя коня, вразися въ нихъ, такъ храбро, иже вѣрѣ не подобно, яко всѣмъ свидѣтельствовати, аки два кратъ проѣхавъ посреди

50

ихъ, сѣкуще ихъ и обращающе конемъ посреди ихъ. Егда же въ третій разъ вразися въ нихъ, поможе ему нѣкій благородный воинъ. Всѣмъ же со града зрящимъ и дивящимся, и которые еще не вѣдали о Царевѣ отданіи, мняще Царя Казанска между ихъ ѣздяша, и такъ его уранили, иже по пяти стрѣлъ въ ногахъ ему было, кромѣ иныхъ ранъ... Егда же уже тотъ конь подъ нимъ ураненъ, другаго коня обрѣлъ у единаго Дворянина, гонивъ паки съ другими воины полкъ Бусурманскій... Имѣхъ таковаго брата, и храбра и добра нрава, и зѣло разумна, иже во всемъ войскѣ не обрѣтающеся храбрѣйшій и лучшій, — аще бы обрѣлся кто и таковый же! Паче же мнѣ превозлюбленъ, и во истину имѣлъ бы за него душу положити и животомъ своимъ здравіе его откупити: понеже умре на другое лѣто отъ тѣхъ лютыхъ ранъ.» Сіе рѣдкое мужество Курбскаго засвидѣтельствовано и другими Лѣтописцами (см. Царствен. Кн. 307, и Архив. Лѣт.).

(335) «Царь же послалъ къ Бежболдѣ Боярина, К. Сем. Микулинскаго, да Оружничаго Льва Андр. Салтыкова, и за Казань Боярина К. Мих. Васильевича Глинскаго, да Боярина, Двороваго Воеводу, Ив. Вас. Шереметева; и тамъ за Казанью были Голова Царск. полку Мих. Вороной, да Княжь Владимеровъ Андреевича Воевода Ив. Угримовъ. Бояре побили поганыхъ отъ рѣки Казани и до лѣса, и въ лѣсѣ мертвіи лежаша.»

(336) Для нѣкоторыхъ читателей замѣтимъ, что сѣча означаетъ битву или сраженіе, а не убіеніе людей уже безоружныхъ.

(337) Въ Царствен. Кн.: «а ратныхъ за ихъ измѣны повелѣ Царь избивать всѣхъ.»

(338) См. Царствен. К., Архив. Лѣт., Казан. Исторію и Лызлова. Церковь была посвящена Спасу. Узнавъ о совершенномъ взятіи Казани, Государь послалъ туда шурина своего, Данила Романовича.

(339) См. Казан. Исторію 242. Въ нѣкоторыхъ лѣтописяхъ сказано, что Едигеръ тогда же требовалъ крещенія.

(340) Въ Царствен. Кн.: «Государь ему (Шигъ-Алею) отвѣща: Царь Господине! тобѣ, брату нашему, вѣдомо, много есми къ нимъ посылалъ, чтобы похотѣли покою; а тобѣ жестокость ихъ вѣдома, » и проч.

(341) См. Царствен. Кн. 312 и Лызлов. 183. «Видѣвъ поганыхъ избіенныхъ, восплакася погибели ихъ и рече: аще и нечестивіи, обаче Богомъ сотворенніи человѣцы.»

(342) «Видѣша Животв. крестъ и Царя благочестиваго въ запустѣнной мерзости Казанской. Преже на томъ дворѣ нечестивые Царіе водворялись, и кровь Христіанская проливалася, » и проч.

(343) См. Исторію Казанск. 245, Царствен. Кн. 313 и Лызлов. 183.

(344) «Собрашася къ Царскому стану военачальницы и все воинство обагрени суще кровьми нечестивыхъ; овіи же паче пресвѣтлаго каменія цвѣтущія раны на себѣ имуще. Государь же исшедъ къ нимъ веселымъ образомъ, любовь и милость воинству проявляя, и свѣтлымъ гласомъ рече во услышаніе всѣмъ могущимъ слышати:

«О мужественніи мои воини, Боляре и Воеводы, и вси прочіи страдателіи знаменитіи имене ради Божія и за свое отечество и за насъ! Никто же толикую показа въ нынѣшнихъ временѣхъ храбрость и побѣду, яко же вы, любиміи мною!... Вторые есте Македоняне, и наслѣдователи есте храбрости прародителей вашихъ, показавшихъ пресвѣтлую побѣду съ В. К. Димитріемъ за Дономъ надъ Мамаемъ! За которое ваше преславное мужество достойни есте не точію отъ мене благодаренія,

51

но и отъ Божія десницы воздаянія. Смертную чашу испившіи причестися имутъ первымъ Святымъ Мученикомъ, ихъ же и мы должни есми поминати вѣчно, и предавъ написати имена ихъ въ Соборной Апост. Церкви въ вѣчное поминовеніе; крови же своя источившихъ, живыхъ же сущихъ, такожде и всѣхъ васъ храбрствовавшихъ обѣщаемся пожаловати по достоинству вашему стократно, » и проч. Сія рѣчь находится въ Казан. Лѣт. и въ Лызловѣ, I, 184—186.

(345) См. Царствен. Кн. 314.

(346) «И посла Государь по всѣмъ Улусомъ жаловальныя грамоты... и прислали люди Арскіе бити челомъ Казаковъ Шемая, да Кубиша... и Царь послалъ къ нимъ Сына Боярского Ник. Казаринова, да Камая Мурзу. А съ Луговой Стороны также Черемиса пріѣхали бити челомъ... Того жь мѣсяца пріѣхалъ Н. Казариновъ, да Камай Мурза, а съ ними многіе Арскіе люди... И Царь ихъ пожаловалъ, ясаки на нихъ велѣлъ имати прямые, какъ было при Магмедъ-Аминѣ Царѣ... Тогожь дни Луговые люди изъ Якъ къ Государю пріѣхали... и приказалъ Боярину своему, К. Александру Борисовичу (Горбатому), ихъ къ шерти привести.»

(347) «И освятя градъ во имя Святыя Троицы и Богоматери и великихъ Чудотворцевъ.»

(348) См. сей Исторіи Т. III, стр. 125.

(349) См. сей Исторіи Т. VI, стр. 208.

(350) Окт. 6 свящалъ Государь церковь Благовѣщенія, и свящалъ Андрей Протопопъ, да съ Свіяги Рожественскій Протопопъ Аѳанасій со Игумены и Священники.»

(351) См. Курбскаго.

(352) Даниломъ и Никитою Романовичами.

(353) Курбскій пишетъ: «А кони наши всѣ послалъ не тою дорогою доброю, ею же самъ шелъ къ Казани, но возлѣ Волгу, зѣло претрудными стезями, по великимъ горамъ, и того ради погубилъ у всего воинства кони; у кого было 100 або 200 коней, едва два або три вышли.»

(354) См. Царствен. Кн. 318.

(355) «И тутъ встрѣтилъ его отъ Царицы Бояринъ К. Ѳед. Андр. Булгаковъ, отъ Князь Юрія Окольничей его Володимеръ Вас. Морозовъ, а отъ Митрополита Бояринъ Иванъ Кузминъ, да Елизаръ Соболевъ.»

(356) Въ Морозов Лѣт.: «И отъ великія радости образъ лица его вельми цвѣтяше; тому же Василью Юрьевичу жалуетъ изъ-подъ себя иноходца коня и все плалье съ себе, и до послѣднія срачицы.»

(357) См. выше, примѣч. 246, г. 1549, 1550 и 1551.

(358) «Изъ Володимера поѣхалъ Государь въ Суздаль къ Покрову Пречистыя, и тамъ молебная соверша, поѣхалъ на Юрьевъ къ Живоначальной Троицѣ къ Св. Сергію, и встрѣтиша его за градомъ бывшій Митрополитъ Іоасафъ и Игуменъ съ братіею съ кресты... Игумену и братіи великіе слова съ челобитіемъ говоритъ за ихъ труды и молитвы.» Неизвѣстно, когда Іоасафъ, сверженный Шуйскими, возвратился изъ Кириллова монастыря въ Троицкій, гдѣ онъ былъ прежде Игуменомъ.

(359) Гдѣ нынѣ деревня Растокино.

(360) См. выше, стр. 86.

(361) Въ Казан. Исторіи несправедливо сказано, что Митрополитъ встрѣтилъ Іоанна въ Китаѣ, на Стрѣлецкой улицѣ: см. Царствен. Кн. 321.

(362) См. Царствен. Кн. 321—328.

(363) Въ Казан. Исторіи 256: «бысть же радость великая о таковой побѣдѣ не токмо во единомъ Рускомъ Царствѣ, но и во всѣхъ дальнихъ странахъ; во иновѣрныхъ же странахъ бысть плачь и уныніе и страхъ.»

(364) См. Царствен. Кн. 330.

52

(365) Нынѣ сія церковь именуется Василіемъ Блаженнымъ: см. ниже, примѣч. 587, г. 1554 и 1555.

(366) Царствен. Кн. 337.

(367) Воспріемникомъ Утемишъ-Гирея былъ Савва, Крутицкій Епископъ, Генв. 8.

(368) Царствен. Кн. 334 и Никон. Лѣт. 208. Симеонъ женился Ноября 5. См. описаніе его свадьбы въ Древ. Рос. Вивліоѳ. ХІІI, 57. Замѣтимъ слѣдующее: «И какъ столъ отошелъ, и Княгиню его (Симеонову) Царь и Вел. Князь взявъ за руку и пришелъ къ дверямъ столовыя избы, а Царь (Симеонъ) сталъ за порогомъ; а Царь и Вел. Князь молвилъ: Царъ Симеонъ! Божіимъ велѣніемъ, а нашимъ жалованьемъ велѣлъ тебѣ Богъ женитися: и ты свою жену держи по Христіанскому закону... и далъ ему Княгиню; а велѣлъ ему итти съ нею до саней не распущаясь... И Царь Симеонъ (въ спальнѣ), вставъ, кушалъ, да кушавъ опять легъ... И какъ (на другой день) изъ мыльни вышедъ, да пошелъ съ Княгинею въ подклѣтъ, да сѣли на постели, да кушавъ, послалъ Дружекъ съ кашею ко Царю... А Царь и В. Князь послалъ къ Ц. Симеону Боярина Морозова, а велѣлъ Княгиню его вскрыти, а Симеону сказалъ Государево жалованье, городъ Рузу въ вотчину со всѣмъ... И билъ (Симеонъ) челомъ Государю, чтобы у него того дни хлѣба ѣлъ, и Государь его жаловалъ, подалъ вина... и Царицѣ Вел. Княгинѣ билъ челомъ, и Царица велѣла ему сѣсти, да велѣла ставити овощи... А столъ былъ въ столовой же избѣ, и Симеонова Княгиня тута жь была... А Ц. Симеонъ передъ Царемъ стоялъ.» (Тутъ обѣдали братъ Государевъ, Юрій съ женою, свахи, Боярыни Сѣнныя, Дружки, и Вельможи приглашенные на свадьбу)... «А послѣ стола Царь Симеонъ билъ челомъ Государю, чтобы Государь пожаловалъ былъ веселъ.» (Симеонъ дарилъ Царя, Царицу и другихъ бархатами Бурскими, алтабасами и атласами Венедицкими, камками золотыми, соболями.)... «А Ц. Симеонъ пошелъ ко Царю и къ Царицѣ съ оловеники бить челомъ, подчивати... и Царь Ц. Симеона звалъ ѣсть.. А за столомъ билъ (Симеонъ) челомъ Царю, чтобы Государь завтре ѣлъ хлѣба у него.»

(369) См. Архив. Псков. Лѣт., Новогород. Лѣт: Малинов. л. 52, и Царствен. Кн. 330, 331.

(370) «Дек. въ 21 писали Воеводы изъ Василя города, что на Волгѣ побиты гонцы и гости и Боярскіе люди съ запасы... И К. Петръ Шуйскій отпустилъ Бориса Ив. Салтыкова» (прозваніемъ Борозока, выхваляемаго Курбскимъ), «и Борисъ пріѣхалъ на Цивль, да иныхъ повѣшалъ, а иныхъ въ Свіяжскѣ, а животы истцомъ... Дек. въ 25 прислалъ изъ Казани К. А. Горбатой Никиту Казаринова, что которые Казанцы хотѣли лихо чинить, Тугаевы дѣти съ товарищи, и Воеводы посылали Камая Мурзу, да Ник. Казаринова, и ихъ побили, а другихъ въ Казани перевѣшали... И посылали на Арскую и Побережную сторону ясаковъ брать, и собрали... Марта 10 прислали изъ Казани, что Луговые измѣнили, ясаковъ не дали, и ясатчиковъ побили и прошли на Арское, и стали у засѣки; и Воеводы посылали на нихъ Вас. Елизарова, и Казаки съ Стрѣльцами порознилися разными дорогами, и Арскіе и Луговые убили полчетверта ста Стрѣльцовъ, да полпята ста Казаковъ, и поставили городъ на Мешѣ... и приходили на Горнюю сторону Зейзетъ да Сарый богатырь, и К. Петръ Шуйскій отпущалъ на нихъ изъ Свіяжска Воеводу Бор. Ив. Салтыкова, а съ нимъ Дѣтей Боярскихъ, да Горныхъ людей всѣхъ, и Бориса жива взяли, да 36 Сыновъ Боярскихъ убили, да Боярскихъ людей 50 человѣкъ, да 170 Горнихъ, да живыхъ взяли 200.» См. Царствен. Кн. 331—336, и Курбскаго, который пишетъ, что

53

мятежники не хотѣли отдать Салтыкова на выкупъ и черезъ два года умертвили его.

(371) См. выше, стр. 116.

(372) См. Курбскаго. Онъ приписываетъ сію робость внушенію нѣкоторыхъ Монаховъ.

(373) Въ Большомъ Лѣтописцѣ, хранящемся въ Лаврѣ Александро-Невской, No 1: «въ Среду 3 недѣли поста, Марта 11, разболѣся Царь.» Въ Царствен. Кн. 336: «Грѣхъ ради нашихъ посѣти Богъ немощью нашего Царя и сбысться на насъ Евангельское слово: поразисте пастыря, разыдутся овцы, » и проч. Тутъ же сказано, что Государь, поѣхавъ къ Троицѣ, велѣлъ Боярамъ промышлять о Казанскомъ дѣлѣ и распорядить помѣстья; но что они занимались только послѣднимъ дѣломъ, не думая о первомъ. См. еще Архив. и Никон. Лѣт.

(374) Въ Царствен. Кн. 338: «всегда бо бяше у Государя сіе готово.» Тутъ описаны всѣ подробности Іоанновой болѣзни.

(375) См. Курбскаго.

(376) «Да которые Дворяне не были у Государя въ думѣ, Алексѣй Адашевъ и Игнатей Вешняковъ, и тѣхъ Государь привелъ къ цѣлованію ввечеру же.» Видно, что Захарьины-Юрьевы, какъ ближайшіе къ Царицѣ люди, окружая больнаго, старались удалить Адашева отъ Государя.

(377) «Государю сказывалъ Бояринъ Иванъ Петровичь Ѳедоровъ, что говорили съ нимъ Бояре К. Петръ Щенятевъ, К. Ив. Пронской, И. Симеонъ Ростовской: вѣдь-де нами владѣть Захарьинымъ... Сказывалъ Окольничей Левъ Андр. Салтыковъ, что говорилъ ему, ѣдучи на площади, К. Дмитрей Ив. Нѣмого: какъ-де служить малому мимо стараго?» и проч.

(378) Въ Царствен. Кн. 342: «Бысть у Благовѣщенія, иже на сѣнехъ (во дворцѣ), нѣкій Священникъ Селивестрь, родомъ Новгородецъ: бысть же у Государя въ великомъ жалованіи и совѣтѣ въ духовномъ и въ думномъ, и бысть яко все мога, и вся его послушаху... указываше бо и Митрополиту... и приказнымъ людемъ и Воеводамъ... и спроста рещи, всякія дѣла Святительскія и Царскія правяше, и никто же не смѣяше рещи, ни сотворити не по его велѣнію... Точію имени и образа и сѣдалища не имѣяше Святительскаго и Царскаго... чтимъ добрѣ всѣми и владѣяше всѣмъ съ своими совѣтники.» Тутъ несправедливо сказано, что Князь Владиміръ Андреевичь былъ его заступленіемъ выпущенъ съ матерью изъ-подъ стражи: тогда еще властвовалъ Князь Иванъ Бѣльскій, а Государь находился во младенчествѣ. См. о Сильвестрѣ выше, стр. 99.

(379) «А за нимъ (Бороздинымъ) бѣ К. Дмитрея Палецкого сестра, а Васильева сестра родная была за Хованскимъ, а Хованскаго дочь Княжа Владимірова мать.»

(380) См. Собраніе Государств. Грамотъ, стр. 460. Сія цѣловальная запись подписана 12 Марта 1553. Болѣзнь Іоаннова именуется въ лѣтописяхъ огневою. — Въ лѣтописи Александро-Невской (см. выше, примѣч. 373) сказано: «бысть болѣсть его тяжка зѣло, мало и людей знаяше.» Далѣе: «Да почали» (послѣ К. Воротынскаго) «и иные Бояре говорити, чтобы К. Володимеръ Андр. цѣловалъ крестъ, а не учнетъ цѣловати, и ему оттудова» (изъ дворца) «не выйти — и цѣловалъ по неволѣ... Посылалъ Государь К. Дм. Ѳед. Палецкого, да Дьяка своего Ивана Михайлова ко Княгинѣ» (матери К. Владиміра Андр.) «чтобы велѣла къ той грамотѣ печать привѣсить и ходили къ ней трожды, и много рѣчей бранныхъ говорила. И оттолѣ бысть вражда, а въ Боярѣхъ смута, а Царству во всемъ скудость.»

(381) Здѣсь должны мы замѣтить важную ошибку

54

К. Щербатова: ссылаясь на Царствен. Книгу, онъ пишетъ, что Іоаннъ по выздоровленіи своемъ велѣлъ Дьяку Захарову изслѣдовать, по чьему наущенію Бояре не хотѣли присягать Царевичу Димитрію: казнилъ Дворецкаго К. Ивана Ивановича Кубенскаго, Ѳедора и Василія Воронцовыхъ, и К. Дмитрія Курлятева, а Боярина Ивана Петровича Ѳедорова сослалъ на Бѣлоозеро.» Кубенскаго и Воронцовыхъ казнили еще въ 1546 году (о чемъ мы писали во второй главѣ Іоаннова Царствованія); тогда же сослали и Ѳедорова; а К. Дмитрей Курлятевъ черезъ пять лѣтъ по выздоровленіи Государя воеводствовалъ въ Ливоніи, и умеръ въ 1562 году. Самъ К. Щербатовъ писалъ въ 1546 году о казни первыхъ, но забылъ! Сія ошибка произошла отъ того, что листы въ Царствен. Кн. перемѣшены, и нѣкоторые вдойнѣ: см стр. 124 и 346, также стр. 142 и 347. Слова же Щербатова: «сопротивленіе въ требуемой присягѣ Царевичу Димитрію, » прибавлены имъ на угадъ; въ Царствен. Кн. сказано только: «провѣдати, по чьему науку бысть сіе сопротивство, » то есть, оказанное въ 1546 году Новогородскими воинами: въ слѣдствіе чего Кубенскому и Воронцову отрубили головы.

(382) Ѳедоръ Григорьевичь Адашевъ пожалованъ въ Бояре въ 1553 году.

(383) Самъ Іоаннъ въ посланіи своемъ къ Курбскому пишетъ: «Они же» (Сильвестръ и Адашевъ) хотѣша тогда воцарити Князя Владиміра, младенца же нашего подобно Ироду погубити.» Курбскій въ отвѣтѣ Царю говоритъ, что это ложь; что они знали неспособность К. Владиміра быть Царемъ.

(384) Въ томъ же письмѣ: «на нашу Царицу Анастасію ненависть зѣльную воздвигше» (Адашевъ и Сильвестръ). Въ другомъ мѣстѣ: «егда (Анастасія) сопротивъ зла вашего бысть.»

(385) Тамъ же: «Попу же Селивестру и Алексѣю не престающе намъ утѣсненіе горчайше творити» (по выздоровленіи Царя).

(386) Въ Хронографѣ Гр. Толстаго, л. 429: «Неповинный (Максимъ) въ заточеніи бысть во Твери 22 лѣта, а преже въ Іосифовѣ монастырѣ въ темницѣ, и ту Св. Параклиту Канонъ написа углемъ по стѣнамъ; благословеніемъ же Макарія Митрополита нача къ церкви ходити и Святыхъ Таинъ причащатися, и написа исповѣданіе свое, очищая себя отъ всѣхъ плевелъ еритическихъ — и послѣди Вел. Княземъ Иваномъ Васильевичемъ, а умоленіемъ Троицкаго Сергіева монастыря Игумена Артемія, изведенъ бысть изо Твери и повелѣно ему жити въ Троицк. монастырѣ, и преставися въ лѣто 7064» (1556). См. о Максимѣ Т. VII, стр. 107. Въ библіотекѣ Волоколам. монастыря, въ книгѣ подъ No 666, есть списокъ грамоты Александрійскаго Патріарха Іоакима къ Царю Іоанну о Максимѣ Грекѣ: тамъ сказано: «Въ Царствѣ твоемъ обрѣтается нѣкій человѣкъ, учитель вѣры, Инокъ отъ Св. горы Аѳонскіа — имя ему Максимъ — его же, отъ дѣйства Діаволя и злыхъ человѣкъ козней, вверглъ еси въ темницахъ и узахъ нерѣшимыхъ, и не можетъ ходити и учити Слову Божію; о немъ бо слышахомъ и писаніа пріяхомъ отъ многыхъ, якоже неправедно связанъ есть отъ власти твоея... Сицево не творятъ Царіе достойни, но всѣмъ имѣютъ дверь свою отворену приходящимъ... Учителя, яко же того убогаго Максима, иже научилъ и пользовалъ многыхъ Христіанъ въ Царствіи твоемъ и индѣ, нѣсть праведно дръжати силою... ниже лѣпо есть, да вѣру имеши всякому слову безъ испытаніа. Сего ради молимъ, да освободишь Инока Максима и даси ему всяку волю итти, идѣже хощетъ, а наипаче въ постриженіе его... Не оскорби убо мене о семъ... не престану отъ таковаго прошеніа... лѣта 7053 (1545), Апр. въ 4.»

55

(387) См. Курбскаго.

(388) Курбскій: «не доѣзжаючи монастыря Кириллова, еще Шексною плывучи, сынъ ему умре.» Въ Никон. Лѣт. 202: «поѣхалъ Царь съ братомъ К. Юріемъ Вас. на Пѣсношу къ Николѣ, да тутъ сѣлъ въ суды на Яхромѣ рѣкѣ, да Яхромою въ Дубну, да былъ у Пречистые въ Медвѣдевѣ пустынѣ; да Дубною въ Волгу, да былъ въ Колязинѣ монастырѣ у Макарія Чудотворца, да оттолѣ на Угличѣ и у Покрова въ монастырѣ; а оттолѣ на устье Шексны на Рыбную, да Шексною вверхъ къ Кириллу Чудотворцу; да въ Кирилловѣ молебная совершилъ, учредивъ братію; да ѣздилъ въ Ѳерапонтовъ монастырь и по пустынямъ; и Царица была въ Кирилловѣ; и оттолѣ Царь пойде Шексною внизъ, да и Волгою внизъ на Романовъ въ Ярославль и въ Ростовъ, и былъ у Чудотворцевъ, да въ Переславль къ Троицѣ, и пріѣхалъ къ Москвѣ мѣс. Іюня. Того жь мѣсяца не стало Царевича Дмитрея, назадъ ѣдучи къ Москвѣ, и положили его въ Архангелѣ, въ ногахъ у В. К. Василья Ивановича.»

(389) Вассіанъ, родомъ изъ Дворянъ, прозваніемъ Топорко или Топорковъ, былъ Епископомъ отъ 1525 до 1542 года.

(390) Въ 1555 году.

(391) Царевичь Іоаннъ родился 28 Марта 1554, и былъ крещенъ 15 Апрѣля въ Чудовѣ монастырѣ у мощей Св. Алексія. Митрополитъ Макарій принялъ его отъ купѣли... «а священная дѣялъ Андрей Протопопъ Благовѣщенскій.»

(392) Собраніе Госуд. Грамотъ, стр. 465. Тамъ сказано: «А жити ми на Москвѣ въ своемъ дворѣ; а держати ми у себя своихъ людей всякихъ сто восмь человѣкъ, а болѣ не держати; а опричь ми того служилыхъ людей своихъ всѣхъ держати въ своей отчинѣ... А безъ Бояръ ми сына твоего никотораго дѣла не дѣлати, которые Бояре въ твоей, Государя моего, душевной грамотѣ писаны, и не сказавъ ми сыну твоему и его матери никакого дѣла не вершити; какъ ми прикажетъ сынъ твой и мать его, по тому ми всякіе дѣла вершити... А по грѣхомъ мать моя учнетъ мя наводити на которое лихо сына твоего, Царевича Ивана, и на матерь его лихо, или иной которой твой сынъ на Государствѣ будетъ: и мнѣ матери своей въ томъ ни въ чемъ не слушати, а сказати ми тѣ ее рѣчи сыну твоему и матери его... А возметъ Богъ и сына твоего, Царевича Ивана, а иныхъ дѣтей твоихъ, Государя нашего, не останетъ же ся: и мнѣ твой, Государя своего, приказъ весь исправити твоей Царицѣ, В. Княгинѣ Анастасіи, и твоему брату, К. Юрью Васильевичю, по твоей душевной грамотѣ, какъ еси имъ написалъ.» Іоанново завѣщаніе утратилось; но ясно, что К. Владиміръ по смерти Іоанновыхъ сыновей долженствовалъ быть Царемъ, клятвенно обязываясь въ такомъ случаѣ отдать Анастасіи и К. Юрью назначенные имъ въ Государевой духовной удѣлы. — Сія цѣловальная запись подписана Митрополитомъ Макаріемъ въ Маѣ 1554 года.

(393) «Въ Іюлѣ (1554) побѣжалъ въ Литву К. Никита Сем. сынъ Лобановъ-Ростовской, и поимали его Дѣти Боярскіе... и сказалъ на Боярина К. Семена Ростовского... и К. Семенъ сказалъ, что хотѣлъ бѣжать отъ убожества и малоумства, понеже скудота у него была разума, и въ пустотѣ изъѣдающе Царское жалованье и своя домашняя... И человѣкъ его Семека сказалъ, что онъ съ Послы Литов. ссылался человѣкомъ своимь Бакшеемъ, и самъ съ ними двожды видѣлся и правдою увѣрился, и думу Царя Посломъ приказывалъ, и за тѣмъ Послы вѣчнаго миру не здѣлали... и Бакшея къ Королю послалъ. И К. Семенъ и самъ сказалъ, что все то отъ малоумства говорилъ; а съ нимъ ѣхать хотѣли такіе же малоумцы, Ростов. Князи Лобановы

56

и Пріимковы... И послали его на Бѣлоозеро въ тюрму, а людей его Царь велѣлъ распустить.»

(394) См. въ Никон. Лѣт. годъ 1553, стр. 204, и Щербатовскій Лѣтописецъ въ томъ же году (Исторія Рос. К. Щербатова, V, 466). О поставленіи Рязан. Еп. Кассіана нѣть въ лѣтописяхъ. Въ нѣкоторыхъ Каталогахъ показано, что онъ отлученъ въ 1554 году. — Въ одномъ краткомъ лѣтописцѣ, принадлежащемъ Графу Ѳ. А. Толстому, нашелъ я слѣдующее мѣсто: «Въ лѣто 7062 бысть Соборъ на Москвѣ на Матѳеа Башкина еретика и о Епископѣ Кассіанѣ Рязанскомъ и Муромскомъ. Сей убо Епископъ начатъ поборати по еретицѣхъ, паче же по своемъ старцѣ по Исацѣ Бѣлобаевѣ, приведену ему бывшу изъ пустыни Соловецкія, нѣчто и тому развращающу отъ церковныхъ законъ (по немнозѣ же времени и живота лишися). Кассіанъ же начатъ хулити книгу Іосифа Волоцкаго на ереси Новогород. еретиковъ, еже счини хитрѣ и мудрѣ отъ Божеств. Писанія, принесеннѣй ей бывши на Соборъ тогда на обличеніе еретикомъ. Благовѣрный же Царь и Митроп. Макарій и весь Соборъ зѣло похвалиша ю. Богъ же, не терпя хулы на Преподобнаго, посылаетъ Кассіану жезлъ наказанія: отъятся ему рука, тако же и нога, и немогій языкомъ глаголати; и бысть разслабленъ, и остави Епископію, и пребысть въ монастырѣ; но не остася своего нрава, но ино развращеніе начатъ глаголати, и Христа Бога не Вседержителемъ нарицати: болѣ, рече, согрѣшаемъ Богу, еже Христа Вседержителемъ нарицаемъ. Нѣкогда же иде помолитися къ Димитрію Прилуцкому, паче же ругатися и сваритися тамо на Епископа, гордостію нѣкако глаголя: чесо ради встрѣчаеши мене? азъ тебе старѣе... и отъиде бездѣльно, и тамо злѣ разврати животъ свой, обратившися главѣ его назадъ, и тако злѣ умре.» — Вѣроятно, что о сей же ереси упоминаетъ К. Курбскій въ житіи благочестиваго Инока Ѳеодорита, сказывая, что многіе невинные пострадали тогда отъ клеветы: на примѣръ, бывшій Троицкій Игуменъ Артемій и Монахъ Савва Шахъ, обнесенный злымъ навѣтникомъ, Старцемъ Нектаріемъ; также и самъ блаженный Ѳеодоритъ Соловецкій, призванный быть свидѣтелемъ вмѣстѣ съ Бѣлобаевымъ: ихъ подозрѣвали въ согласіи съ еретиками. Курбскій пишетъ, что Царь, Митрополитъ и пьяные Епископы не исполнили своего долга: не просвѣтили раскольниковъ, а только наказали заточеніемъ. Лѣтописецъ напротивъ того хвалитъ ревность, благоразуміе, умѣренность Собора.

(395) Весною въ 1553 г. — «И Данило стоялъ по Камѣ и по Волгѣ и побивалъ на перевозѣхъ Казанскихъ и Ногайскихъ людей, и живыхъ въ Казань прислалъ 240.» К. Микулинскій съ товарищами выступилъ изъ Нижняго 6 Дек. Въ Архив. Лѣт.: «Февр. пріѣхалъ отъ Воеводъ Назарей Глѣбовъ, что съ ними ходили Воеводы изъ Свіяжска города... и пришли изъ Казани Арскою дорогою на высокую гору въ засѣки, и послали воевати Головы по Чувашской дорогѣ и Ногайской, и по Камѣ и по Мешѣ, и во многія мѣста; и сами идучи на Арской и къ Нурмѣ и на Уржумъ... А война ихъ была по Каму, а отъ Волги за Ошитъ и за Уржумъ и на Илетъ отъ Казани вверхъ пол-триста верстъ, а отъ Волги къ Вяткѣ поперегъ 200 верстъ... а не была война вверхъ по Волгѣ по Кокшагамъ и по Руткамъ; и пришли къ Воеводамъ Усеинъ Сеитъ и Таокмышъ Шихзада, и за всю Арскую сторону и Побережную добили челомъ, » и проч. Микулинскій возвратился къ Государю въ исходѣ Марта. См. также Курбскаго.

(396) «Авг. (1554) писали Воеводы изъ Казани, К. М. В. Глинской съ товарищи, что посылали на Луговыхъ измѣнниковъ Князей Казанскихъ, Кебеняка

57

да Кулая Мурзу, и всѣхъ Арскихъ и Побережныхъ людей съ Нагорною, а съ ними Н. Кулѣшова, и Казанцы солгали, не пошли, и сложася съ измѣнники, да тѣхъ Арскихъ людей черныхъ, которые Государю прямы были, побили, и къ городу Казани приходити почали на сѣнокосъ... Апр. 13 (1555) прислалъ К. И. Ѳ. Мстиславской Дмитрея Плещеева, что Воеводы пришли въ волость Вошлу, а Ив. Петровича отпущали въ Етлугу и въ Рутки... и приходили пѣшая Черемиса на лѣсу на сторожевой полкъ К. Вас. Токмакова, и онъ побилъ ихъ; а отъ большихъ Воеводъ война была въ волостяхъ въ Шумортѣ, да въ Хозяковѣ, да во Шли, да въ Мазарѣхъ въ обоихъ, да въ дву волостехъ во Оршахъ, да въ Битшѣ, да въ Кушкули, въ Сорокѣ Куншахъ, да въ Василуковѣ Белякѣ, да Мамичь-Бердѣевой волости, да Килѣеву волость да Кикину, да въ Кухтуялкокшахъ, да волость Сызалъ, да въ Маши, да Монамъ, да Кемерчи, да Удылазы... да были въ войнѣ двѣ недѣли, да вышли на Волгу, и къ Казани ходили и назадъ шли Волгою же къ Государю... Марта 1 писалъ К. М. Глинской, что Луговые приходили на Арскую сторону, и Арскіе отъ нихъ отбилися, остроги подѣлавъ, а съ ними были Стрѣльцы Царя... а Луговые воевали села Татарскіе... Прислалъ изъ Свіяжскаго К. Мих. Воротынской, посылалъ Горнихъ на Луговую сторону 700 человѣкъ на ртахъ (лыжахъ), и побили людей и животину... М. Окт. прислалъ К. Глинской Данила Адашева, что посылали на измѣнниковъ, на Кебѣулуна съ товарищи, Князей Казанскихъ Еналея Чигасова, да Ензлея Моматова, да Соцково Стрѣлецково Оѳоньку Бортенева, да И. Мохнева съ Жильцы и съ новокрещены... и побили, и привели Кебенека Князя, Курманалея К., Кулая Мурзу, да Ниначебака Мурзу, и многихъ... и велѣли ихъ всѣхъ побить. И Арскіе и Побережные переимали многихъ Татаръ и рѣзали; и побили ихъ тою осенью 1560 именныхъ людей, Князей, Мурзъ, да Сотныхъ Князей, да лучшихъ Казаковъ. И Государь послалъ съ золотыми къ Воеводамъ и тѣмъ Татарамъ, которые прямо служатъ... А Луговые Сотники, Мамичь Бердей съ товарищи, въ городъ не пошли, и на Волгѣ приходятъ на суды... И Государь послалъ рать, К. И. Мстиславскаго, да Боярина Данила Романовича, да Мих. Яков. Морозова, да К. Вас. Сицкаго, да И. В. Меньшаго Шереметева, » и проч... «Марта 1 (1556) писалъ изъ Казани Бояринъ К. Петръ Ив. Шуйской, что Арскіе и Побережные измѣнили и Стрѣльцовъ побили... а Мамичь Бердей взялъ къ себѣ Царевича изъ Нагай, а съ нимъ человѣкъ со сто Нагай... Тогожъ мѣсяца Горніе люди, Алтышъ Сотникъ съ товарищи, привезли къ Государю Мамичь Бердея, что приходилъ ихъ воевати, а съ нимъ 2000 человѣкъ, и къ острогу ихъ приступалъ... и они съ нимъ сговорили, что имъ также измѣнити, да взяли его пити къ себѣ, а съ нимъ человѣкъ 200, да всѣхъ побили... М. Апр. писалъ Намѣстникъ К. И. Шуйскій: отпущалъ отъ Боярина Петра Вас. Морозова, да съ нимъ Дѣтей Бояр. и Казаковъ, и Стрѣльцовъ, и новокрещеновъ, и Татаръ на Побережныхъ людей и на Чалымской городокъ, и Петръ городъ сжегъ и побилъ многихъ... И мѣсяца Мая ходилъ Петръ же на Арское и на Мешѣ встрѣтилъ Петра Девлякъ Мурза съ Арскими людьми... и Девляка побили и жива поймали... и Арскіе мѣста повоевали... и съ Петромъ ходилъ безъ мѣстъ Воевода Ѳед. Ив. Бутурлинъ... Мѣсяца Іюня Петръ же ходилъ изъ Казани, да съ нимъ Ѳед. Игн. Салтыковъ, да Дѣти Бояр. изъ Казани и Свіяжскаго, обои и перемирные и старые, и годовальщики, и

58

Татарове, и новокрещеные, и Казаки, и Стрѣльцы за Арское, за Ошитъ и за Уржумъ, и не доходили до Вятки за 50 верстъ, и полонъ имали, женки и робята, а мужиковъ всѣхъ побивали. А Бояринъ К. Петръ Иванов. отпущалъ языковъ добывати, и воевали Арскую сторону и Побережную до конца въ нужѣ чинили, и достальные всѣ пришли въ Казань и били челомъ за свои вины... Апр. (1557) писалъ изъ Казани К. П. И. Шуйской: велѣлъ Арскимъ и Побережнымъ Татаромъ поставити на Камѣ въ Лаишовѣ городъ, и въ немъ устроилъ новокрещеныхъ да Стрѣльцовъ, а у нихъ Головъ Дѣтей Бояр. для Нагайскихъ людей приходу, а новокрещеныхъ велѣлъ тутъ пашню пахати, и у Казани и по пустымъ селамъ, и Рускимъ людемъ. Тогожъ мѣсяца писалъ изъ Свіяжскаго Ив. Пет. Ѳедорова, что приходили на Горную Луговые люди, Ахметекъ богатырь, и Иванъ посылалъ на нихъ Дѣтей Бояр. съ К. Іосифомъ Ковровымъ, и Горнихъ, и Стрѣльцовъ, и своихъ людей, и побили, и Ахметека жива взяли. Изъ Чебоксаръ писали, что приходили Луговые на Арскіе мѣста и на Горнюю, и вездѣ ихъ побили, и изъ Казани, и изъ Свіаги, изъ Чебоксаръ посылаютъ ежедень на Луговую воевати... Мѣсяца Мая писалъ Ив. Петровичь, что Луговые прислали бити челомъ о своихъ винахъ... и Государь послалъ Стряпчего своего, Сем. Степ. Ярцова... и всѣ правду дали... А изъ Казани писалъ К. П. Ив., что Енебякъ съ товарищи добили челомъ, а Башкирцы и ясакъ поплатили. А изъ Чебоксаръ писалъ К. Петръ Сем., что Мамичь-Бердеевы дѣти, Ика Сотцкой, и всѣ достальные били челомъ и правду дали... И С. Ярцовъ къ Государю пріѣхалъ, и сказывалъ, что всею землею люди правду дали... и къ Государю пріѣхали ото всей земли Сотные Князи, Казимиръ да Какадаянъ Тимиръ съ товарищи, » и проч.

(397) Еще Іоаннъ III посылалъ золотые храбрымъ воинамъ: см. Т. VI въ описаніи 1469 года. Сіи медали были иногда золотыя иностранныя деньги, иногда же нарочно для того битыя въ Москвѣ, и назывались Московками. Я видѣлъ ихъ нѣсколько, и разной величины, въ Кабинетѣ Г. А. И. Мусина-Пушкина. Воеводамъ давались большія, съ изображеніемъ лица Государева.

(398) См. Курбскаго.

(399) Въ Никон. Лѣт. 231: «А сперва Митрополитъ и всѣ Владыки и монастыри пособствуютъ Казанскому Владыкѣ деньгами и хлѣбомъ.» Гурій, избранный по жеребью Февр. 3, и поставленный въ присутствіи всего Двора, Литовскихъ и Волошскихъ Пословъ, отправился въ Казань 26 Мая съ образами, съ Архимандритами и Игуменами. Царь и Митрополитъ проводили его за Флоровскія ворота, Бояре и Духовенство до Симонова, а Епископъ Крутицкій до судовъ.

(400) Никон. Лѣт. 286.

(401) Т. I, стран. 25.

(402) Т. IV, стр. 40.

(403) См. выше, въ описаніи 1552 года.

(404) Никон. Лѣт. 209.

(405) Тамъ же: «Владиміръ, раздѣляя области на части дѣтемъ своимъ, ту Асторохань (тогда именовалася Тмуторокань) далъ сыну своему Мстиславу.»

(406) См. тамъ же и Дѣла Ногайскія, No 4, л. 86. Въ Окт. 1553 пріѣхали Ногайскіе Послы въ Москву, гдѣ Алексѣй Адашевъ уговорился съ ними, чтобы Исмаилъ дѣйствовалъ противъ Астрахани въ одно время съ нашимъ войскомъ, и свергнулъ брата своего, Юсуфа, который держалъ Іоанновыхъ гонцевъ въ оковахъ. — Дербышъ находился въ Россіи еще съ Окт. 1551 и владѣлъ Звенигородомъ.

(407) См. Курбскаго и Никон. Лѣт. 210.

59

(408) «Угонилъ Атаманъ Ѳедка Павловъ ушкулъ съ дѣвками Царевыми, да и набаты Царевы... И Воеводы пошли въ Чагань да въ Казань (нынѣ Бузанской протокъ) на море, а въ Баллы (нынѣ Балдинской протокъ) послалъ Головы, да въ Иванчюкъ, и языки сказывали, что Царь пошелъ въ Мочакъ... и пришли на Бѣло озеро... и сказали, что Царю бѣжати въ Тюмень... и Воеводы выгребли на море... и Головы имали Богатыя Князя, и сказывалъ, что Царицы идутъ въ Базцыжь Мочакъ, и пришли туда Атаманъ Ѳедка съ товарищи, и Царицъ поймали, большую Тефкель Келмагметову Мурзину дочь, другую Крымшавкалову Цареву дочь Кандазу, да Цареву Емгурчееву дочь Ертугану, да Цареву жь Емгурчееву меншицу Ельякши Биримину, и взята родила сына Ярышты, да Царевичеву жену Анболатову Мергивану, да Царевичеву дочь Байбиче Царевну; а людей многихъ побили; а Князи и Мурзы и всѣ люди Астрах. пошли Узкимъ Мочакомъ къ Карабулаку, и тѣхъ Воеводы дошли Іюля въ 7, и побили... и Астраханскіе люди пошли на поле, конные и пѣшіе, и Воеводы дошли ихъ у Бѣлого озера, и тутъ многихъ побили, и полону Руского много отполонили; и Астрах. люди учали бить челомъ: пріѣхалъ Кара Иклешъ Князь, и учалъ бити челомъ... и Ишимъ К., и Алей и иные… и поѣхали въ судѣхъ съ Воеводами... и Енгуватъ Азей пришолъ, а съ нимъ Молвы и Азеи, и правду учинили... И стояли Воеводы въ Асторохани 4 недѣли и пошли Іюля 29.» См. Никон. Лѣт. 217—223, и Архив. Лѣт. л. 231 и слѣд. Тюмень, о коемъ здѣсь упоминается, не есть Сибирскій: такъ назывался городъ около Терека во стѣ-осьмидесяти верстахъ отъ Дербента (см. Большой Чертежъ, стр. 242).

(409) «К. Юрій Щемякинъ прислалъ съ сеунчемъ (съ вѣстію) К. Вас. Барбашина; а Государь былъ въ своемъ селѣ Коломенскомъ, праздникъ творяще рожденію своему: тамо бо по вся лѣта праздноваше, » и проч. — Дербышъ прислалъ тогда двухъ Князей съ изъявленіемъ благодарности Государю.

(410) Царицы пріѣхали въ Москву 18 Окт. Ихъ встрѣчали за посадомъ Казначеи, и кушанье присылали имъ изъ дворца.

(411) См. Дѣла Ногайскія No 4, л. 253.

(412) 13 Апр. 1555 Дербышъ извѣстилъ Государя о приходѣ изгнанника Ямгурчея въ Астрахани, а въ Маѣ уже началъ сноситься съ Ханомъ Крымскимъ. Тургеневъ долженъ былъ выѣхать оттуда, но встрѣтивъ на Волгѣ Козаковъ и Стрѣльцовъ съ Головою Григорьемъ Кавтыревымъ, возвратился къ Дербышу. «Мѣсяца Авг. прислалъ изъ Асторохани Г. Кавтыревъ, а сказываетъ: Дербышъ и всѣ люди изъ города выбѣжали, по тому, солгали имъ, что Царь и В. К. велѣлъ ихъ побити; а Крымской къ нимъ прислалъ трехъ Царевичевъ съ пушками. И Григорій съ Дербышемъ сослался... и Дербышъ и вся земля пришла въ Асторокань... Мая 20 отпустилъ Государь въ Асторокань Посла Л. Мансурова съ своимъ жалованьемъ, да отпустилъ къ Дербышу Царицы, да пословъ его... Пришли (въ Нояб. 1555) Г. Кавтыревъ, да Посолъ Тургеневъ, да Дербышевъ, а сказывали, что Дербышъ не прямитъ, а отъ Измаила выбитыхъ Мурзъ перевезъ къ себѣ и укрѣпился съ ними, что ему съ Юсофовыми дѣтьми стояти за-одинъ... Отпустилъ Государь (въ Мартѣ 1556) въ Асторохань Черемисинова... да Вятчаны въ судѣхъ.. Писали изъ Асторохани Головы (въ Сент.), Черемисиновъ съ товарищи, что они пришли, а городъ пустъ, и утвердивъ его пошли за Дербышемъ къ морю, и нашли суды всѣ Астороханскіе, и посѣкли, а пожгли... и сошли Царя отъ берега

60

верстъ съ 20, ночью, и побили. И на утро собрався Дербышъ съ Мурзами Ногайск. и Крым., и билися съ ними идучи до Волги весь день, и отошли Головы здорово. А преже ихъ приходилъ на Царя Ляпунъ Атаманъ (Донской), и поймалъ многіе Улусы: потому Астороханцы выбѣжали изъ города. Черемисиновъ съ Царемъ ссылается, и правду Дербышъ и вся земля дали... и Андр. Тишкова вымѣнили на жонки, дали 15 жонокъ Асторох. полону... и укрѣпилися во градѣ, и по Волгѣ Казаковъ и Стрѣльцовъ разставили, и отняли волю у Нагай и рыбныя ловли и перевозы у Астороханцевъ. Того жь мѣсяца 23 писалъ Черемисиновъ, что Дербышъ въ городъ къ нимъ не поѣхалъ, измѣнилъ, а отводятъ его отъ Государя Атаманъ Дуванъ, Крым. Воевода, который къ нему съ весны присланъ и съ пушками, и Юсуфовы дѣти... Мѣс. Дек. писалъ Ив. Черемисиновъ и М. Кулупаевъ, что Юнузъ Мурза, да Адалей, Юсуфовы дѣти, Исмаилю Князю добили челомъ... и пришли на Дербыша, да его прогнали, а пушки поймали и прислали въ городъ къ Ивану, и Дербышъ побѣжалъ въ Азовъ, а оттолѣ къ Меки; а черные люди Астороханцы приходятъ и бьютъ челомъ Государю... а иныхъ многихъ розвели Нагаи... Писали изъ Асторохани (въ Маѣ 1557), что кочевали и зимовали Ногаи подъ Астороханью и торговали во всю зиму полюбовно; а изо многихъ земель присылали, изъ Шевкалъ, изъ Шамахеи, изъ Дербени, изъ Юргенча, о братствѣ и любви, и на веснѣ хотятъ со многими торги быти въ Асторохань... а люди Астороханскіе, Чалымъ Уланъ въ головахъ, и Моллы, и Ходжіи, и Шихи, и Шихзады, и Князи и Мурзы, и Козаки, и вся чернь правду дали Государю; и Иванъ и Михайло роздавали имъ островы и пашни по старинѣ, и ясаки платить по старинѣ, какъ прежнимъ Царемъ платили; а Князи отъ собя прислали, чтобы ихъ Государь въ Крымъ и въ Нагаи не выдалъ и въ холопствѣ у себя учинилъ.» См. Никон. Лѣт. 224—287.

(413) На примѣръ, въ грамотѣ Царя къ Іоанну, Королю Шведскому (Дѣла Шведск. No 3, л. 6 на обор.): «Царствъ нашихъ Россійскаго 26, Казанского 20, Астароханскаго 18.»

(414) См. Т. V, стр. 180.

(415) «Ив. Черем. писалъ (въ Іюлѣ 1557), что пришли гости изъ Шамахеи, Дербени, Шевкалъ (въ Дагестанѣ), Тюмени, Юргенча (Хивы), Сарайчика, со всякими товары... Да пришли изъ Асторохани жь послы отъ Крымшевкала и отъ всей земли Шавкалскіе, да отъ Тюменскаго Князя съ поминки бити челомъ, что Государь велѣлъ имъ быти въ своемъ имени и въ холопствѣ у собя учинилъ... и что ся Государю у нихъ полюбитъ, ино то все присылать станутъ ежегодъ... Пришли въ Москву послы (въ Окт. 1558) изъ Юргенча отъ Царя Хадчима, посолъ Тенишъ Азей съ товарищи, съ поминки и съ великимъ челобитьемъ о любви, чтобъ Государь велѣлъ дорогу гостемъ дати и его бы берегъ... Пошли послы изъ Бухаръ изъ Шамархани отъ Царя Бухарсково и Шамархансково (Самаркандскаго), Азамай Азей да Шихъ, съ любовнымъ челобитьемъ: просятъ дороги гостемъ. Пришли послы изъ Тюмени отъ К. Тюменскаго, чтобы Государь держалъ его въ своемъ имени — и отъ Шавкала, чтобы Государь оборонилъ ихъ отъ своихъ холопей, отъ Черкасскихъ Князей... Писалъ изъ Астрахани Ив. Выродковъ (въ Дек. 1559), что Тюменской Мурза Мамай, Агишевъ сынъ, пріѣхалъ бити челомъ, чтобы Государь далъ ему рать на дядю его, Тюменсково Князя, и учинилъ бы его на Тюмени; а онъ холопъ Государевъ... Да изъ Щелкалъ (Шавкалъ) ко Государю приказываютъ, чтобы прислалъ рать на

61

Крымщелкалъ, а имъ далъ иного, а они всею землею холопи Государевы.» См. Никон. Лѣт. 289, и Архив. Лѣт. л. 327 на обор. и 344.

(416) «Пріѣхали къ Государю (въ Нояб. 1552) Черкаскіе Князи Маутукъ да К. Иванъ Ензбозлуковъ, да Танашукъ, чтобы Государь вступился въ нихъ, а ихъ съ землями взялъ къ себѣ въ холопи, и отъ Крымского оборонилъ... Пріѣхали изъ Черкасъ Князи (въ Авг. 1555) Сибохъ да братъ его Арцынгукъ, Жжанскіе, (Жаженскіе) Черкаскіе Государи, да Тутарыкъ К. Езбулзеевъ, да съ Сибокомъ сынъ его Кудадекъ, а людей съ ними 150, да Государевъ Посолъ пришелъ, Андрей Щепетовъ, и били челомъ, чтобы Государь далъ имъ помочь на Турского городы и Азовъ и на Крымского, а они холопи его; а Андрей сказалъ, что дали правду всею землею... И Сибокъ билъ челомъ, чтобы крестити сына его... а Тутарикъ К. о себѣ билъ челомъ... и въ крещеніи Тутарику имя К. Иванъ... Пріѣхали (въ Іюнѣ 1557) Князи Черкаскіе служить Государю, Маашукъ К., да Себокъ... Да Татаръ Мурза: служилъ у Крымского, ему шуринъ... Мѣсяца Іюля прислалъ И. Черемисиновъ Васку Вражскаго съ Черкаскимъ Мурзою съ Калычемъ, отъ Кабартынскихъ Князей и Черкаскихъ, отъ Темерюка, да отъ Тазрюта К., чтобы Государь велѣлъ имъ собѣ служити, а на Шавкалъ бы помочь учинить Астороханскимъ Воеводамъ... Иверской Князь и вся земля Иверская Государю съ нимъ же бьютъ челомъ... Пріѣхали (въ Окт. 1558) изъ Черкасъ изъ Кабарды большого Князя дѣти Темрюковы, Булгерукъ, да Салтанукъ Мурза, » и проч. См. Архив. Лѣт. л. 327, 344 и Никон. 197, 246, 288, 289.

(417) Въ XIII вѣкѣ Рубруквисъ находилъ тамъ многихъ Христіанъ между Аланами. Въ 1552 г. пріѣзжалъ въ Москву К. Черкасскій Иванъ, вѣроятно Христіанинъ (см. выше, примѣч. 416).

(418) См. Дѣла Ногайск. No 4, л. 313 и слѣд. Въ Февр. 1555 Исламъ прислалъ въ Москву своихъ пословъ и Россійскихъ, бывшихъ въ неволѣ у Юсуфа, съ извѣстіемъ, что сей мятежный Князь имъ убитъ (см. Никон. Лѣт. 230).

(419) Дѣла Ног. No 4, л. 326 и 356.

(420) См. Абульгази и Карпина, также сей Исторіи Т. IV.

(421) Въ грамотѣ къ Авг. Кор. Эдуарду VI: Commander of all Siberia (см. Hakluyt’s Navigations, ІІ, 255).

(422) См. Никон. Лѣт. г. 1555, стр. 228.

(423) Архив. Лѣт. г. 1556, л. 278 и 328.

(424) Hakluyt’s Navigations ІІ, 232—236. Имена Англійскія: Hugh Willoughby, Chanceller, Chancelor, Chancelour.

Въ Двинск. Лѣтописцѣ, стр. 126: «Въ лѣто 7063 по зимѣ пріиде вѣсть къ Царю отъ заморскія Корелы: нашли-де мы на Мурманскомъ морѣ два корабля, стоятъ на якоряхъ въ становищахъ, а люди на нихъ всѣ мертвы, а товаровъ на нихъ много... И Государь указалъ Намѣстнику, К. Сем. Ив. Микулинскому, съ Двины послати въ лодьяхъ къ тѣмъ кораблямъ, и переписавъ товаръ, велѣлъ привезти на Холмогоры. К. же Сем. послалъ выборнаго Голову Фофана Макарова, да Мих. Косицына, да Анфиловья Посельскаго, да Емельяна Епихова; они же въ корабляхъ товаръ переписавъ взяли, и пушки и пищали и снасть корабельную привезли на Холмогоры. Князь же Сем. весь бытъ запечаталъ до Государева указу.»

(425) Сіи люди были рыбаки: они хотѣли тотчасъ уплыть въ лодкѣ, но Ченселеръ догналъ ихъ (см. Hakl., стр. 246).

Въ Двинск. Лѣт. стр. 125: «Авг. въ 24 (1553) пришелъ корабль съ моря на устье Двины, и обослався, пріѣхали на Колмогоры въ малыхъ судѣхъ

62

отъ Англинскаго Короля Эдварта Посолъ Рыцертъ, а съ нимъ гости, а сказался, что идетъ къ Вел. Государю... и Прикащики Колмогорскіе, выборные Головы Филипъ Родіоновъ, Фофанъ Макаровъ и земскіе судьи, о приходѣ того Посла писали къ Царю, и велѣли корабль на зимовье ввести въ Унскую губу, лѣта 7062 Окт. Посолъ же и гости отпущены къ Москвѣ съ Колмогоръ Ноября 23.»

(426) Hakl. Navig. стр. 231, 249.

(427) Тамъ же, стр. 230. Сіе письмо издано на Англійскомъ и Латинскомъ языкѣ.

(428) Англичане пишутъ, что слуги во время обѣда три раза перемѣняли одежду, и что сей обѣдъ продолжался до ночи (зимою): см. тамъ же, стр. 250.

(429) Тамъ же, стр. 255. Письмо Государево было писано по-Русски съ Голландскимъ (Dutch: не съ Нѣмецкимъ ли?) переводомъ, въ Февр. 1554. Въ Двинск. Лѣт. 126: «Марта въ 15 Царь отпустилъ Посла и гостей съ Москвы; они же, пріѣхавъ, жили у корабля до весны и отошли въ свою землю.»

(430) George Killingworth, Grate, по старинному правописанію. Ниже упоминается о Капитанѣ Burrough. Въ нашихъ лѣтописяхъ: «Мѣсяца Октября (1555) пришли отъ Карлосова сына Агл. Филиппа Короля и его Королевы Маріи Посланники Рыцертъ (Ричардъ Ченселеръ) да Юрьи (George Killngworth) съ грамотами, одна по-Фряски (Италіански, другая по-Польски, а третья по-Гречески, а во всѣхъ писано одно дѣло... съ великою любовною похвалою, нарицая Государя Царемъ благочестивымъ» (Emperor of all Russia). Въ Двинск. Лѣт.: «Іюля 23 пришелъ корабль изъ Агл. земли, а на немъ Посолъ съ гостьми, и на Холмогорахъ суды наймовали, и товаръ взявъ къ Вологдѣ пошли. Пришли Агл. 4 корабля, а Вологодскіе суды съ Рускими товары ходили къ кораблямъ на Корельское устье.»

(431) Hakl. Navig. стр. 265.

(432) Тамъ же, стр. 263: The 11 day of Sept. We came to Vologda, and there we laide all our wares up, and sold very little: but one marchant would have given us 12 robles for a broad cloth… and 4 altines for a pound of sugar. Далѣе сказано, что рубль есть гинея, алтынъ шиллингъ.

(433) Никон. Лѣт. 264. Они поѣхали изъ Москвы въ Іюнѣ, а отплыли съ Двины 23 Іюля. Государь велѣлъ отдать Англичанамъ все найденное на корабляхъ несчастнаго Виллоби. Съ Непѣею поѣхали въ Лондонъ изъ гостей Фофанъ Макаровъ и Михайло Григорьевъ. Здѣсь Двинскій Лѣтописецъ называетъ Англію Нѣмецкою землею.

(434) Haklnyt ІІ, 287 и 288: The Lord Bishop of Elie and Sir William Peter, chief Secretary to their Highnesse, who after divers secret talkes, reported to their Highnesse their proceedings, the gravitie, wisedome and stately behaviour of the said Ambassdour, in such sort as was much to their Majesties concentations,

(435) Въ Архив. Лѣт. г. 1557, Сент.: «Да Король прислалъ доспѣхъ свой полной, да скорлаты и отласы... и Царя и В. К. гостемъ путь чистъ учинили и дворъ имъ въ большомъ своемъ городѣ въ Лунскомъ (Лондонѣ) дали и безо всякихъ пошлинъ торговати велѣли; да отпустили съ Непѣею мастеровъ многихъ, Дохтуровъ, и злату и серебру искателей и дѣлателей, и иныхъ.» Тутъ Шотландія названа Шетцкимъ Королевствомъ. — Непѣя подалъ Маріи и Филиппу списокъ Іоанновымъ дарамъ, которые были расхищены Шотландцами: 1) 6 паръ богатыхъ соболей; 2) 20 цѣлыхъ соболей съ зубами, ушами и кохтями; 3) четыре живыхъ съ цѣпями и ошейниками; 4) шесть большихъ шкуръ (не мѣховъ ли?) которыя носилъ самъ Царь

63

за ихъ рѣдкость; 5) бѣлой кречетъ съ серебрянымъ барабаномъ и съ вызолоченною сѣткою. Марія и Филиппъ послали къ Іоанну: 1) два куска парчи; 2) половинку алаго сукна, фіолетоваго, голубаго; 3) два панцыря и шлемъ, покрытый алымъ бархатомъ и съ вызолоченными гвоздями; 4) льва и львицу. — Съ Непѣею было въ Лондонѣ девять Россіянъ, названныхъ отчасти странными именами въ Гаклуйтѣ (ІІ, 287—290).

(436) As a testimonie and witness of their good hearts, zeale and tendernesse towards him and his countrey.

(437) Hakl. ІІ, 324. Въ Двинск. Лѣт. 127: «Пришли (въ 1555 г.) Голанскія и Брабанскія земли корабли, а на нихъ торговые иноземцы, и съ Рускими людьми торговали на Корельскомъ устьѣ по 95 годъ.»

(438) Въ 1553 г. Ханъ присылалъ гонца, обѣщаясь доставить шертную грамоту, и требуя, чтобъ Іоаннъ отпустилъ къ нему назадъ пословъ его, задержанныхъ въ Москвѣ. Іюня 29 Царь отпустилъ ихъ и послалъ къ Хану Дворянина Ѳед. Дм. Загряжскаго. Іюля 6 услышали, что Крымцы идутъ на Россію: Государь съ Царемъ Симеономъ, Шигъ-Алеемъ, съ Князьями Черкесскими и съ Царевичемъ Кайбулою выѣхалъ въ Коломну, пославъ К. Владиміра Андр. съ К. Микулинскимъ въ Серпуховъ, а Царя Дербыша съ К. Мстиславскимъ въ Калугу. Воевода Мценскій, К. Петръ Горенскій, побивъ отрядъ Крымцевъ, узналъ отъ плѣнниковъ, что Девлетъ-Гирей ходилъ на Черкесовъ, а въ Россію уже не будетъ. 13 Окт. пріѣхалъ въ Москву Ханскій Посолъ Шагмансырь Уланъ съ Шертною грамотою. Въ Апр. 1554 Ханъ черезъ гонца требовалъ даровъ. Іоаннъ предлагалъ ему размѣняться Послами, и въ Мартѣ 1555 увѣдомилъ его о завоеваніи Астрахани. Въ Маѣ Девлетъ-Гирей писалъ къ Царю, что отпуститъ Загряжскаго вмѣстѣ съ новымъ посломъ своимъ, но обманулъ (см. Никон. Лѣт. 202—240).

(439) См. Курбскаго.

(440) Іоаннъ въ 1556 г. писалъ къ Исламу, Ногайскому К.: «нынѣ намъ дорога Крымская вѣдома, и Богъ дастъ, хотимъ съ Крымскимъ свое дѣло дѣлати; того для есмя а съ Литовскимъ помирилися.» Онъ велѣлъ сказать Исмаилу, что Россія можетъ послать до четырехъ сотъ-тысячь воиновъ на Хана.

(441) См. выше, стр. 87.

(442) Въ Мартѣ 1558 г. пріѣзжалъ въ Москву отъ Султана купецъ Мустафа Челибей съ богатыми дарами, бархатами, атласами, коврами шелковыми, для Царя и дѣтей его (см. Никон. Лѣт. 300).

(443) «И пошли изъ Бѣлева на Троицынъ день Муравскою дорогою, и пришли вверхъ Мжаи и Коломока, и ту прибѣжалъ къ нимъ сторожъ отъ Святыхъ горъ... и воротилися и пошли подъ сакму (на слѣдъ)... И Царь того же дни отпустилъ Воеводъ, а самъ пошелъ на третій... и на Столцѣ пришла вѣсть къ нему отъ Ив. Шереметева, что, идучи за Ханомъ, посылалъ на его кошъ Головы... и кошъ взяли... и Воеводы пошли за Царемъ его сакмою и встрѣтилися со Царемъ... и посылали назадъ по Головы и по Дѣти Боярскіе, чтобы къ нимъ спѣшили, и прискакали не многіе... и Царь Крымскій (на другой день) съ своимъ полкомъ пришелъ, да Воеводъ разгромилъ, а самъ къ Тулѣ идетъ... И Царь и В. К. пришелъ на Тулу въ суботу на солнечномъ всходѣ, и тутъ пріѣхали Бояринъ Ив. Вас. Шереметевъ, да Окольничей Левъ Андр. Салтыковъ... Дмит. Плещеевъ и Бахтеяръ Зузинъ пріѣхали того же дни... На томъ бою убили — и взяли Дѣтей Боярскихъ 320, а Стрѣльцовъ 34, » и проч. См. Никон. Лѣт. 242.

64

(444) См. Курбск. Онъ жалуется на излишнюю довѣренность Іоаннову къ Дьякамъ, говоря, что сіи люди никогда прежде не бывали въ такой чести.

(445) См. тамъ же.

(446) Черезъ 5 недѣль: см. Никон. Лѣт. 244.

(447) См. Далина Gesch. des R. Schw. III, 344, 351, 360. Марія отвѣчала, что она не запретитъ своимъ подданнымъ выгодной для нихъ торговли, но возметъ мѣры, чтобы они не доставляли воинскихъ снарядовъ Россіянамъ.

(448) См. сей Исторіи Т. IV, г. 1349—1350.

(449) Въ Никон. Лѣт. 247: «и Нѣмцы (Шведы) почали села жечь (въ 1555 г.) и Дѣтей Боярскихъ убиваютъ, и гостей у себя задержали, и Сына Бояр. на колъ горломъ посадили... и К. Дм. Палецкой, обослався съ Царемъ, послалъ свое взяти Ив. Бибикова... и Нѣмцы его побили.» Далинъ пишетъ, что у Бибикова было 30, 000 воиновъ; что онъ, видя малочисленность непріятеля, въ насмѣшку пилъ здоровье ихъ Полководца, Іонса Мансона. Сей же Историкъ пишетъ, что Россіяне 2 Генв. 1555 свирѣпствовали въ окрестностяхъ Выборга и потонули въ Рафландскомъ озерѣ; что самъ К. Палецкій ходилъ въ Финляндію, и проч.

(450) См. Дѣла Шведск. No 1, л. 1—56.

(451) Кузминъ говорилъ о Мурманской (Норвежской) землѣ и Варгавѣ: Шведы не понимали его, какъ пишетъ Далинъ, не зная сихъ названій.

(452) См. Далина, стр. 354, и Дѣла Швед. No 1, л. 47. Въ Никон. Лѣт.: «Пришелъ (въ Сент.) Яковъ Бага отъ Выбора на конехъ и пѣшіе, и въ бусѣхъ съ моря Невою съ нарядомъ... Взяли у нихъ бусу, а на ней 150 человѣкъ да 4 пушки... а Семенъ Шереметевъ (Новогород. Дворецкій) приходилъ на тѣхъ, которые воевали за Невою... И какъ пошли Нѣмцы отъ Орѣшка, К. Андр. Ногтевъ, да Петръ Петровъ (защитники Орѣшка) и С. Шереметевъ были на три полки, а люди не сошлись, и Нѣмцы учали стрѣляти, и передовой полкъ дрогнулъ, а не убили тутъ Нѣмцы никово: мертвыхъ отъ стрѣлъ и отъ пищалей на обѣ стороны было человѣкъ по пяти и по шти.» А Далинъ пишетъ, что Шведы побили множество Россіянъ.

(453) «Февр. 7 пріѣхалъ отъ Воеводъ Шемяка К. Дмит. Гагаринъ, а отъ Царевича Уразлы Мурза... Какъ Воеводы пришли за рубежъ въ Смолино и въ Лебежье, и послали къ городу къ Киновепи, (Кинодепи, Кивену)... И пришли (Шведы близъ Выборга) на Яртоульской полкъ, К. Микиту Пріимкова Ростовскаго, да Ѳед. Пушкина, и Ѳедора съ коня сбили и ранили, и К. Микиту... и напустили передовымъ полкомъ Сем. да Никита Шереметевы и побили Нѣмцевъ и гонили по гору; а тутъ пріѣздъ тѣсенъ, и ранили Ник. Шереметева; и поспѣшилъ къ нимъ Царевичь Кайбула... а правой руки Воевода Ив. Шереметевъ меньшой обшолъ около... а К. Андр. Ногтевъ не былъ на бою: ногу испортилъ еще на рубежѣ... и велѣли К. Григ. Путятину по Выбору изъ наряда бити... и изъ города вылазити не дали... и послали въ Лаврецкой погостъ верстъ за сто за Выборъ, и стрѣтилися Нѣмцы изъ Стекольна отъ Короля, и тѣхъ побили... и къ городку Дошаному (Дащану) посылали, » и проч. См. Архив. Лѣт. л. 261, и Никон. 254. Далинъ пишетъ, что Русскіе бѣжали отъ Выборга, испуганные возами сѣна, которое Шведы везли въ крѣпость!

(454) Дѣла Ног. No 4, л, 315.

(455) Дѣла Швед. No 1, л. 5 и слѣд.

(456) Тамъ же, л. 18 и 34: «Къ рукѣ ево и ѣсти не звалъ того для, что пріѣхалъ въ первые послѣ войны, и еще не вѣдомо, что въ грамотахъ писано... И того дни» (уже по прочтеніи грамотъ) гонецъ Кнутъ у Царя и В. К. ѣлъ.»

65

(457) Тамъ же, л. 49: «Самому будетъ тебѣ не вѣдомо, и ты купцовъ своихъ вспрося увѣдай: Ноугородцкіе пригородки Псковъ и Устюгъ и Двинскую землю чаю знаютъ: сколькимъ многимъ одинъ изъ тѣхъ больши Стекольны?»

(458) Тамъ же, л. 60: «кубокъ золоченъ, съ покрышкою поставной, а на верху въ покрышкѣ часы.»

(459) Тамъ же, л. 97: «К. Ѳедоръ былъ Даировичь, и то Ибреима Царя Казанского внукъ; а К. Михайло Кисло и К. Борисъ Горбатой, и то Суздальскіе Князи отъ корени Государей Рускихъ — К. Юрьи Мих. Булгаковъ, и то Королю Литовскому братъ въ четвертомъ колѣнѣ — а нынѣ К. Мих. Вас. Глинской, и то было не давно, К. Мих. Львовича Глинского въ Нѣметцкихъ земляхъ знали многіе; а Олексѣй Данил. Плещеевъ, и то извѣчные Государскіе Бояре родовъ за тритцать и болѣе... А про Государя вашего въ розсудъ вамъ скажемъ, а не въ укоръ, которого онъ роду, и какъ животиною торговалъ и въ Свейскую землю пришелъ: то не давно ся дѣлало, и всѣмъ вѣдомо.» Густавъ, въ 1519 г. ушедши изъ Даніи, ѣхалъ съ Саксонскими промышленниками, которые торговали волами: см. Далина III, 8.

(460) Въ Никон. Лѣт. 281: «Государь велѣлъ Ноугородцкимъ Намѣстникомъ перемирье утвердити... и отпустилъ Пословъ съ Москвы въ Новгородъ Марта, и Намѣстники Ноугород. Свизского Короля къ цѣлованію привели, и грамоты утвердили печатьми; а отъ себя къ Королю послали Ив. Шарапова Замыцкаго.»

(461) Дѣла Швед. л. 59.

(462) Далинъ 362.

(463) Тамъ же.

(464) Дѣла Польск. No 4, 644—661, Окт. 1556.

(465) Въ Дек. 1552 пріѣзжалъ въ Москву гонецъ съ письмами отъ Литовскихъ Вельможъ къ нашимъ Боярамъ и Митрополиту, чтобы они уговорили Царя быть другомъ Литвѣ. Митрополитъ отвѣчалъ словесно, что государственныя дѣла до него не касаются; а Бояре писали къ нимъ, что сношенія между Литвою и Россіею пресѣклись отъ несогласія Августова именовать Іоанна Царемъ; что мы никогда не шлемъ Пословъ въ чужія земли для переговоровъ о мирѣ, но что другіе Государи обыкновенно присылаютъ къ намъ для того своихъ. Въ Іюнѣ 1553 г. явился въ Москвѣ Августовъ Посланникъ, Андрей Станиславъ, съ извѣстіемъ, что за нимъ будутъ Большіе Послы. Станиславъ не обѣдалъ во дворцѣ; у него не взяли и даровъ: ибо онъ въ разговорахъ не хотѣлъ называть Іоанна Царемъ. 22 Авг. пріѣхали въ Москву Воевода Полоцкій С. Довойна и Маршалокъ Воловичь. Споръ о титулѣ опять воспрепятствовалъ миру, и Государь, отпуская ихъ, сказалъ: «Намъ ся видитъ, что пришли есте не дѣла для, но для раздору.» Они уѣхали. Іоаннъ, безпокоясь тогда о слѣдствіяхъ Казанскаго мятежа, согласно съ общимъ мнѣніемъ Думы велѣлъ имъ воротиться и заключилъ перемиріе съ Литвою на 2 года. Бояринъ Вас. Мих. Юрьевъ ѣздилъ къ Августу съ договорными грамотами. Король хотѣлъ дать присягу только на своей; но Юрьевъ заставилъ его сложить обѣ вмѣстѣ, то есть, Литовскую съ нашею, и произнести клятву въ вѣрномъ исполненіи договора. Переписка о титулѣ продолжалась до Марта 1556 года, когда Витебскій Воевода, К. Степ. Андр. Збаражскій, и Маршалокъ Шимковичь заключили въ Москвѣ новое перемиріе на шесть лѣтъ. Они спросили у Бояръ: «если Государи ваши издавна именовались Царями, то для чего же отецъ и дѣдъ Іоанновъ не требовали отъ насъ сего титула?» Для того (сказали Бояре), что они не вѣнчались на

66

Царство. Государи Польскіе также назывались единственно Великими Князьями до Ягайла; но послѣ его Королевскаго вѣнчанія приняли титулъ Королей. — Бояринъ Ив. Мих. Воронцовъ отвезъ къ Августу договорную грамоту. См. Дѣла Польск. No 4, 215—661.

(466) Въ Окт. 1555 пріѣхали изъ Крыма въ Москву гонецъ Ханскій и нашъ отъ Загряжскаго, Татаринъ Баймеря, который сказалъ Государю, что Девлетъ-Гирей въ битвѣ съ Шереметевымъ лишился знатнѣйшихъ Князей и Мурзъ: см. Ник. Лѣт. 250.

(467) Въ Мартѣ 1556 Атаманъ Мих. Грошевъ ходилъ изъ Рыльска въ степи и схватилъ многихъ Крымцевъ, объявившихъ ему о намѣреніи Хана итти на Россію. Тогда Дьякъ Ржевскій былъ высланъ изъ Путивля на рѣку Пселъ, построилъ суда и съ Козаками отправился къ Днѣпров. порогамъ; а другіе Козаки стояли на берегахъ Дона (см. Никон. Лѣт. 262, 264).

(468) «Царь и В. К., пріѣхавъ отъ Троицы, пошелъ въ Серпуховъ предъ заговѣньемъ Петровымъ, а съ нимъ К. Владиміръ Андреевичь, Царь Симеонъ, да Бояре; а велѣлъ у собя быти въ Серпуховѣ Царевичу Кайбулѣ, а съ нимъ всѣ Князи и Мурзы Городецкіе, а стояти въ Торусѣ, да передовому полку, да правой рукѣ, а большому усть Поротвы, а лѣвой на Сенкинѣ перевозѣ, а сторожевому усть Лопасны... и послалъ Окольничаго Ник. Вас. Шереметева заняти мѣста за Шавороною... И сказали Хану, что Царь и В. К. ждетъ его... и пошелъ былъ на Черкасы, и на Міюсъ прислали за нимъ изъ Крыму, что видѣли многихъ Рускихъ на Днѣпрѣ къ Исламъ-Кирменю... и воротился, и многіе люди у него померли повѣтріемъ.» См. Архив. Лѣт. и Никон. 266.

(469) «Ходили подъ Исламъ-Кирмень и Восланъ-Кирмень: люди убереглись, а животину отгонили... и у Очакова острогъ взяли... и за ними ходили Санчаки Очаковской и Тягинской, и Дьякъ на нихъ учинилъ въ тростнику у Днѣпра подсаду и побилъ изъ пищалей... и подъ Исламъ Кирмень пришелъ Калга, а съ нимъ весь Крымъ... и бился съ нимъ изъ пищалей 6 дней, да отогналъ ночью стада конные, да на островъ къ себѣ перевезъ, и по Заднѣпрью по Литовской сторонѣ вверхъ пошелъ и расшелся съ Царевичемъ Дьякъ, далъ Богъ, здорово.» См. Архив. Лѣт. и Ник. 266 и 267.

(470) Въ Сент. 1557 К. Вишневецкій прислалъ въ Москву Атамана Есковича съ предложеніемъ своихъ услугъ Царю и съ извѣстіемъ, что онъ укрѣпился близъ Крымскихъ кочевищъ (см. Никон. Лѣт. 272, 274, 276, 284).

(471) См. тамъ же, стр. 276. Вишневецкій взялъ Исламъ-Кирмень, а Черкесы Темрюкъ и Таманъ въ Окт. 1556. Ханъ нападалъ на перваго весною въ 1557 году.

(472) Курбскій. Слѣдующее взято изъ него же. Въ лѣтописяхъ сказано, что Ханъ въ 1577 г. захватилъ девять Улусовъ Ногайскихъ, и что они ушли отъ него опять къ Исмаилу (см. Никон. Лѣт. 292).

(473) Въ Никон. Лѣт. 276: «Пришелъ (въ Дек. 1556) изъ Нагай Ц. Тахтамышъ... а былъ много лѣтъ въ Крымѣ... и выбѣжалъ къ Исмаилю К., и Исмаилъ отпустилъ его служити Царю.»

(474) Вишневецкій въ Окт. 1557 писалъ къ Государю о своемъ вступленіи въ Каневъ, а въ Нояб. пріѣхалъ въ Москву (см. Никон. Лѣт. 293).

(475) Въ Никон. Лѣт. 296: «Изъ Крыма Посолъ Ѳед. Загряжской» (въ Генв. 1558) «пришелъ, а сказывалъ, что Царь правду учинилъ, и сына своего на Короля Литовскаго отпустилъ, » и проч. — Государь отпустилъ тогда стараго Ханскаго посла, а новаго у себя задержалъ.

67

(476) См. Дѣла Польск. No 4, 661—692. Въ Архив. Лѣт. 297 на обор.: «Воевалъ Царевичь Крымской (въ 1558 г.) Литовскую землю, Волынь, Подляшье, Подолье, а былъ въ землѣ 4 недѣли, и взялъ полону больши 40 тысячь; а встрѣчи ему и посылки за нимъ не было.» Курбскій такъ говоритъ о Королѣ и Панахъ: «Его Королевское Величество не къ тому» (не къ защитѣ земли) «обращалося умомъ, но паче въ различныя плясанія и въ преиспещренныя машкары; такожъ и Властели земли тоя драгоцѣнными колачи гортань и чрево натыкающе, и яко бы во утлыя дельвы дражайшія различныя вина безмѣрно ліюще и съ Печенѣги купно высоко скачуще и воздухъ біюще, и прегордѣ другъ друга пьяніи восхваляюще... Егда же возлягутъ на одрѣхъ своихъ между толстыми перинами, тогда едва ко полудню проспавшись со связанными головами едва живы съ похмѣлья.»

(477) Въ Никон. Лѣт. 295: «Отпущенъ въ Черкасы» (Мурза Кабардинскій Кавклычь) «на Казань да на Астрохань судномъ, изъ Черкасъ имъ итти ратью мимо Азова... А велѣлъ ему (Вишневецкому) Государь суды подѣлати и съ запасы итти на Днѣпръ» (въ Генв. 1558). См. Курбскаго.

(478) См. Дѣла Польск. No 4, стр. 661—718. Къ Королю посланъ былъ Романъ Вас. Олферьевъ, а отъ него съ благодарностію пріѣзжалъ Виленскій Конюшій Волчковъ. Августъ освободилъ тогда К. Мих. Юр. Оболенскаго, К. Ив. Ѳед. Шелешпальскаго и трехъ иныхъ плѣнниковъ.

(479) См. между моими Кенигсберг. бумагами, No 638, письмо Филиппа Фонъ-деръ-Брюггена, Ливонскаго Посла, къ Римскому Императору въ 1551 году, гдѣ сказано: des Moscobitters Gewalt und Macht ist sehr gros und dermaßen erschrecklich, das auch alle angrentzende Könige und Grosfürsten Christlichs Namens ihre Häupter gegen ime nidderlagen und den Frieden diemutig von ime bitten müssen. Und der Moscobiter hat fur und fur mit ganzem Ernst und Vleis darnach getracht, wie er Leifflandt gemeiner Christenheit und dem heiligen Reich Teutsher Nation abzihen und unter seinen grausamen Gewalt und Unglauben bringen mochte, der Hoffnnng, wo er Leifflandt erobert und dardurch der Ostsehe mechtig wurde, die andern nagelegenen anstoßenden Lande, als Littawen, Polen, Preußen und Schweden, desto schleiniger auch unter sein Gehorsam zu bringen... Der itzige Moscobiter ist ein junger Man und deswegen zum Kriege und Pluetevergießen desto hitziger. ... Und hangt dieser Beschwerung weiter an das unter dem Schein der Handtwercks-Leute, Kriegs- und Dienstvolcks, allerley verdampte Secten und Rotten, alls Sacramentirer, Widdertheufer und dergleichen, die nirgent sicher zu hausen wissen, sich dahin in großer Antzal wurden begeben, daselbst der Moscobiter wüste Religion gar verwuesten und gemeiner Christenheit pluetige Tragedien, wie derselben Art und Gebrauch ist, anriechten.

(480) Никон. Лѣт. 215, Арнтъ Liefl. Chr. 217, и между моими Кенигсберг. бумагами No 698 донесеніе Ливон. Пословъ Магистру. Сіи Послы были отъ Магистра и Архіеп. Рижскаго, I. Фон-Бокгорстъ, Отто Гротгузенъ, Бенедиктъ Ферстенау и переводчикъ Мельхіоръ Гротгузенъ, а отъ Епископа Дерптскаго Вольмеръ Врангельнъ, Дитрихъ Кавернъ и Блазіусъ Бекке.

(481) Арнтъ 194.

(482) См. Кельха Liefl. Hist. 189 и Кенигсберг. бумаги No 697. Въ Архив. Лѣт. г. 1556, л. 277: «Окт. 2 пріѣхалъ къ Государю изъ Нѣмецъ гонецъ Гриша Фляминъ бити челомъ о салѣ и о воску, чтобъ имъ пансыри пропущати; а Государь бы ихъ пожаловалъ, велѣлъ сало и воскъ пропущати; и Государь велѣлъ Посломъ ихъ быти.»

68

(483) Сей умникъ назывался Георгъ Гольцшуэръ: см. Арнта 229, Кельха 215, и Архив. Псков. Лѣт. г. 1554.

(484) По сказанію Арнта: «Береги и корми сего теленка, чтобъ онъ выросъ и разжирѣлъ.»

(485) Такимъ образомъ: «и всеа Сибирскіе земли и сѣверныя страны повелителя, и Государя Ливонскіе земли и иныхъ.» Сей титулъ уже находится въ письмѣ Іоанна къ Эдуарду VI отъ Февр. 1554: Lord and Great Duke of Novograd, of Cernigo, Resan, Polotskoy, Rostove, Jaruslavley, Bealozera, Liefland, Ondoria (см. Hakluyt ІІ, 255).

(486) Въ Никон. Лѣт. 282: «Прислалъ Маистръ Валентина, да Мельхера, да писаря Гануса, » и проч.

(487) См. тамъ же, стр. 283 и 288. Шастуновъ съ товарищами поѣхалъ въ Апр., а въ Іюлѣ городъ былъ уже готовъ: «ставилъ его Петръ Петровъ, да Иванъ Выродковъ.»

(488) См. Кельха, стр. 190, 200.

(489) См. Арнта, стр. 194, 195.

(490) Въ Никон. Лѣт. г. 1556, стр. 259, и Архив. Лѣт. л. 267: «По се время Бояре и Князи и Дѣти Боярскіе сидѣли по кормленіямъ для расправы людемъ и себѣ для покою, и какъ съѣдуть съ кормленій, и мужики многими пски отыскиваютъ, и много въ томъ кровопролитія и оскверненія душамъ содѣяша... и многіе Намѣстники и Волостели и стараго своего стяженія избыша, животовъ и вотчинъ... И повелѣ Государь во градѣхъ и волостехъ росчинити Старосты и Сотцкіе, и Пятидесятцкіе и Десятцкіе, и страшнымъ и грознымъ запрещеніемъ заповѣдь положити, чтобъ имъ разсуждати промежъ разбой и татьбы и всякіе дѣла, отнюдь бы никоторая вражда не именовалась, также ни мзда, ни лживое послушество; а кого лиха найдутъ, таковыхъ велѣлъ казнемъ предавати; а на грады и на волости положити оброки по ихъ промысламъ и по землямъ» (см. ниже, примѣч. 587, г. 1557)... «Бояръ же и всѣхъ воиновъ устроилъ кормленіемъ праведнымъ, уроки, ему же достоитъ по отечеству и по дородству, а городовыхъ въ четвертой годѣ, а иныхъ въ третій годъ денежнымъ жалованьемъ. Потомъ же и сія разсмотри, которые Вельможи и всякіе воини многими землями завладали и службою оскудѣша, не противъ Государева жалованья и своихъ вотчинъ служба ихъ, Государь же имъ ровненіе творяше въ помѣстьяхъ землемѣріемъ... а съ вотчинъ и съ помѣстья уложенную службу учини же, со ста четвертей угожіе земли человѣкъ на конѣ и въ доспѣсѣ въ полномъ, а въ дальній походъ отъ дву конь; и кто послужитъ, и Государь ихъ жалуетъ своимъ жалованьемъ, и на уложеные люди денежное; а кто землю держитъ, а службы съ нее не служитъ, и на тѣхъ на самихъ имати деньги за люди; а кто даетъ въ службу люди лишніе передъ землею, и тѣмъ большое жалованье самимъ, а людемъ предъ уложенными въ полтретья давати деньгами» (слѣдственно въ два раза съ половиною).

Еще до Казанскаго похода, въ Окт. 1550 года, Царь издалъ слѣдующій указъ о раздачѣ земель сановникамъ и Дѣтямъ Боярскимъ:

«Приговорилъ Государь съ Бояры учинити въ Московскомъ уѣздѣ... отъ Москвы верстъ за 60 и за 70 помѣщиковъ, Дѣтей Боярскихъ, лучшихъ слугъ, тысячу человѣкъ; а которымъ Бояромъ и Окольничимъ быти готовымъ къ посылкѣ, а помѣстья и вотчинъ въ Москов. уѣздѣ у нихъ не будетъ, и имъ дати помѣстье въ Москов. уѣздѣ по двѣсти четвертей, а Дѣтемъ Боярскимъ въ первой статьѣ по 200 жь четвертей, а въ другой статьѣ Дѣтемъ Боярскимъ по сту по пятидесяти

69

четвертей, а въ третьей по сту; а сѣна жь имъ давати по столькужь копенъ, на сколько кому дано четвертныя пашни, опричь крестьянскаго сѣна; а крестьяномъ дати на выть по 30 копенъ; а который изъ того чину вымреть, а сынъ его не пригодится къ той службѣ, и въ то мѣсто прибрати иного; а за которыми Бояры и за Дѣтьми Боярскими вотчины въ Москов. уѣздѣ или въ иномъ городѣ близко Москвы верстъ за 50 или за 60, и тѣмъ помѣстья не давати.» Слѣдуетъ списокъ Бояръ, сановниковъ и Дѣтей Боярскихъ, коимъ даны тогда земли. См. въ Указателѣ Рос. Законовъ Т. I, стр. 106—117.

(491) Въ Никон. Лѣт. 265: «И по сему множество воинства учинишася.»

(492) Въ Архив. Псков. Лѣт. г. 1581: «А у В. К. и Царя было въ собраніи тогда 300 тысячь въ Старицѣ.»

(493) Уже при отцѣ его, В. К. Василіи, брали съ городовъ Пищальниковъ, которые были то же, что Стрѣльцы: См. Т. VII, примѣч. 78. Въ Двинск. Лѣт. сказано, что въ 1656 г. взято было на Двинѣ 500 уѣздныхъ людей въ городовые Стрѣльцы, а въ 1658 съ двухъ дворовъ крестьянскихъ по человѣку въ Московскіе Стрѣльцы.

(494) Въ Никон. Лѣт. 260: «и потѣхи никоторые во умъ его Царской не внидетъ, токмо Законъ Христовъ и ратные дѣла.» Въ Гаклуйтѣ ІІ, стр. 320: Hee settets all his delight upon two things, first to serve God, and the second, howe to subdue and conquere his enemies.

(495) Кельхъ, Арнтъ и проч.

(496) См. Арнта 226.

(497) «Въ большомъ полку Шигъ-Алей, да Бояре К. Мих. Вас. Глинской, да Дан. Романовичь, да Черкаскіе Князи Сибокъ съ братьею; а въ передов. Царевичь Тахтамышъ, да Бояре Ив. Вас. Шереметевъ большой, да Алексѣй Дан. Басмановъ, да Черкаскіе Князи Иванъ Маашикъ съ братьею, да Дан. Адашевъ, а съ нимъ Казанскіе люди и съ Свіяги, и изъ Чебоксаръ, и Черемиса, и новокрещеные; а въ правой рукѣ Царевичь Кэйбула... и Городецкіе люди, Сеитъ и Князи и Мурзы, » и проч.

(498) Въ Никон. Лѣт. 294: «М. Дек. пришли отъ Маистра Клаусъ да Томасъ, да Мелькеръ, а отъ Бискупа Юрьев. Елертъ, да Христофоръ, да Власъ Бека» (Арнтъ и Кельхъ именуютъ только Элерда, Крузе и Клауса Франке)... «и добили челомъ, что дати полпятдесятъ тысячь ефимковъ, а Московская 18 тысячь рублевъ.»

(499) См. Кельха, стр 223. Впрочемъ съ Послами обходились весьма учтиво. Тогда родился у Царя сынъ Ѳеодоръ: имъ дозволили быть свидѣтелями его крещенія, а не пріемниками, какъ сказано въ Подробной Лѣтописи, которой сочинитель бралъ свои извѣстія изъ Бреденбаха или Гваньини, и въ которой есть нелѣпости; на примѣръ, сказано, что Іоанновымъ войскомъ въ Ливоніи предводительствовалъ Сисегалердія, (Шигъ-Алей), славный морскій разбойникъ (стр. 10: см. Арнта 229 въ примѣчаніи).

(500) См. тамъ же.

(501) По нашимъ лѣтописямъ: «Новова городка, Керекепи, Алыста, Курслова, Бабя городка.» Я Называю всѣ мѣста по Арнту Tabelle der Städte, стр. 338).

(502) Въ Никон. Лѣт. 297: «Пришли на Ертоулъ... Послалъ Бояринъ Ив. Вас. Шереметевъ Дѣтей Боярскихъ, да К. Вас. Сем. Серебреной, да Ив. Меньшой Шереметевъ... и многіе Черкасы... и побивали Нѣмецъ по самой городъ, а къ Воеводамъ привели 54 человѣка.»

(503) Одинъ городокъ названъ въ Лѣтописи: Аскилусъ.

70

Это не Укскиль: ибо Русскіе не подходили такъ близко къ Ригѣ: развѣ Atzell? Они всего на все потеряли тогда 33 человѣка.

(504) См. Арнта 230. Въ Архив. Псков. Лѣт.: «А иное сторонщики воевали по всему рубежу, охочіе... а зима была гола, безъ снѣгу, и ходъ конемъ былъ нужно грудовато; а ходили полчетыре недѣли.»

(505) Въ Архив. Псков. Лѣт.: «И тотъ К. Михайло, съ людьми своими ѣдучи, дорогою сильно грабилъ своихъ, и на рубежи люди его деревни Псковскіе земли грабили и животъ сѣкли, да и дворы жгли. И Царь и В. К. про то на него опалился, и велѣлъ обыскати, кого грабили дорогою, и на немъ доправити.»

(506) См. Кельха 223, и Арнта 230. Современникъ благоразумный, Нейштетъ, хвалитъ Шигъ-Алея.

(507) Сіе перемиріе было означено въ опасной грамотѣ, данной Государемъ для свободнаго проѣзда Магистровыхъ Пословъ въ Москву. См. въ моихъ Кенигсберг. бумагахъ донесеніе Ливон. Пословъ No 699.

(508) См. Курбскаго.

(509) Въ Никон. Лѣт. 300—305: «Писали съ Иванягорода Воеводы... что Нѣмцы стрѣляютъ изъ наряду, а они не смѣютъ безъ Царева вѣдома... и К. Григорей Темкинъ съ товарищи воевали городъ Влехъ, Резицу, Лужу и Чясвяни четыре дни... и прислали 26 Нѣмчиновъ въ доспѣсѣхъ... И Государь послалъ на Ивань-городъ Дьяка Шестака Воронина, а велѣлъ изо всего наряду стрѣляти въ Ругодивъ... а по инымъ по всѣмъ украйнамъ воевати не велѣлъ... и въ Великую Субботу выѣхали Ругодовскіе Посадники и били челомъ... а за Князца (Фохта) не стоятъ: воровалъ о своей головѣ... и послали къ Государю, а въ Иванѣгородѣ посадили въ закладѣ у Воеводъ полатниковъ своихъ лучшихъ, Ивана Бѣлого, да Ашпиря Чермново... И Царь послалъ на Ивань городъ Боярина Алексѣя Дан. Басманова, да Воеводу Дан. Ѳед. Адашева... И Маія въ 1 Якимъ и Захаръ» (Нарвскіе Депутаты) «въ Москву пріѣхали, »и проч.

(510) Тамъ же, стр. 305: «Пришли съ Ругодива Ратманъ Ромашко самъ-пятъ, о томъ де-мы не посыловали, что намъ отъ Маистра отстать... и Данило ихъ не отпустилъ.»

(511) Тамъ же: «Воеводы отпустили» (Головъ Стрѣлецкихъ) «за рѣку, чтобы сторожей стоптати не дати и отвести къ себѣ за рѣку... и учали возитца ниже Ругодива 5 верстъ; а Нѣмцы весь нарядъ въ Ругодивъ отпустили, а сами пришли къ перевозу, а всего осталося на ихъ сторонѣ человѣкъ со сто, а Нѣмцевъ съ тысячю, и конныхъ и пѣшихъ... и побили ихъ, и гоняли подъ самой Ругодивъ, а взяли у нихъ 33 человѣка... и языки сказывали, что Ругодивцы Царю измѣнили, Якима да Захара (къ нему) отпустили, а къ Маистру послали, чтобъ ихъ не выдалъ... и прислалъ Князца, а съ нимъ съ пищальми 700 человекъ, да съ нарядомъ люди; и Ругодивцы промежъ собою крестъ цѣловали, что имъ Царю не здатца.»

(512) Курбскій: «овіи же врата вымающѳ отъ домовъ своихъ, и поплыша.» Въ Никон. Лѣт. 306: Воеводы къ нимъ послали, на чемъ били челомъ, чтобъ на томъ словѣ и стояли, и Нѣмцы отказали.» См. Арнта 232.

(513) См. Курбск. въ Никон. Лѣт. 307: «Увидѣли на великомъ пламени образъ Пречистыя лежитъ лицомъ на огонь, и ничѣмъ невреженъ; и въ другомъ мѣстѣ нашли Николинъ образъ... и огонь почалъ тишать.» Съ сими иконами Архіеп.

71

Новогородскій 4 Авг. прислалъ въ Москву Юрьев. Архимандрита и Софійскаго Протопопа: Царь и Митрополитъ встрѣтили ихъ у Пятницы Ржевской и отнесли въ Успенскій Соборъ, гдѣ пѣли молебенъ. См. Архив. Лѣт. 315.

(514) Въ Архив. Лѣт.: «Пришли (въ Маѣ) отъ Маистра Послы, Ѳедоръ Ферштибетрехъ, братъ Маистровъ, да Клаусъ, да Симонъ (Гросманъ), да Мелхеръ, а Бискуповы Архимандритъ Юрьевской Велва» (Вольфгангъ Цаберъ) «да Ганусъ Иванъ, да Власъ Бека; и Клаусъ и Архимандр. на дорогѣ померли.» См. и Никон. Лѣт. 309. Ливонскіе Историки несправедливо пишутъ, что сіи Послы привозили съ собою деньги, и что Царь уже не хотѣлъ взять оныхъ. См. слѣдующее примѣч.

(515) См. между моими Кенигсбергск. бумагами отвѣтъ Царя Посламъ Ливонскимъ, и донесеніе ихъ No 698 и 699, гдѣ сказано: Daß wir sie nun sotten begnadigen, unsern Zorn von ihnen abwenden und den Derptischen Zins nicht von ihnen nehmen, derhalben, daß das Stifft Derpt gar ist verheret und vertorben, und in vielen Jahren bey Menschengedencken nicht kan erholet werden, und unser Kriegsvolck haben in dem Kriege mehr genommen, als der Zins gewesen ist. Далѣе Царь изъявляетъ свое неудовольствіе, что Магистръ и Епископъ Дерптскій не хотѣли прислать къ нему такихъ знатныхъ чиновниковъ, какихъ присылалъ въ Москву Король Шведскій. Hierauf durch die Gesanten semptlichen eingeworfen, daß mein gnediger Herr Meister seinen eigenen Blutsfreundt (брата) und der Bischoff seinen eldisten Prelaten, so in Got verstorben, neben inen andern abgefertigt. Далѣе говорятъ Адашевъ и Дьякъ Михайловъ: So die Hern (Магистръ и Епископъ) des Grosfursteт Zorn stillen und seine Macht von den Landen za Lifflandt ab wenden wolten, solthen sie thun, als die Keisers za Caßan und Asterkan, einer von Kriesten (Христіанинъ) und auch der Keiser Segalei (Шигъ-Алѳй) selbst, mechtige Hern, gethan hetten, und vor dem Grosfursten komen mit dem Zins aus dem ganzen Lande zu Lifflandt, ihrer Key. Großmajest. das Haupt schlagen (челомъ ударить) und ferner thun, was ihre Key. Grosm. von ihnen wurde begeren.

(516) См. Арнта 233.

(517) Въ Архив. Лѣт. л. 309—311: «нарядъ изъ судовъ выняли»... (у Сыренска или Нейшлоса)... черные люди изо всего Сыренскаго уѣзда, Латыши и Батъ и Чюхи правду дали... Прислали къ Государю изъ Ругодива Бояринъ и Намѣстникъ Олексѣй Дан. Басмановъ да Воевода И. А. Бутурлинъ, что Адежского города люди добили челомъ.» По Латышски Адежемъ назывался городокъ Neuermühlens; но онъ былъ въ 11 верстахъ отъ Риги (см. Арнта 344): здѣсь говорится о другомъ мѣстѣ, къ сторонѣ Везенберга.

(518) Архив. Лѣт. л. 311 на обор. Тутъ былъ и Данило Адашевъ.

(519) См. тамъ же, л. 312 — Арнта 234 и Курбскаго.

(520) См. Кельха, стр. 228.

(521) См. Курбскаго и Арнта 233.

(522) Въ Архив. Лѣт. 312—314: «Прибѣжали къ Воеводамъ два Латыша, а сказали, что Маистеръ и Бискупъ отъ Керепети побѣжали, и Воеводы отпустили Воеводу же А. И. Шеина, да Дан. Ѳ. Адашева къ Керепети... и пошли за ними же... и Андрей и Данило Керепеть взяли, и тое же ночи пошли за Маистромъ... и Маистръ пошелъ налѣво, а Бискупъ къ Юрьеву, и Воеводы Бискупа сошли на утрѣ за полтретьяцать верстъ отъ Юрьева... и гоняли по самой посадъ... а взяли 27 Нѣмчиновъ, Посадникъ Юрьевскихъ и Бискупа лучшихъ людей, и телеги съ доспѣхи и съ зельемъ... и пошли назадъ къ Керепети... и сошлися съ Большими Воеводами... и дошли Маистра... и Нѣмцы

72

побѣжали, и Ертоулы за ними гоняли верстъ 15... а люди отъ Маистра разъѣхались, » и проч. См. Арнта 234.

(523) См. Арнта и Кельха. Кетлеръ принялъ тогда единственно имя Коадъютора или Помощника Магистерскаго, а Магистромъ былъ названъ въ слѣдующемъ году.

(524) См. Арнта 237.

(525) Въ Архив. Лѣт. 314: «Тогожъ мѣсяца (Іюля) прислалъ Маистръ Ливонской Едиртъ (Готтардъ) человѣка своего, Индрика, съ тѣмъ, что стараго Маистра Виглима (Вильгельма) скинули, а его Маистромъ учинили, и Государь бы его пожаловалъ, рать свою унялъ, » и проч.

(526) См. Архив. Лѣт. 313, и Арнта 235. Въ Архив. Псков. Лѣт.: «Костеръ на Омовжѣ (Эмбахѣ) взяли Козаки.»

(527) См. Курбскаго.

(528) См. Арнта 236.

(529) См. Арнта 237.

(530) См. тамъ же.

(531) у Арнта: Ein Woywode mit der Friedensfahne ritte voraus.

(532) Сверхъ того нѣсколько бочекъ вина, пива, рыбы, овса.

(533) Съ извѣстіемъ о взятіи Дерпта пріѣхалъ въ Москву сынъ К. Василья Серебрянаго, Борисъ. Въ Архив. Лѣт. 314: «Изъ наряду 6 дней по городу били и стѣну розбили, и въ городѣ многихъ людей изъ наряду побили, и вылазки многіе были, и на вылазкѣ Нѣмцевъ вездѣ побивали... и Бискупа въ монастырь жити въ Муково (Фалькенау) отпустили... и животъ Бискуповъ, и коихъ людей остался, поймали на Государя.» Очевидецъ, Дерптскій знатный Баронъ Крузе, пишетъ, что добыча Россіянъ была не весьма важна, по великодушію Шуйскаго (см. Арнта 237). Несогласіе между жителями Дерптскими Латинской и Лютеранской Вѣры способствовало намъ, какъ увѣряютъ, овладѣть симъ городомъ. — Курбскій сказываетъ, что Царь далъ Епископу большое помѣстье въ Россіи.

(534) Между моими Кенигсберг. бумагами находятся отношенія Бояръ къ Магистру, къ Правительству Ревеля, Маріенгаузена и другихъ городовъ, съ требованіемъ, чтобы они изъявили покорность Царю.

(535) См. Кельха 234.

(536) Въ Архив. Лѣт. 315—316: «Пошли изъ Сыренска къ Ракобору (Везенбергу), и сказали заставу Нѣмецкую изъ Лаюса, и они побили... и у Пайдуса (Падиса) посадъ пожгли... Посылали воевать Кескихъ (Венденскихъ) мѣстъ, и приходили на нихъ Нѣмцы, Индрикъ да Кашпаръ, со многими людми, и К. Никита (Кропоткинъ) ихъ (начальниковъ) поималъ и къ Воеводамъ привелъ... Да посылали къ Говью (Ацелю), да къ Голубину (Шваненбургу)... и всѣхъ городовъ Нѣмецкихъ взяли въ 66 году (1558) дватцать съ волостьми, и во всѣхъ городѣхъ церкви Хрестьянскіе воздвигнули... Идучи (Воеводы) изъ Юрьева по Государеву наказу, посылали къ Голбину, а стояли тутъ Архіепискуплевы люди въ заставѣ, и Борисъ Колычевъ со всѣми людьми укрылся, а къ городу послалъ Богдана Ржаникова съ немногими, и Нѣмцы учали Богдана гонити и мчали полкомъ до Бориса, и онъ напустилъ и побилъ, и взяли 34 лучшихъ Нѣмецъ... Отпущали подъ Говью... и взяли, » и проч.

(537) По извѣстію Нейштета, современника: см. Гадебуша Liefl. Jahrb. г. 1558, стр. 545.

(538) Кавелехтъ называется въ нашихъ лѣтописяхъ Киневель и Птивпевель, а Верполь Полчевъ: см. Архив. Лѣт. л, 326.

73

(539) См. Архив. Псков. Лѣт. г. 7067.

(540) Въ Архив. Лѣт. л. 326—328: «Государь велѣлъ ити къ Рынголу (Рингену) изъ Ракобора К. М. Рѣпнину... изо Пскова Черкаск. Княземъ... а съ Вышегорода Ѳ. Шереметеву, а съ Красново Ѳ. Третьякову, а изъ Юрьева К. Щепину... а съ Москвы послалъ Воеводу Бориса Колычова... и приходятъ на кормовщиковъ и побиваютъ, а языки сказываютъ, что Маистръ приступаетъ къ Рынголу ежедень... и Воеводы къ нему приходятъ къ станомъ, и онъ бьетъ изъ пушекъ… а на встрѣчю нейдетъ... а сказываютъ, что Юрьевскіе Ратманы и Посадники съ Маистромъ ссылаютца, а велятъ ему быть къ Юрьеву, а въ Юрьевѣ люди не многіе... Послалъ Маистръ кормовъ для и заставу послалъ брата своего, Яганъ Кетлеръ, и Воеводы заставу побили и брата Маистрова взяли, да Оружничево, да Окольничево, да Конюшево и многихъ Князьковъ и Мызниковъ, всего 106 человѣкъ; а во всѣхъ посылкахъ 260 человѣкъ, а убили тысячи съ три, » и проч. См. еще Курбскаго и Архив. Псков. Лѣт., гдѣ сказано, что Магистръ потерялъ на приступахъ до двухъ тысячь воиновъ.

(541) Въ Архив. Псков. Лѣт. сказано, что Россіянъ было 2000. Тутъ Нѣмцы взяли въ плѣнъ одного раненнаго чиновника Московскаго, которой сказалъ Фелькерзаму по-Латини: Rogo Dominationem tuam, intercedat pro me apud Dominum suum, Magnum Livoniæ Magistrum, ut me in civitalem ad medicos mitlat, quia graviter et letaliter sum vulneratus (т. е.: молю тебя быть моимъ ходатаемъ предъ В. Магистромъ, чтобы онъ послалъ меня въ городъ къ Медикамъ: ибо я тяжело раненъ»); но сей чиновникъ тогда же умеръ (см. Арнта 243).

(542) Арнтъ пишетъ, что Кетлеръ велѣлъ изрубить 400 Россіянъ въ замкѣ; а по сказанію Курбскаго, онъ уморилъ ихъ голодомъ и холодомъ.

(543) См. Архив. Псков. Лѣт.

(544) 130, 000, по сказанію Ливонскихъ Историковъ, которые число нашихъ всегда умножаютъ, а своихъ уменьшаютъ: см. Архив. Лѣт. л. 329.

(545) Въ Архив. Лѣт. л. 335: «Шли къ Алысту (Маріенбургу) и Голбину и къ Чесвину (Зесвегену), и отъ Чесвина пришли Нѣмцы... и Воеводъ ихъ Гедерда и Гануса побили, а третьево Яна Тува взяли, Печатника Арцыбискупова, и лучшихъ 34 человѣка; да оттуды пошли къ Ровному, да мимо Кесъ... А городковъ взяли Пиклинъ, Рекотъ, Пиболда, Зербинъ, Скуянъ, Ерль, Радогожъ, Нитоуръ, Сундежъ, Малополсь, Новой городъ, и покинули Нѣмцы 11 городовъ, » и проч. См. Арнта 245, и Архив. Псков. Лѣт.

(546) Въ Архив. Лѣт. л. 332 на обор.: «Ходили Казаки своею охотою за Воеводами 500 человѣкъ... и пришли къ Смелтину и на посадѣ Нѣмецъ побили... и городъ взяли, а живыхъ Нѣмецъ 20, да 200 Латышей.»

(547) См. выше, стр. 256.

(548) См. Дѣла Польск. No 5, стр. 1—113. Отъ Короля пріѣзжали въ Москву Воевода Подляшскій Тишковичь и Андрей Хоружевъ, въ Мартѣ и въ Ноябрѣ 1559. Іоаннъ въ Іюнѣ посылалъ къ Августу Дворянина Пивова требовать удовлетворенія въ обидахъ, сдѣланныхъ нашимъ купцамъ въ Литвѣ, и подписался Государемъ Ливонскіе земли града Юрьева. — Адашевъ, именемъ Царя говоря съ Тишковичемъ, сказалъ ему: «Што прибыли въ перемирьѣ? На всякой годъ Король въ Крымъ посылаетъ дань и дары и накупаетъ на православіе; и Крымцы дары емлютъ, а Державу Королевскую ежелѣтъ воюютъ... и тѣхъ кровей Крестьянскихъ отъ чьихъ рукъ Богъ взыщетъ?... А Государь нашъ какъ возрасту своего дошелъ и сѣлъ на свой конь, какъ всѣмъ Бусурманскимъ Государемъ

74

противенъ сталъ, » и проч. См. Архив. Лѣт. л. 334.

(549) Дѣла Швед. No 1, л. 189 на обор.: «Хотимъ послати къ Ливонцамъ и повелимъ у нихъ выслушать хотятъ ли они нынѣча въ ноги пасти и учинити, какъ имъ достойно есть.» Въ Апр. 1559 пріѣзжалъ отъ Густава въ Москву гонецъ Матвѣй, въ Окт. Посланникъ Матсонъ, а въ Іюлѣ 1560 Посланникъ Ларсонъ (см. тамъ же, л. 151—202).

(550) См. сей Исторіи Т. ІII, г. 1223.

(551) См. Арнта 242 и слѣд.

(552) См. Дѣла Датскія, No 1. Послы пріѣхали въ Москву 19 Марта 1559: Клаусъ Урне или Vhroe, Войдиславъ Вобиссеръ, Петръ Бильде и Іеронимъ Теннервъ (Thennerw или Ternetz), Секретарь и Докторъ Правъ.

(553) См. тамъ же. Въ сей грамотѣ сказано: «Мы для Фредерика Короля васъ пожаловали: дали вамъ тихое престояніе на 6 мѣсяцъ отъ Маіа 1.»

(554) См. выше. Въ Архив. Лѣт. 307: «Прислалъ К. Дм. Ив. Вишневецкой (въ Маѣ 1558), что приходилъ къ Перекопи... а стоялъ и ночевалъ за 10 верстъ, и пошелъ къ Днѣпру на Тованской перевозъ ниже Исламъ-Кирмени полтритцать верстъ и стоялъ 3 дни... Царь Крымскій со всѣми людьми былъ въ осадѣ, и пришелъ на Хортицкій островъ далъ Богъ здорово; тутъ дождался Дьяка Ржевскаго съ суды и встрѣтилъ Дьяка выше пороговъ, и съ коши и съ запасы оставилъ выше пороговъ на Монастырскомъ острову, а Дѣтей Боярскихъ, которые потомились, отпустилъ къ Государю, а у себя оставилъ не многихъ... и пошелъ лѣтовати въ Исламъ-Кирмень и приходити на Улусы за Перекопъ и подъ Козелецъ... и Государь послалъ къ нему и къ Дьяку съ золотыми, » и проч.

(555) Въ Архив. Лѣт. 315: «Писали изъ Свіязсково города, приходили Крымцы (въ Іюлѣ 1558)... и Горніе люди, Кочакъ К. съ товарищи, побили ихъ; а Крымцовъ было 300 человѣкъ... Приходили Крымцы на рыболовы на Волгѣ, и Ив. Клушинъ съ Вятчаны побилъ ихъ; а было ихъ 100 человѣкъ, а ушло шесть.»

(556) Курбскій пишетъ, что сія вѣсть дана была Хану изъ Москвы отъ Татаръ.

(557) Въ Архив. Лѣт. 227: «Отъ Исмаила К. дѣти отступили и съ Улусы, и многіе Мурзы, и пошли въ Крымъ служити.»

(558) Въ Архив. Лѣт. 330—332: «Пришли (Крымцы) на Мечю, за два днища до Украйны, и тутъ поймали рыболововъ 5 человѣкъ, и рыболовы сказали... и шелъ за нимъ» (Воротынскій за Царевичемъ) «до Аскала (Оскола) и къ Донцу... а на сакмѣ его много тысячь мертвыхъ лошадей и верблюдовъ, » и проч.

(559) Архив. Лѣт. 332 и 336 на обор. Вишневецкій и Данило Адашевъ поѣхали изъ Москвы въ Фев. 1559. Первый въ Апрѣлѣ прислалъ къ Государю 14 языковъ Крымскихъ, извѣстивъ его, что онъ разбилъ на Идарѣ близъ Азова 250 Татаръ, шедшихъ къ Казани, и что Михайло Черкашенинъ истребилъ еще другой отрядъ Ханскій.

(560) См. Курбскаго.

(561) Въ Архив. Лѣт. 337 на обор.: «и какъ пришли подъ Очаковъ, и тутъ взяли корабль, и Турчанъ и Татаръ побили, а иныхъ поймали съ вожи, и пришли на Чюлу островъ на море, и тутъ на протокахъ взяли другой корабль... и пришли на Крымскіе Улусы, на Ярлашъ островъ, и тутъ многіе верблюжьи стада поймали... и пришли на сидячихъ людей, на Кременчикъ, да на Коршалы, да на Когольникъ, отъ Перекопи за 15 верстъ, и послали передъ собою К. Ѳед. Хворостинина... и повоевали, и отошли на Озибекъ островъ, » и проч.

75

Тамъ же, л. 348 на обор.: «Коли Данило съ моря приходилъ на Улусы, тогда у нихъ страхъ былъ великой отъ Царева и В. К. приходу... и всею землею ко Царю (Хану) приходили, чтобы ся со Царемъ и В. К. помирилъ, а отъ Днѣпра Улусомъ нужа великая.» Выше, л. 338 на обор.: «пошли вверхъ Днѣпромъ... и далъ Богъ и перевозы и пороги прошли... и тутъ прибѣжалъ къ Данилу отъ Царя (Хана) Ѳ. Ершовской, а служилъ въ Крыму, а сказалъ, что Царь ходилъ за Даниломъ Св. недѣлю... и возъярився хочетъ нынѣ на Монастырской островъ приходити... и Данило послалъ про Царя провѣдати Нечая, и наѣхалъ Царевы станы за 15 верстъ, а Царь на спѣхъ пошелъ прочь.» — Вѣсть о томъ получена Государемъ въ Іюлѣ.

(562) Тамъ же: «Руская сабля въ нечестивыхъ тѣхъ жилищехъ кровію очервлена не бывала и по се время, ниже трубѣ прежъ сего гласящи, православно воинство созывающе.»

(563) Съ Марта 1559 Царь началъ-было готовиться къ большому походу на Крымъ со всѣми знатнѣйшими Воеводами, оставляя Главою Москвы брата, К. Юрія (см. Розряд. Кн. г. 1559).

(564) Въ Архив. Лѣт. 339—346: «Царь Крымскій Нагайскихъ Мурзъ побилъ въ Крыму, а Юсуфовы дѣти убѣжали въ Нагаи... Прислалъ съ Дону Постельничей Игнатей Вешняковъ, что шли въ Крымъ Наг. Мурзы, Араслановы братья... и Игнатей исшелъ ихъ на устьѣ Днѣпра и поймалъ... Писалъ (въ Дек. 1559) Ив. Выродковъ изъ Астрахани, что Исмаилъ отпустилъ сына своего на Крымъ, и Иванъ съ нимъ отпустилъ дву Мурзъ Нагайскихъ, а съ ними Астраханскихъ людей... Того же мѣс. пришли съ Днѣпра Атаманы Черкаскіе, Гаврило Слѣпетцкой, да Сем. Высоцкой, а оставливалъ ихъ на полѣ Дан. Адашевъ, и привели Мурзъ Нагайскихъ Кипчашского Улусу... а сказываютъ, приходили Атаманы послѣ Данила въ осень многажды на Крым. Улусы и на тотъ Кипчатцкой Улусъ, и взяли женъ и дѣтей, и Мурзы къ нимъ пріѣхали сами на Государево имя, и увѣряся съ ними, тѣ Атаманы и Казаки Черкаскіе пришли всѣ на Крым. Улусы.. и бой былъ имъ съ Крымцы великой, и побили... и поймали многіе Улусы, и 7 Мурзъ убили... а Царю Крымскому рознь великая съ Нагаи, и голодъ въ Крымѣ великой.» Слѣдующія извѣстія выписываю изъ Синодальнаго Лѣтописца No 270, въ листъ, и съ такими же раскрашенными изображеніями, какъ въ Царственной Книгѣ; онъ идетъ далѣе всѣхъ извѣстныхъ мнѣ лѣтописцевъ времени Іоаннова: я буду называть его Продолженіемъ Царственной Книги, л. 478: «Прислалъ изъ Асторохани Иванъ Выродковъ (въ. Мартѣ 1560), что ходили Мырзы къ Крыму воевати и воевали добрѣ Царевы стада, и Ширинскихъ Князей всѣхъ Улусы повоевали... и Исмаилъ къ Государю прислалъ бити челомъ, чтобы ему на Крымъ изъ Асторохани помочь была... и Государь отпустилъ Пословъ своихъ къ Исмаилю, и приказалъ, что на Донъ Козаковъ пошлетъ, а онъ бы промышлялъ надъ Крымомъ... Прислали Мырзы (въ Апр.) съ Дону, чтобы Государь велѣлъ имъ кочевати промежъ Дону и Волги, и на Крымъ бы имъ помочь учинилъ; а Исмаилю они добили челомъ; а ходили, сказываютъ, послѣ Исмаилева сына... и пришли къ Перекопи, и въ тѣхъ мѣстѣхъ Улусовъ не было: были за Перекопью, а иные, Крымскіе и Нагайскіе, забиты за Днѣпръ на Литовскую сторону; и ходили за Днѣпръ, и нашли Улусы Нагайскіе и пристали всѣ ко Тортаръ-Мурзѣ съ товарищи, и Крымскіе Улусы повоевали, и подъ Бѣлгородъ и подъ Очаковъ и по рѣкамъ, по Бугу и по Ингуломъ...

76

и шли назадъ мимо Перекопь, и вылазка не была: сидѣли отъ нихъ Крымцы въ осадѣ во всю зиму, и Казаки Государевы съ Дону съ пищалями были съ ними же, и пришли на Донъ. Отпустилъ Царь (въ Маѣ) на Донъ Чягри-Бердѣя Мырзу, Кепчака Нагайскаго, съ нимъ Данила Чюлкова, а съ нимъ Козаковъ многихъ, а велѣлъ имъ быти съ Мырзами за-одинъ... и ослободилъ имъ во всѣ свои городы ѣздити торговати.»

Не смотря на то, Крымцы еще дѣлали набѣги на Россію. Въ Архив. Лѣт. 337: «Приходили къ Пронску» (лѣтомъ въ 1559 г.) «Крымскіе люди, и Василій Бутурлинъ ихъ побилъ, взялъ языковъ 16 и прислалъ къ Государю.» Въ Розрядн. Книг.: «Были на Коломнѣ (въ 1559 г.) Воеводы Ив. Петр. Ѳедоровъ, да Вас. Андр. Бутурлинъ, да К. Вас. Мих. Троекуровъ; и приходили Царевичи, и Воеводы послали Головъ... и Царевичей побили, и многіе языки поймали, и за послугу къ нимъ былъ присланъ съ золотыми К. Петръ Холмской.» Въ другихъ Розрядахъ именованъ, вмѣсто Холмскаго, Левъ Андр. Салтыковъ. — Другой набѣгъ былъ на Тульскія мѣста. Въ Архив. Лѣт. 342 на обор.: «Пріѣхали (въ Ноябрѣ 1559) къ Государю въ Можаескъ два Татарина Крымскіе, а сказывали, что пришолъ изъ Крыму Диви Мурза Нагайской, да съ нимъ Мурзы Ширинскіе, на Украйну войною, а съ ними 3000 человѣкъ. Того же мѣсяца писалъ съ Тулы Воевода, К. Ѳед. Ив. Татевъ, что приходилъ Диви Мурза и воевали Ростовскую волостъ безвѣсно, и К. Ѳедоръ на нихъ приходилъ и языки поймалъ, а за ними не ходилъ, что люди къ нему вскорѣ не собралися.»

(565) См. Архив. Лѣт. л. 348. Гонецъ отъ Хана пріѣзжалъ въ Генв. 1560.

(566) Въ Архив. Лѣт. 340 и 349: «Пріѣхалъ съ Дону» (въ Сент. 1559) К. Дм. Ив. Вишневецкой, а съ нимъ Чюракъ Мурза Черкаской, и билъ челомъ ото всѣхъ Черкасъ, чтобъ ихъ Государь пожаловалъ, далъ бы имъ Воеводу своего въ Черкасы, и велѣлъ бы ихъ крестити всѣхъ... Отпустилъ Царь (въ Февр. 1560) въ Черкасы Воеводу своего, К. Д. Вишневецкаго, а съ нимъ Князей Черкаскихъ, К. Ивана Баашика, да К. Василья Сибока съ братьею, и Поповъ Хрестьянскихъ, а велѣлъ ихъ крестити по ихъ обѣщанью и по челобитью... По челобитью Кабардинскихъ Князей и по неправдамъ Шавкаловыхъ отпустилъ (Царь) Воеводу Ив. Семен. Черемисинова съ товарищи на Шевкалъ и на Тюмень, и съ Иваномъ отпустилъ Попы Хрестьянскіе крестити Кабардинскихъ Черкасъ.»

Поссевинъ, бывшій въ Москвѣ въ 1582 г., называетъ Черкесъ Христіанами Греческой Вѣры (Moscovia Antonii Possevini, стр. 9).

(567) См. выше, прим. 479.

(568) См. Дѣла Польск. No 5, 113—141.

(569) Арнтъ 248 и Гадебушъ 552, г. 1559.

(570) См. сей Исторіи Т. VII, стр. 43.

(571) Арнтъ 248.

(572) Въ Архив. Лѣт. 341—343: «Писалъ изъ Юрьева Воевода К. Андрей Ивановичь Ростовской, что Маистръ пришолъ (въ Окт.) въ Юрьевской уѣздъ Сангатцкую мызу, и Царь послалъ Боярина А. Д. Басманова во Псковъ къ Боярину К. Юрью Ив. Темкину, а велѣлъ отпустити изо Пскова Воеводъ Зах. Плещеева, а съ Краснова и съ Вышегорода Замятню Сабурова, да Ал. Скрябина, и велѣлъ имъ приходити на загонщиковъ и провѣдывати до-полна, коимъ обычаемъ Маистръ измѣнилъ... Прислали (въ Ноябрѣ) къ Государю въ Можаескъ Воеводы Зах. Плещеевъ съ товарищи, что они не въ одномъ мѣстѣ побивали Нѣмецк. людей, а языки сказываютъ, что пришолъ Треградцкой

77

Князенъ Мошкалко, а съ нимъ люди Заморскіе, а Маистра и Арцыбискуна дожидатца имъ въ тѣхъ мызахъ... А ити Маистру къ Юрьеву и стояти вся зима, и не взявъ Юрьева прочь нейти... и Маистръ сталъ воевать по ссылкѣ Юрьевскихъ людей... Государь велѣлъ ити К. Ю. Темкину и А. Басманову изо Пскова къ Юрьеву... и Стрѣльцовъ многихъ послалъ въ Юрьевъ... Писалъ Зах. Плещеевъ, что приходили на нихъ Нѣмцы, Треградцкой Князець, да ихъ стоптали, и Воеводу А. Скрябина убили, да Дѣтей Боярскихъ 20 человѣкъ, да 30 Боярскихъ людей.» Въ Архив. Псков. Лѣт.: «Маистръ приходилъ на нашихъ дважды искрадомъ, побивалъ людей, а иные, пометавъ кони и всякой запасъ, на лѣсъ убѣгли.» Тогда Государь выслалъ изъ Москвы Большихъ Воеводъ противъ Магистра. Далѣе въ Архив. Лѣт.: «Писали Воеводы, К. Ю. Темкинъ, да А. Басмановъ, что они пришли въ Изборескъ, въ Юрьевской уѣздъ, а Захарья съ товарищи не успѣлъ съ ними сойтися, и пришолъ Маистръ и Арцыбискупъ со многими людми и убили 70 Сыновъ Боярскихъ, да 1000 Боярскихъ людей, а кошъ взяли. Стояли Воеводы оплошно; подъѣзчиковъ и сторожей у нихъ не было; сошли ихъ Нѣмцы всѣхъ на станѣхъ.» Сраженіе было при Руинѣ, а Магистровъ станъ въ Нюггенѣ.

(573) См. Арнта. Въ Архив. Лѣт.: «Писалъ (въ Дек.) К. Андр. Ив. Ростовской, что Маистръ отъ Юрьева пошолъ... Изъ города вылазили Дѣти Боярскіе конные и Стрѣльцы, и убили у Маистра человѣкъ со сто, а Стрѣльцовъ убили съ 30, да дву Сотниковъ, а Дѣти и люди Боярскіе не многіе ранены.» Въ Архив. Псков. Лѣт. сія вылазка названа не весьма удачною.

(574) См. Руссова и Гадебуша 554, г. 1559. Въ Архив. Лѣт.: «К. Андрей изъ Юрьева посылалъ А. Чюлкова съ товарищи за Маистромъ, и они Нѣм. людей побили на Омовжѣ... да послѣ посылалъ Головъ, К. Д. Кропоткина, да Г. Кавтырева, и они дошли послѣднихъ людей Маистровыхъ, да побили, а живыхъ взяли 37... Еще посылалъ Головъ К. Глѣба Оболенскаго да Тим. Тетерина, и они дошли послѣднихъ людей... взяли 24 человѣка, и тѣ всѣ сказывали, что Маистеръ пошолъ къ Лаюсу; и К. Андрей послалъ Голову Андр. Кошкарова въ Лаюсъ, а съ нимъ его Стрѣльцы 100. А въ Лаюсѣ были Головы К. Ан. Бабичевъ, да А. Соловцовъ, и съ ними 100 Сыновъ Боярскихъ, да 200 Стрѣльцовъ.» Кошкаровъ принялъ тамъ главное начальство. Далѣе: «М. Генв. пріѣхалъ ко Царю А. Кошкаровъ... Приходилъ Маистеръ съ великимъ снарядомъ... и розбилъ городу 15 саженъ... и приступалъ по два дни тѣмъ мѣстомъ розбитымъ и къ инымъ... Побили у Маистра многихъ людей и поймали въ городъ, и доспѣхи, и всякое ратное орудіе многое, и изъ города изъ наряду розбили у Маистра 2 пушки... И Андрея Государь за его прямую службу пожаловалъ великимъ жалованьемъ.» Кетлеръ оставилъ тяжелыя пушки въ Феллинѣ. См. Арнта.

(575) Дѣла Польск. No 5, стр. 113—141. Володковичь пріѣхалъ въ Москву 22 Генваря 1560. Бояре показали ему Ливонскую договорную грамоту о дани: онъ съ удивленіемъ сказалъ, что это ни ему, ни Панамъ Королевскимъ не было извѣстно.

(576) См. тамъ же, стр. 141—183. Съ отвѣтомъ Государевымъ посылали къ Королю Никиту Сущова. Онъ выѣхалъ изъ Москвы 11 Іюля, а 15 пріѣхалъ отъ Августа Дворянинъ Станиславовичь съ грамотою отъ 15 Іюня, въ коей онъ жалуется на взятіе въ плѣнъ стараго Магистра Фирстенберга;

78

но Россіяне взяли Феллинъ и Фирстенберга уже въ концѣ Августа.

(577) Въ Продолж. Царствен. Кн. (см. выше, примѣч. 564): «Того же мѣс. (Февр.) пріѣхалъ гонецъ отъ Цысоря Римского, и наивышшаго Короля Фердунандуса, Ериномъ, съ грамотою... И Царь и В. К. гонца Цысарева отпустилъ почтивъ, а къ Цысарю съ нимъ грамоты послалъ, объявляя свое Государьство, что ему Богъ далъ, и похочетъ Цысарь быти въ любви и въ братствѣ... и онъ бы прислалъ своихъ Великихъ Пословъ отъ Совѣтниковъ своихъ, и тогды о всѣхъ дѣлѣхъ договоръ учинятъ.» Грамота Фердинандова, отъ 19 Окт. 1558, находится въ Ватиканскихъ выпискахъ Аббата Альбертранди. Объяснивъ связь Ордена съ Имперіею и необходимость вступиться за Ливонію, разоряемую нашимъ войскомъ, Фердинандъ убѣждаетъ Іоанна (Serenitatem Vestram benevole hortamur et requirimus) прекратить непріятельскія дѣйствія, возвратить завоеванныя имъ мѣста (et quidquid locorum, terrarum, et subditorum illis ademit, integre restituat, кончить ссору дружелюбнымъ разборомъ, и проч.

(578) Въ Продолж. Царств. Кн. л. 472: «Посылалъ изъ Юрьева Бояринъ К. Ан. Ив. Кафтыревъ (Ростовскій) Вас. Розладина и иныхъ Головъ къ Тарвасу (въ Генв. или Февр.) а тамъ былъ старой Маистръ Велимъ... и воевалъ (Розладинъ) 3 дни... Посылалъ К. Анд. же К. Глѣба Оболенского Вильянскихъ мѣстъ воевати, и К. Глѣбъ воевалъ за 10 верстъ отъ Вильяна; а какъ пошелъ прочь, и Нѣмцы его угонили и билися... и у Нѣмецъ многыхъ убили.» Главные Воеводы прислали къ Государю въ Февр. Князей Барбашина и Шевырева съ вѣстію о завоеваніи Маріенбурга. Іоаннъ послалъ къ нимъ медали съ Палецкимъ. См. тамъ же, л. 473—476, и Курбскаго.

(579) См. выше, и Арнта 250.

(580) См. Архив. Псков. Лѣт.

(581) См. Курбскаго.

(582) См. Арнта 253 и Курбскаго.

(583) См. Курбск. Онъ пишетъ, что къ нему присоединилось тогда 2000 охотниковъ.

(584) Въ Архив. Лѣт.: «Февр. 26 (въ 1556 г.) родися Царю и В. К. дщерь, Царевна Евдокія... Крестилъ ее у Чюда Архистр. Михаила, а принялъ отъ купѣли Макарій Митрополитъ. — Маіа 11 (1557) родися сынъ Царю, Ѳедоръ, на четвертомъ часу дни и крещенъ въ обители Чюда, у Чюдотворца Алексія; а принялъ его отъ купѣли Митроп. Макарій. — Преставися (въ Іюнѣ 1558) дщи Царя Евдокія, и того же дни ее схоронили въ монастырѣ у Вознесенья.»

(585) Анастасія занемогла въ первый разъ въ Ноябрѣ 1559, когда Іоаннъ былъ съ нею въ Можайскѣ. Въ Продолж. Царствен. Кн. л. 454 на об.: «Государь хотѣлъ ѣхати вскорѣ къ Москвѣ, да не возможно было ни верхомъ, ни въ санехъ: безпута была кромѣ обычая на много время; а се грѣхъ ради нашихъ Царица недомогла.»

(586) Тамъ же, л. 486: «17 Іюля на семомъ часу дни загорѣлося на Арбатѣ у Ризъ Положенія Князя Ѳедоровской дворъ Пожарьского» — (здѣсь, кажется, въ первый разъ упоминается о Князьяхъ Пожарскихъ) — «и погорѣ много множество храмовъ и дворовъ отъ Успленского врага подлѣ полое мѣсто до дровенего двора и берегъ весь до Клементіа Св. въ Черторьѣ и по Семчинское сельцо по Пречистую на Могилицахъ, и Арбатъ весь и за Арбатъ по Новинской монастырь; а Царица и В. К. Анастасія въ то время бысть больна, и Царь и В. К. Великую Княгиню отпровадилъ во свое село Коломенское съ великою нужею, зане же болѣзнь ее бысть велика зѣло; и пріѣхалъ на пожаръ,

79

и великъ подвигъ учинилъ со К. Владимір. Андреев. и съ Бояры о унятіи пожара... а у Леонтіа Св. на Успенскомъ врагу ставъ встрѣчю огню... и тако въ той ночи досталь посаду сохранена бысть. Іюля въ 19 на 5 часу дни загорѣлося на Большомъ посадѣ въ Ромодановской слободѣ, и погорѣ дворовъ съ 20. Того же дни на осьмомъ часу загорѣся за Неглинною по Дмитровской улицѣ... и погорѣ много множество, и едва Царь съ дворомъ своимъ угасише огнь...»

«Авг. въ 7, въ пятый часъ дни, преставися Царица и В. Княгиня Анастасія... Та бысть первая Царица Руская Московского Государьства, » и проч.

(587) Тамъ же, л. 490: «Всѣ нищіи и убозіи со всего града пріидоша на погребеніе не для милостыни, » и проч.

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ВЫПИСКА ИЗЪ ЛѢТОПИСЕЙ
СЕГО ВРЕМЕНИ:

Въ 1553 г. основанъ городъ въ Мещерѣ, въ Щацкихъ воротахъ, на рѣкѣ Шатѣ, К. Дм. Сем. Шестуновымъ. — Въ 1554, 11 Марта, поставленъ на Крутицу Владыка, Новоспасскій Архим. Нифонтъ, а на Рязань Гурій, Игуменъ Троицкій. На полѣ, противъ Тулы, сдѣланъ городъ Дедиловъ К. Дм. Жижемскимъ. 23 Мая Новогородцы присягали Царю. Іюня 22 въ Новѣг. заложили церковь надъ гробомъ блаженнаго Николы Кочанова. Въ Сент. ѣздилъ Царь къ Троицѣ. «Повелѣ Государь воздвигнути церковь Покровъ съ придѣлы надо рвомъ у града близъ Фроловскихъ воротъ; а прежъ сего на тѣхъ мѣстѣхъ бывали церкви; и Сент. 30, въ Недѣлю, Макарій Митр. Вечерню пѣлъ въ новопоставленномъ храмѣ (и бѣ ту Государь и братъ его, К. Юрій Вас.), и Окт. 1 свяща ту церковь... Окт. 7 священа церковь Николы Гостунского Макар. Митрополитомъ. Окт. 8 выѣхалъ Государь въ село свое Черкизово, и въ Клинскіе лѣса, и на Волокъ, и въ Можаескъ, и въ Княже Воло<ди>мірово село Городенъ, и К. Владиміръ Андр. его встрѣтилъ, и Государь жаловалъ его, хлѣба ѣлъ и пировалъ; а оттолѣ въ свое село Денисьево и въ Крылатцкое, и тамъ велѣлъ церьковь свящати. Окт. 20 съ 1 часу ночи до 5 было (въ Новѣгор.) на небеси знамя: огнь ходилъ аки молонья, и жгло небо; а ходило полосами, и бѣлыми и красными, и расходилось и сшибалось вмѣстѣ аки люди. Женилъ Государь (въ Ноябрѣ) К. Ив. Дм. Бѣльского: далъ за него сестричну свою, Царевичеву Петрову внуку, дщерь К. Вас. Васильев. Шуйского; а выдавалъ ее съ своего Двора. Пріидоша (въ Дек.) Старцы отъ горы Аѳонскія изъ Хиландаря монастыря Сербского, и били челомъ, чтобы ихъ Государь взялъ во Царьское свое имя: а мы выкупаемъ Вѣру Крестьянскую у Салтановъ, а соль не имѣемъ, но сами дѣлаемъ винограды и землю копаемъ; и Государь ихъ взялъ во свое имя, и строеніе церковное посылаетъ. Генв. 1 (1555) давали Дьяки по монастыремъ (въ Новѣг.) Татаръ, которые сидѣли въ тюрмѣхъ и захотѣли креститись; а которые не захотѣли, ино ихъ метали въ воду... Того жь мѣсяца пришли Послы отъ Волошского Воеводы Александра, Степанъ Перкалабъ Романовской, да Микула Перколабъ Сорокичь, бити челомъ, чтобъ Государь помогъ, чѣмъ окупитися отъ Турского, и Государь Пословъ отпустилъ по прежнимъ обычаемъ... По всѣмъ монастыремъ Новгородскимъ збирали деньги на Владыку Казанского, да и книги пѣвчи. Да бысть семя огуречное дорого, гривенка 20 алтынъ, а блюдечко по гривнѣ Новгородская; и мосты мостили по всѣмъ дорогамъ Великого Князя; да опальныхъ людей и Псковичь свели въ Казань 10 семей; да и бумага

80

дорога была, листъ полденги пищей... Сгорѣло (въ Новѣг.) 15 улицъ, а дворовъ 1500... Старци Святогорского монастыря ѣздили по всѣмъ монастыремъ, прошали милостыни, а съ ними Сынъ Боярской Московской; а Царь и В. К. прислалъ по монастыремъ милостыню и кормъ. — Марта 17 поставленъ въ Смоленскъ Владыка, Кириловской Игуменъ Симеонъ, а Гурей оставилъ Епископство за немощью и сниде въ монастырь... Апр. 28 женилъ Царь и В. К. брата своего, К. Владим. Андреев., взялъ за него дщерь Княжъ Романову Одоевского, Евдокію... Пришли Священники съ Вятки бити челомъ Государю, что на Вяткѣ образъ Николы Великорѣцкаго чюдеса творитъ, да отъ многа лѣтъ не подѣлыванъ, и Государь велѣлъ имъ съ образомъ въ судѣхъ быти, и шолъ образъ Вяткою и Камою, да Волгою и Окою, а съ Коломны Москвою, и принесенъ бысть Іюня 29, и Государь велѣлъ брату своему, К. Юрью Вас., встрѣтити у Николы на Угрѣшѣ у судна на рѣкѣ Москвѣ, а на Симанавѣ встрѣтилъ самъ Царь, а Владыки у Яузкого мосту, а Митрополитъ у Фроловскихъ воротъ, и поставиша въ Соборной церкви, и много исцѣленія быша по вся дни. И обновляя образъ самъ Митрополитъ (бѣ бо иконному писанью наученъ), а съ нимъ Андрей Протопопъ Благовѣщенской... и много образовъ съ него пишуще мѣрою и подобіемъ; и Государь велѣлъ заложить церьковь каменну Покровъ о девяти верхахъ, которой былъ преже древянъ, о Казанскомъ взятьѣ у Фроловскихъ воротъ надо рвомъ придѣлъ той же церкви Живонач. Троицы Николу Чудотворца Вятцкаво; а прежъ того за два года заложена едина Троица, и Государь велѣлъ прибавить къ той же церкви Покровъ Богоматери и придѣлы, и поставити церковь древяну Св. Николы Вятцково, и съ его образа такой же написати въ новый храмъ Покрова, и свяща ю Митрополитъ Іюля въ 29; и чюдотворнымъ образомъ изцѣленія многа быша. — М. Марта (1556) явилася звѣзда копейнымъ образомъ съ теплаго вѣтра межъ Полудни и Запада, и днію и нощію хождаше къ Востоку, и не много поступаше къ Сѣверу весь Мартъ. Того же лѣта Госпожина дни заговѣнья бысть знаменіе (во Псковѣ) того мѣста, гдѣ звѣзда была на небеси, явися яко змій образомъ безъ главы стояше, станъ не далече отъ земля на небеси, и зрящимъ людемъ, ино яко хоботъ хвостъ збираше, и бысть яко бочка, и спаде на землю огнемъ, и бысть яко дымъ по земли, и подня ю, а стояше съ часъ. Авг. 3 отпущенъ изъ Москвы образъ Николы на Вятку, украшенъ златомъ и жемчюгомъ; и Царь и Царица проводили до Пречистые до Ямъ, и тутъ обѣдню слушали; а К. Юрьи Васильев. провожалъ образъ до Ростокина, и отпущенъ образъ на Устюгъ. Васильгородъ переставленъ на гору. Позлащенъ верхъ у Троицы Сергія. Сент. 1 выѣхалъ Царь съ Царицею и съ сыномъ, и братъ его К. Юрьи Вас. ко Троицѣ, и оттуду въ Переславль къ Никитѣ Чюдотворцу, и повелѣ Игумену общину содѣлати; и велій монастырь соградиша, и пріѣхали къ Москвѣ 29. Пришелъ отъ Патріарха Діонисія изъ Царяграда Митрополитъ Іоасафъ Кизитцкой, а привезъ къ Государю мощи Георгія Мученика, да Пантелеймона, да Варнавы Апостола, и Патріархъ билъ челомъ для нужи о милостынѣ, и уложилъ соборнѣ молити Бога о Царѣ. 1 Ноября священа церковь Ивана Лѣствичника, да придѣлъ Евдокіи у Чюда Михаила Арханг. на заднихъ воротѣхъ строенья Царского; а былъ тутъ самъ Царь и Царица. 1 Дек. поставленъ городъ въ Галичѣ Ив. Выродковымъ. — Отпущенъ (въ Генв. 1557) Митропол. Греческой, а съ нимъ Государь послалъ къ Патріарху соболей на 2000 золотыхъ, а въ Хиландарь

81

монастырь многую милостыню, да катопетазму шиту, на ней образъ I. X. и Богоматери, также утварь съ жемчюгомъ и яхонты; и пѣлъ тогда Государь молебенъ въ Пречистой, и Митрополитъ Греческой облачался по-Гречески и Священики Сербскіе; и Митроп. Макарій обѣдню служилъ съ Руск. Соборы; и къ Митрополиту послалъ Царь съ грамотою Ивашка Волохова, а въ Св. Гору бывшаго Архиманд. Евфимьева монастыря, Ѳеодорита. Почаша писцы (см. Архив. Псков. Лѣт.) писати городъ Псковъ и пригороды, и земли мѣрити, и оброки велики на оброчныя воды и пожни и на мельницы наложиша. Бысть гладъ по всей землѣ, а больше въ Заволожьѣ: во время жатвы дожди были великіе, а за Волгою морозъ хлѣбъ побилъ, и люди помроша; а зима студена, и снѣги паче мѣры. Окт. 28 Игуменъ Спаской Маркелъ Хутынскаго монастыря, оставя Игуменство, жилъ въ Антоновѣ монастырѣ, да сотворилъ житіе Никитѣ, Епископу Новгородскому, и Канунъ, да поѣхалъ къ Москвѣ. — Пришли за милостынею (въ 1558 г.) отъ Патріарха Іоакима изъ Александреи старцы съ грамотою, а писалъ Патріархъ похваляя Государя...» Слѣдуетъ многорѣчивое письмо и отвѣтъ Царя. «Апр. въ 30 обрѣтоша мощи Епископа Св. Никиты цѣлы... и послаша къ Москвѣ. — Іюня въ 24 поѣхалъ къ Москвѣ (изъ Новагорода) Архидіаконъ Генадей, а ѣхати ему ко Царюграду и въ Іерусалимъ, и во Св. Гору и во Египетъ по монастыремъ съ милостынею Царскою, и обычаи

82

во странахъ тѣхъ писати ему. Іюля 26 Архим. Юрьевской повезъ въ Москву шапку Іоанна Златоустаго Лисья монастыря, да ризы Никиты Чудотворца, Еписк. Новог. Въ Февр. (1559) родися сынъ у К. Юрья Васильев. Московского, Углецково и Колужсково, К. Василей Юрьев.; а крестили у Чюда Архистр. Михаила; а принялъ отъ купѣли Митроп.; а на крещеньи былъ Государь и К. Влад. Андреевичь. Въ Сент. пошолъ Государь въ монастырь къ Троицѣ и по селомъ. Окт. 1 священы предѣлы въ новомъ городѣ у Фролов. воротъ, что ставлены о Казан. взятіи и Астраханскомъ, Живон. Троица, да Входъ во Іерусалимъ, да Никола Великорѣцкой, Кипреянъ и Устина, Варламъ Хутынскій, Александръ Свирскій, Григорей Епископъ Арменскій, — Александръ, Иванъ и Павелъ, новые Патріархи Цареградцкіе; а были тутъ Царь, Царица и Царевичи... а большая церковь средняя, Покровъ, тогда не совершена. Ходилъ (въ Окт.) Государь въ Можаескъ къ Николѣ молитися и со Царицею и со Царевичи, и въ иные монастыри и въ села прохладитися. — Февр. 20 (1560) преставился К. Василей Юрьевичь, Княжъ Юрьевъ сынъ Васильевича, году безъ дву недѣль, и о семъ Государю скорбь бысть не мала. Тое же ночи родился К. Володимеру Андреев. дщерь Евдокія отъ его Княг. Евдокіи, и Царь, а съ нимъ сынъ его, Царевичь Иванъ, да Царь Александръ Казанской и многіе Бояре на завтрее того у К. Володимера Андр. на его радость были и овощи кушали.»

КОНЕЦЪ ПРИМѢЧАНІЙ VIII ТОМА. 



Н.М. Карамзин. История государства Российского. Примечания к 8 тому // Карамзин Н.М. История государства Российского. М.: Книга, 1988. Кн. 2, т. 8, с. 1–82 (8—я паг.). (Репринтное воспроизведение издания 1842–1844 годов).
© Электронная публикация — РВБ, 2004—2024. Версия 3.0 от от 31 октября 2022 г.